Июль
Резкий звук будильника вырвал Финна из сна. Вытянув руку, он провел пальцем по экрану, чтобы выключить верещание, и потянулся, ожидая, пока включится мозг. Сегодня будет напряженный день. Уитлисберг праздновал Четвертое июля на широкую ногу. По дороге в душ Финн включил телевизор, надеясь поймать местный прогноз погоды. Парад был назначен на десять, а праздничные мероприятия начнутся в полдень.
Сквозь шум горячей воды он слышал метеоролога: «Четвертое июля обещает быть прекрасным, друзья. Сейчас температура воздуха семьдесят два градуса и поднимется до восьмидесяти семи1. Не забудьте нанести побольше солнцезащитного крема, потому что сегодня будет солнечно и никакого дождя».
Финн закончил принимать души и обернул бедра махровым полотенцем. Ему никогда не нравилось подбирать одежду на предстоящий день. Он бы начал с шортов, пока не придется надеть рубашку-поло и брюки хаки, чтобы идти вместе с парадом. Благотворительная коктейльная вечеринка потребует костюма, но без галстука; никаких галстуков, если можно этого избежать. Жасмин, конечно, выскажет ему за такой выбор. Затем в десять вечера состоится фейерверк, завершая длинный день.
Он вернулся в ванную, покрыл щеки гелем для бритья и начал водить лезвием по челюсти. Завибрировал телефон, оповещая о входящем сообщении. Финн прервал бритье, чтобы посмотреть, кто отправитель. Черт, Трейси. Он уставился в зеркало. Свидание с высокой рыжулей оказалось ошибкой. С тех пор она ежедневно звонила или присылала сообщения.
Он смыл с лица остатки пены и удостоверился, что ничего не пропустил. Потом вытер ладонь об полотенце и нажал иконку сообщений.
«Я могу встретить тебя в «Атриуме» в семь. Тогда тебе не придется идти одному, и мы сможем вместе посмотреть фейерверк, а потом устроить собственный».
— Не пойдет, — произнес Финн вслух. Конечно, Трейси была привлекательной, длинноногой и улыбчивой, но пора бы ему уже запомнить, что ложиться в постель с каждой доступной женщиной — ошибка. Она определенно хотела большего. Ему придется найти способ отвязаться от этой женщины.
Одевшись, Финн сложил вещи, которые понадобятся ему для парада и отнес их вниз. Настороженно принюхавшись, он понял, что у него проблема. Он не ощущал запаха свежесваренного кофе. Положив портплед на обеденный стол, он подошел к кухонной тумбе с кофемашиной. Он несколько раз щелкнул выключателем, вытащил вилку из розетки и вставил обратно, но ни одна из его попыток не исправила тяжелую ситуацию. Он громко вздохнул и поднял глаза к небу в поисках терпения. Определенно проблема. И еще раз, счастье, что Иззи и Жасмин живут совсем рядом, и ему нужно только пересечь переулок, чтобы добраться до их задней двери.
Постучав ради приличия, Финн открыл незапертую дверь Бентонов. Может, у них будут пончики, поскольку и Иззи, и Жасмин заняты в сегодняшних праздничных мероприятиях? Он нашел глазами кофемашину, выбрал кофейную таблетку и вставил ее в держатель. Через несколько секунд аромат темной жидкости успокоил его нервы. Сделав несколько глотков, он прошел через кухню и обнаружил источник голосов, раздающихся в гостиной.
— Дядя Финн, ты зашел посмотреть на мой костюм?
Его крестница Лили Роуз стояла на коленках рядом с огромным псом. Даже сидя, полосатый зверь был выше семилетней девочки.
— Да, солнышко, — улыбнулся Финн девочке и уловил движение справа от себя. В комнату вошла Хейл. Судя по выражению лица, она была так же удивлена его появлением, как и он ее.
— Ой, привет. — В руках она держала свернутую красно-бело-синюю ленту, и огромный мускулистый пес последовал к ней. — Мы работаем над костюмом Миллера.
— Так это и есть Миллер? Джо рассказывал мне, что у тебя есть собака.
Когда Финн в первый раз услышал о том, что Миллер живет с Хейл, он подумал, что речь о мужчине. И ему не нравилось, что он испытал облегчение, узнав, что Миллер — собака.
Хейл почесала гиганта по голове и села на пол рядом с Лили Роуз.
— Миллер пойдет со мной на параде. — Лили Роуз обняла пса за шею.
— Он выглядит напуганным, — пошутил Финн, когда собака громко вздохнула. Он мог поклясться, что пес встретился с ним глазами.
— Мой класс идет со своими домашними животными. Поскольку коты не могут ходить на поводке, тетя Хейл сказала, что я могу идти с Миллером. Разве он не милый?
Хейл обернула длинную ленту вокруг ошейника Миллера и принялась завязывать огромный бант.
— Он выглядит красавцем. — Финн допил первую чашку кофе. — Я зашел стащить немного кофе. Хочешь, Хейл?
Она встала и поправила бант.
— Да, было бы здорово, спасибо. — Она повернулась к их крестнице. — Миллер выглядит хорошо, теперь тебе пора одеваться. Когда будешь готова, спускайся, и я заплету тебе волосы.
— Ладно. Дядя Финн ты еще будешь здесь, когда я закончу? — спросила Лили Роуз, побежав к лестнице.
— Может быть, милая, если ты недолго.
— Я быстро.
Лили Роуз была сорванцом и постоянно находилась в движении. Она унеслась еще до того, как стихли ее слова.
— Я наслаждаюсь этим возрастом. Совсем скоро ей нужно будет несколько часов, чтобы собраться. — Хейл проследила взглядом за девочкой.
— Она словно стихия с этой своей энергией.
Финн наблюдал за Хейл. Он никогда не видел, как она общается с детьми.
— Это правда, но у нее доброе сердце. Она любит животных. Я говорила Иззи, что, по-моему, она скорее станет ветеринаром, чем юристом.
— Она справится с этим псом на параде?
На вид Миллер весил больше двухсот фунтов.
— Думаю, все наоборот. К концу бедный Миллер будет вымотан. — Она оглянулась на пса, лежавшего на полу. Он помахал хозяйке хвостом. — Я на всякий случай пойду по маршруту, плюс у меня есть вода, если вдруг ему понадобится.
— Где Калеб?
Финн и Хейл были крестными обеих детей Бентонов.
— Иззи уже отвез его к школе, он делает что-то со своим научным кружком.
Парнишка интересовался наукой и математикой. Обычно его можно было найти либо читающим книгу, либо за компьютером.
— Я принесу кофе. — Финн повернулся к кухне, все еще думая об общении Хейл с детьми. Казалось, что ей в удовольствие помогать их общей крестнице собираться. Ему нравилось видеть эту ее мягкую сторону.
Через несколько секунд Хейл вошла в большую кухню и направилась к холодильнику. Она открыла дверь.
— По-прежнему с сахаром и сливками?
Он старался не пялиться на ее зад, когда она сунулась в холодильник.
— Ты помнишь? — вопросительно посмотрела она. — Я перешла на сухие сливки, и если их нет, то я пью черный. На работе я приучилась, что если мне нужны какие-то добавки, то я покупаю их сама.
Он передал ей дымящуюся кружку.
— Сначала мне трудно было представить тебя серьезным бухгалтером, но после встречи городского Совета на прошлой неделе это легче сделать.
Они стояли в противоположных концах кухни, опираясь на столешницы. Часть его ненавидела пропасть между ними, неловкие паузы и то, как Хейл, кажется, ожидала словесного удара.
— Мне пришлось приноравливаться. Вместо джинсов и сарафанов я стала носить на работу костюмы. Скажу тебе по секрету, как только я закрывала дверь своего кабинета, я сбрасывала туфли на каблуках и снимала пиджак. Это был самый большой плюс повышения. Я получила кабинет с дверью и помощницу, которая давала мне время принять должный офисный вид, прежде чем впустить кого-либо. — Она рассмеялась, посмотрев на свою одежду. На ней была свободная белая футболка с V-образным вырезом, темно-синие капри и, в честь праздника, красно-бело-синие парусиновые тапочки.
— Каждый год работники «Бентон и Ли» просят ввести неформальную пятницу, а Мо категорически отказывается.
— Мне кажется, юридические и бухгалтерские фирмы будут последними, кто ослабит дресс-код. Поверь, я надеюсь, что больше никогда не надену темно-синий костюм, — хихикнула она.
— Ты их сожгла или просто оставила во Флориде?
Расслабленную Хейл было легко дразнить, и она была намного сексуальнее.
— Я отдала их в благотворительную организацию. Все, кроме одного. Через несколько недель мне нужно будет поехать и подготовить дело для суда. Меня специально попросили этим заняться, и я согласилась еще до отъезда. Так что мне придется сыграть профессионала еще один, последний раз. — Она удрученно вздохнула.