Любовь Черникова - Точно в сердце

Тем не менее через тридцать минут я уже выбиралась из метро на поверхность. Здесь почти в центре Москвы на одной из старых улочек расположилась кофейня «Plesuar», где мы с подругами иногда встречались после работы. Несетевое заведение неизвестно как выдерживало конкуренцию с заполонившими все и вся собратьями. Собственная пекарня с выпечкой на вынос, запах корицы, винтажный интерьер и на удивление демократичные цены когда-то покорили наши сердца и желудки, сделав неизменным местом для встреч. Здесь не бывало слишком людно, играла тихая музыка, которая не мешала разговорам, а неизменный улыбчивый парень с модностриженой бородой и туннелями в ушах — бармен и официант в одном флаконе — кажется, знал всех посетителей в лицо, включая вкусовые пристрастия.

Машка по обычаю опоздала, и я проторчала одна за столиком добрые пятнадцать минут, прежде чем она подкралась незаметно сзади и посмотрела в очередной раз запущенный мной от скуки ролик на экране смартфона, и только потом обозначила свое присутствие восторженным возгласом:

— Божечки-кошечки! Это же блокбастер с тобой в главной роли! Последняя сцена достойна «Оскара». Признайся, постановка?

— Маха! — вскрикнула я, вскочив на ноги и схватившись за сердце. — Напугала, блин!

Мы крепко обнялись, приветствуя друг друга.

Ветлинская благоухала свежестью и дорогими духами. Щеголяла прической «живописный беспорядок», над которой, зуб даю, провозились не меньше получаса, укладывая каждую прядку. Дополняли облик успешной и ухоженной девушки нейтральный, профессионально наложенный макияж и идеальный маникюр — она всегда тщательно следила за руками. Коротенькое платьице с белым верхом, юбкой-разлетайкой в цветочек, и широким атласным пояском кремового цвета сидело потрясающе. Длинные сияющие гладкостью и ровным загаром ноги, обутые в классические в тон поясу лодочки на шпильке притягивали взгляды сидящих за соседним столиком парней. Ярко-салатовый кардиган ставил точку в образе девушки-весны.

— М-да, ты бы хоть предупредила, если мы куда-то идем вместе, а то начинаю подозревать, что тебе потребовалась «некрасивая подружка».

Памятуя о ее наставлениях, я оделась удобно и теперь в простой футболке с принтом, изображающим лисью мордочку, обтягивающих джинсах и балетках, почти не накрашенная, без толкового маникюра и с невнятной гулькой на голове, явно не вписывалась туда, куда бы там Ветлинская не собиралась меня затащить.

— Прекрати! Выглядишь отлично, — не моргнув глазом соврала Машка и добавила: — При условии, что мы едем в разные места.

Я одарила ее укоризненным взглядом, а потом мы рассмеялись.

— Ты ведь согласна мне помочь? — спросила подруга и добавила заискивающе: —Согласна?

— Добрый день!

Тот самый бармен-официант собственноручно поставил перед нами две порции глясе и корзинку с ещё теплыми улитками с корицей.

Мы дружно его поблагодарили, и я отметила, как он задержал взгляд на Машке, едва обратив на меня внимание. Этим все сказано. Моя шутка про некрасивую подружку как-то стала реальнее. За кофе мы вкратце обсудили последние новости, прежде чем заговорила, собственно, о деле. Узнав, в чем оно заключается, я даже вскочила, едва не уронив стул.

— Ветлинская, нет! Нет! Нет! И, нет! — шипела я, выпучив глаза на строящую умильную рожицу подругу. — Маха, нет! Даже не проси!

— Ксю-у-у-у, ну пожа-а-алуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — продолжала канючить Ветлинская, натурально блестя влагой в глазах.

Прямо сейчас без зазрения совести она применяла на мне актерское мастерство, и я прекрасно это понимала.

— Ты с ума сошла! Я не уборщица!

— Я тоже не хочу ей быть!

Машка наклонилась ближе, и ухватила меня за руки. Принялась уговаривать, заглядывая в глаза:

— Ксю, мне просто больше некого попросить, но я не могу отказаться. Ах, если бы был хотя бы один денечек в запасе! Божечки-кошечки! Ты же знаешь, я пашу, как проклятая!..

Я отняла руки и глубоко вздохнула. Она, наконец, перестала играть и просто откинулась на спинку стула, прожигая меня выжидательным, исполненным надежды взглядом. Я замялась. Все бы ничего, если бы не стоял так остро вопрос с квартирой.

— А вдруг…

— Сразу нет! — мгновенно поняла мои страхи Машка. — Никаких извращенцев и прочей фигни. Хозяева нормальные люди. Ксю, да их даже дома сейчас нет. Только ночью вернутся из-за границы, к тому времени там должно все блестеть. Я бы и после собеседования поехала, и ночь бы работала, но… — она многозначительно поморщилась. — Не знаю, чем этот вечер закончится.

Я укоризненно на нее посмотрела. Понимаю, не мое дело, но…

— Неужели ради роли ты готова лечь со старпером в постель?

Прозвучало резче, чем мне хотелось, но Машка стерпела.

— У меня есть талант, но без связей в этом мире не выжить, — пожала плечами она.

Я не заметила особой уверенности в ее голосе. Кажется, она уговаривает саму себя.

— И потом, Лисовский не такой уж старпер. Ему всего пятьдесят четыре. В любом случае, сегодня это просто ужин и, заодно, собеседование.

Она посерьезнела и принялась, не глядя, складывать из салфетки оригами.

— Ксю, если дело не выгорит, я так и буду убирать чужие дома и рано или поздно точно нарвусь на психа.

— Может, просто стоит найти иную подработку?

Мне было сложно смириться с избранной Ветлинской стезей.

— Просто? Скажи, где ещё я честным способом получу десятку за пару-тройку часов несложного труда? Это все недешево обходится, — она указала руками на себя. — Стриптиз-клуб не вариант, как уже выяснилось. Танцую я непрофессионально и на услуги особого рода точно не согласна, а без них совершенна иная зарплата. Возможно, клининг не лучший выбор, но порой мне кажется, что уборщица из меня даже лучше, чем актриса, — она горько усмехнулась. — Хотя и в этом деле тоже очень важно доверие. Я успела заработать репутацию и рекомендации. В этой компании самые адекватные условия труда, никакого обмана и клиенты определенного уровня. Все очень строго, желающих вагон, а за малейший косяк вылетишь как пробка. Мне не хотелось бы пока терять эту работу.

Я слабо понимала Машку, но в том, что касается отношения к труду и ответственности, была с ней согласна. Репутация и профессионализм — одно цепляется за другое. Может, в мире бомонда, лишний скандал и сродни рекламе, но есть сферы, в которых иные ценности, и Ветлинская попала в тиски конфликта этих двух совершенно не связанных между собой миров. Опять же, мне нужны деньги, так что не стоит выпендриваться. Тяжело вздохнув, я сдалась:

— Что, говоришь, нужно делать?

В ответ подруга просияла так, что парень за соседним столом опрокинул чашку кофе на колени своей недовольной подружке. Та, кинув на нас разъяренный взгляд, что-то негромко сказала ему, поднялась и ушла, сердито топая каблучками.

Такси подъехало через пять минут. По пути к машине Машка тараторила:

— Адрес таксист знает, оплата пройдет с моей карты, она к кошельку привязана. На проходной вопросов не должно возникнуть. Но если что, покажешь бейджик, главное имя не перепутай. Держи, это ключ от электронного замка на воротах, и гостевой код от сигнализации. Переоденешься, приколи на форму, я ее там в подсобке оставила, забери ее потом.

Вопреки моим надеждам, в машину она не села, так и нависла над открытой дверцей, смущая таксиста-азиата декольте.

— Инвентарь, моющие средства и все необходимое там же. Я тебе инструкцию на почту выслала, с планом и фотками. Проверь прямо сейчас, все ли открывается? Понятно ли написано? У тебя примерно полчаса на все вопросы, потом я отключу телефон до завтра.

— Стоп-стоп! Так не пойдет! — поддавшись панике, я уже было полезла из машины. — Ты что со мной не поедешь? Я думала на месте все покажешь, и тогда уже к своему Лисовскому рванешь.

Машка, скривившись, глянув на часики, украшенные кристаллами Сваровски:

— Ксю, мне нельзя опоздать ни в коем случае, туда и обратно я уже не успею. Да не переживай так. Ты прекрасно справишься, ничего сложного. Я же смогла, а ты у нас всегда была самая умная, — уговаривала подруга, незаметно подталкивая меня обратно в салон авто.

— Ага, только порой я в этом сомневаюсь, — хмуро глянула я в зеркало заднего вида, столкнувшись взглядом с раскосыми глазами таксиста.