Любовь Черникова - Точно в сердце

— Что настолько ее драть понравилось, что бежишь за ней словно пес? Так я терпеливая. Подожду, пока наиграешься. Мне не привыкать к твоим шалавам!

Ворота наконец отъехали в сторону, и я дал газу.

— Я сказала ей, что я — твоя жена! — донеслось вслед. — Она тебя пошлет, слишком правильная!

Резко вдавив тормоз, буркнул себе под нос:

— А я паспорт покажу, — и поехал к коттеджу, где праздновали свадьбу знакомые страйкболисты.

Уже на подъезде было видно, что вчера тут хорошо погуляли. Во дворе меня встретили угрюмые лица, щурящиеся от яркого солнца глаза. Тела с минералкой в руках и затуманенным взором. Во дворе — палаточный лагерь со стороны которого разносился могучий храп. Хотя присутствовало здесь бодрые и свежие, среди которых был Кот со своей девушкой. Они вовсю хлопотали возле мангала, а рядом сидели притомленные бурной ночью жених и невеста.

Оставив квадрик снаружи, я пробрался к ним, периодически пожимая руку знакомым ребятам и отмахиваясь от праздных вопросов.

— Ксюша здесь? — спросил я без обиняков.

— А разве она не с тобой? — уточнил посвященный в мои коварные планы Ермак.

Я только выругался сквозь зубы.

— Кое-что произошло, пока я спал, и Ксюша сбежала. Мне нужно с ней поговорить.

— Да не видели мы ее с утра! — отозвалась его жена, глядя на меня с раздражением и подозрением. — Обидел?

Это было сказано тоном «все с тобой ясно». Варьке я никогда особо не нравился, и помогать она взялась, только ради подруги, а теперь явно жалела.

— Так она здесь не появлялась? — не стал я разводить полемику.

— Появлялась, судя по всему, — в разговор вступила девушка-русалка. — Исчез ее фотик. Может, где-то снимает в окрестностях? Где здесь красивые виды?

— Пивзавод…

Не говоря больше ни слова, я бросился на улицу. Мне что-то крикнули, но рычание мотора заглушило слова.

Мы же вчера условились провести фотосессию. Может, Ксюша ждет меня там? Почему она меня не разбудила? Хотя, после Леркиных слов про жену… Но у меня же нет кольца! Тьфу! Мучимый обрывочными мыслями за несколько минут я проскочил поселок насквозь — с той стороны шла дорога к конюшням. Можно было рвануть и на квадрике, но я обещал Ксюше коня.

Заслышав звук мотора, батя вышел, ведя в поводу Золотую — эта лошадка имела очень интересный для донской породы окрас — светло-золотисто-рыжий, среди ее предков явно ахалтекинец пробегал. Лоснящиеся бока и чуть более темная грива красиво играли на солнце. Ксюше понравится, хорошие получатся фотки.

— О, сын, — удивился батя. — А Лера сказала, что ты передумал кататься, и тебя можно не ждать. Хорошо, что она вернулась, хоть мать перестанет волноваться.

— Лера? Она была здесь?!

— Ну да. Сказала, что вернулась домой. Извинилась передо мной даже.

— А чего она здесь-то делала?

— Да ничего. Бегать собралась, да заодно заскочила сообщить, что ты никуда сегодня не поедешь. Тебе же набрать не судьба. Правда, я так и не понял, зачем в ту сторону направилась, там ведь и ноги недолго переломать. Совсем со своим паркуром сдурела, навернется еще откуда-нибудь…

— Воркаутом, — поправил я по привычке. — Куда, говоришь, она пошла?

— Так на развалины, куда же еще?

— Блин!

Вот же гадина! И как только разнюхала? Припомнил, когда сестра могла узнать о фотосессии. По всему выходило, что ночью. Был только один момент, когда мы дома обсуждали планы, а значит она подсматривала и подслушивала. Мне вдруг стало не по себе, ведь тогда Лера знает и про пивзавод. А там может быть Ксюша!

Отец тем временем осмотрелся по сторонам:

— Кстати, а где твоя новая девушка?

— Позже, пап. Потом объясню.

Забрав повод, я ловко вскочил лошади на спину и послал ее вперед. В сторону громадины старого пивзавода. Меня одновременно одолевало беспокойство за Ксюшу, но и за дуру-Лерку тоже. Она не в себе и пьяна, так что риск упасть и разбить себе голову не маленький.

От конюшен до развалин относительно недалеко, так что с Леркиной подготовкой, она вполне могла успеть туда добраться. Золотая принесла меня туда за несколько минут, я спешился и повел кобылу в поводу, обходя вокруг здания. Вчера оно напугало Ксюшу, не думаю, что она отважится зайти внутрь, а значит я ее встречу.

— Ты пришел? Ее ищешь да? — в оконном проеме появилась Лерка.

— Где Ксюша?

Сестра нехорошо улыбнулась. Было что-то недоброе в ее ополоумевшем взгляде, и я знал что. Когда-то в прошлом, о котором я хотел бы забыть встречал уже у людей подобный взгляд. Так смотрели те, кому терять больше нечего.

— Что ты с ней сделала?!

В меня полетела знакомая до боли босоножка, в тот же миг Лерка сорвалась с места и скрылась в глубине здания, а я бросился за ней.

— Лерка! Лерка, стой! Убью!

Я миновал коридор, но сестра была быстрей, к тому же имела преимущество. Я лишь услышал шаги за поворотом и тишину. Остановившись, выхватил телефон и вдруг осознал, что у меня нет Ксюшиного номера.

Мат сотряс свод старого здания. Сердце бухало молотом, отдаваясь в висках. Я с ужасом понял, что превращаюсь в машину для убийства. В то чудовище, которое когда-то не раздумывая жало на курок, относясь к живым людям как к мясу. В то, что я так старательно подавлял столько лет и думал, что справился, но эта рыжая дрянь разбудила монстра, и лучше ей бы не попадаться мне на глаза.

Лерка выглянула из ближайшего прохода, не услышав моих шагов. Я умел ходить по разрушенным войной зданиям так, что не шелохнется под ногой ни один камень. Молниеносным движением ухватил ее за горло. Без эмоций уставился в зеленые, наполненные страхом глаза.

— Добей меня… — раздался знакомый голос. Голос того, кто мертв уже много лет. — Добей меня, Вить… Я не жилец… Позаботься о Лер…ке…

Я знал, что он прав. Сам пытался собрать выпавшие из живота кишки лучшего друга, подорвавшегося на растяжке.

— Добей!

Тогда я выполнил все его просьбы…

— Вик! — Лерка хрипела и дергала ногами.

Осознав, что творю, я в шоке ее выпустил, но сестра не устояла на ногах и завалилась назад, вращая в воздухе руками, точно крыльями. Еще миг и она свалится вниз с лестницы и разобьется насмерть — здесь не было перил, а до земли лететь целых три этажа. Мой телефон упал в низ, а я так и не успел схватит сестру. К счастью, она с ловкостью кошки извернулась и уцепилась за край выщербленой лестницы.

— Лерка, бля!

Поспешил к ней, и помог выбраться. Она прислонилась спиной к стене и, уставилась на меня тяжело дыша.

— Ты чуть не убил меня, чертов придурок! Совсем мозги переклинило?

— Твоими молитвами сестра! Твоими молитвами… Умеете вы, бабы, мозги вывернуть!

— И твоя Ксюша?

Я прикрыл веки, восстанавливая контроль над собой. Спросил обманчиво спокойно:

— Где она?

— Поищи, может найдешь.

Я проследил за ее взглядом, направленным вниз в темноту подвала, и похолодел.

— У нее никтофобия, дура!

Если Лера узнала каким-то образом про Ксюшину никтофобию и заманила ее сюда, она в аду!

— Не найду, вернусь и добью тебя, поняла?

Лерка фыркнула и протиснулась мимо меня наружу, не обращая больше на нее внимания я бросился вниз.

— Ксюша? Ксю!..

Под ногой провалилась ступенька. Вместе с каменными обломками рухнул и я.

В лучах утреннего солнца здание из красного кирпича уже не казалось таким зловещим, и я с энтузиазмом принялась за съемку. В какой-то момент даже сделала несколько кадров себя любимой, пристроив камеру на камне. Этого показалось мало, и я осмелилась пробраться внутрь. Немного побродила по гулким коридорам, заглядывая в проемы и комнаты. Сквозь разрушенные местами перекрытия и большие окна сюда проникало достаточно света, разве что в западной части царил полумрак. Под ногами хрустело каменное крошево то и дело попадались осколки битого стекла. Одну из стен украшало замысловатое граффити, прочие покрывали традиционные для подобного места надписи: «Вика + Толя = Love», «сдес был Армэн», «Иванова — шалава».

Последняя заставила вздрогнуть и поспешно отвернуться. Я прошла дальше, свернула в одну из комнат и сделала несколько концептуальных кадров. И тут мне показалось будто стекло под ногой хрустнуло. Не у меня. Прислушавшись, я совершенно запуталась. По всему выходило, что ходят не изнутри, а снаружи — под окнами.