— Я не обязана и не желаю обсуждать с вами эту тему, — холодно ответила она, не ожидая от обычно вежливого собеседника подобных заявлений. — Всего доброго, Энтони.
Айрин собиралась пройти мимо него и покинуть комнату, но Мэлоун обхватил её руку чуть выше запястья и заставил остановиться.
— А я-то считал, что мы стали друзьями, — с усмешкой на красивом лице заметил он. — Поэтому мне-то вы могли бы и рассказать. Или не хотели лишать меня надежд?
— Не думаю, что вы страдаете от нехватки женского общества, — парировала она.
— Общество бывает разным. Что же, Айрин, желаю вам хорошо провести время.
Энтони отпустил её и отвернулся. Покосившись на Дэниэла, который стал невольным свидетелем этого странного разговора, Айрин почти выбежала из общей гостиной. Сначала она собиралась вернуться в свою комнату, но затем решительно свернула в сторону библиотеки, надеясь до приезда Лиама немного успокоить себя чтением и подумать.
Но это не помогло. Айрин нервничала так, словно ей предстояло как минимум первое в жизни свидание. Не выдержав, она вернула книгу на полку и вышла из библиотеки.
Оказавшись в своей комнате, Айрин несколько раз перебрала небольшой гардероб, который взяла с собой в отель. Всё казалось либо неподходящим, либо неудобным, либо и вовсе непонятно, каким образом оказавшимся среди её вещей. Пересмотрев всю одежду в последний раз, она махнула рукой и осталась в той же блузке и джинсах, которые надела после душа.
Если днём казалось, что время тянется невыносимо медленно, то сейчас оно буквально пролетало. За окном уже стемнело. Приближалось время ужина.
Айрин подумала, что, наверное, ей нужно спуститься на первый этаж и подождать приезда Лиама там. Отель казался неожиданно тихим. Не встретив никого на лестнице, Айрин обнаружила в холле только Камиллу, которая почти всегда оставалась на своём рабочем месте.
Камилла читала журнал. Не отвлекая её, Айрин села в кресло и почти до боли стиснула руки. Её волнение всё нарастало по мере того, как она прокручивала в голове ожидающийся разговор. Мысли то крутились вокруг того, что она собиралась рассказать Лиаму, то возвращались к пропаже «Лунной песни». Это была тайна — её и Лорен, но, получается, об этом знал кто-то ещё из находящихся в этом доме.
Когда раздался неожиданно громкий звонок в дверь, Камилла отложила журнал, Айрин поднялась с места и, словно в замедленной съёмке, увидела, как открывается дверь, и входит Лиам Конрой.
Он направился к ней, и Айрин сделала шаг навстречу. Через несколько секунд она очутилась в его тёплых объятиях, прижалась щекой к шероховатой ткани одежды, на какое-то время совершенно забыв обо всём, кроме того, что прямо сейчас сбывалась её мечта. Негромкое покашливание Камиллы заставило Айрин смущённо отстраниться.
— Вам нужно подписать несколько документов, — сказала Лиаму Камилла, и он подошёл к стойке администратора.
Покончив со всеми формальностями, он приблизился к Айрин.
— Ты не предупредила, что мы будем жить в одном номере.
— Все остальные номера уже заняты, поэтому… — разводя руками, проговорила она. — А ты возражаешь?
— Ничуть. Показывай, куда идти.
Они поднялись на второй этаж, свернули в коридор, снова не встретив никого из постояльцев, и Айрин открыла дверь в номер. Запоздало подумав о том, что она вернула в шкаф не все вещи, вошла первой и включила лампу. Улыбнулась и, неловко наклонившись, прикрыла краем пледа ворох одежды и нижнего белья на кровати.
— Ванная там, — быстро произнесла Айрин, показав на дверь. — Наверное, после дороги тебе захочется в душ. А затем пойдём на ужин. Или, если хочешь, я могу попросить принести ужин в номер.
— Мне нравится эта идея, — одобрил Конрой, осматривая комнату.
— Значит, попрошу, — ответила Айрин. Ей и самой не слишком-то хотелось вести Лиама в столовую прямо сейчас и знакомить его там с остальными. Особенно, с Энтони, поведение которого ей совершенно не понравилось.
Пока Лиам был в ванной, Айрин торопливо сложила в шкаф вещи, расправила покрывало на кровати и спустилась в холл.
Ужин принесли почти сразу, как будто Камилла уже знала, что они не выйдут в столовую. Поблагодарив горничную Глэдис, Айрин расставила на столе посуду и села на диван. Ещё раз окинув взглядом номер, чтобы проверить, в порядке ли выглядит комната, она с удивлением посмотрела на то, что было доставлено вместе с ужином.
Лиам вышел из ванной через несколько минут. Он успел побриться. Вид у него был немного усталый после дороги, но уже куда более свежий, чем некоторое время назад.
— Этого я не заказывала, — озадаченно проговорила Айрин, рассматривая открытую бутылку вина и два бокала к ней.
— Может быть, нам решили сделать сюрприз? — предположил Конрой, присаживаясь рядом с ней.
Когда Лиам разлил вино по бокалам, Айрин мысленно поблагодарила Райана за эту идею. Она надеялась, что алкоголь поможет ей справиться с неловкостью и волнением перед разговором. Тем временем, Конрой её не торопил, он вёл себя с той же спокойной уверенностью, которая так покорила её когда-то.
Вино оказалось вкусным — тёмно-рубиновое, немного пряное, опьяняющее одним запахом. Айрин невольно вспомнила их ужин в ресторане. Чем бы закончился тот вечер, если бы не появление Николь в подъезде?
Но долго наслаждаться вином и лёгким ужином не получилось — нужно было переходить к разговору.
— Что случилось, Айрин? — спросил Конрой, подталкивая её к тому, чтобы она начала говорить. — По телефону ты ничего не объяснила.
— Я расскажу, — ответила она, одним глотком допивая вино и сжимая в ладонях пустой бокал. — Только… Надеюсь, ты не станешь надо мной смеяться.
— Почему я должен смеяться?
Айрин вспомнила реакцию Элвина и пожала плечами. Но с неприятной частью вечера необходимо было покончить, и она начала рассказывать. Единственным, о чём решила умолчать Айрин, было то, что в отеле жил призрак Лорен Даффи. Учитывая, что никто, кроме неё, не видел его, рассказывать об этом не следовало. К тому же, Айрин почему-то была уверена, что до своего возвращения в Ноттингем ещё встретит Лорен.
Лиам слушал внимательно, не перебивал её и пока не задавал никаких уточняющих вопросов. Лишь иногда на его лице отражалось удивление, тут же сменявшееся задумчивостью. Айрин говорила долго, начав с того самого момента, когда, работая над дневниками поэтессы, наткнулась на «Лунную песню».
Когда она закончила рассказывать, Конрой снова наполнил оба бокала вином.
— Давай разберёмся. Ты говоришь, что не рассказывала об этом своим коллегам?
— Нет, — ответила Айрин.
— Потому что ты им не доверяешь?
— Может быть, — произнесла она, вспомнив Джонатана Кензи. Она не могла объяснить причину того, что её непосредственный начальник никогда не вызывал у неё не только доверия, но и желания чем-то важным с ним поделиться. Возможно, не рассказав ему о «Лунной песне», Айрин поступила не совсем правильно, но всё в ней сопротивлялось тому, чтобы посоветоваться с начальником.
— Но теоретически у них была возможность найти заклинание самим?
— Думаю, да, — согласилась Айрин. Дневник Лорен Даффи оставался в архиве, и доступ к нему могли получить как Кензи, так и другие преподаватели — с помощью бумаги с его подписью и печатью университета.
— А этот твой друг? — спросил Лиам.
— Он в Лондоне, и ему эта идея совсем не понравилась. Он не верит.
— А ты?
Застигнутая врасплох этим вопросом Айрин некоторое время молчала, затем подняла на него глаза.
— Да, — твёрдо проговорила она. — Я верю.
— Ты кого-нибудь подозреваешь?
— Нет. То есть, я должна подозревать всех, ведь человек с улицы едва ли мог бы попасть в мою комнату, тут практически не бывает чужих. Не будет… до карнавала, когда приедут и другие гости.
— Но никто не кажется тебе особенно подозрительным? — продолжал расспрашивать Конрой.
— Никто, — перебрав в памяти лица постояльцев и работников отеля, ответила Айрин. — Наверное, из меня плохой детектив, — попыталась пошутить она.
— Ещё один вопрос. Ты решила приворожить меня только ради эксперимента? У тебя были и другие кандидаты?
Она не сразу поняла, о чём он спрашивает. Когда же осознала, то решительно покачала головой. От этого энергичного движения волосы упали ей на лицо.