– Ну что ж, объясняй!
Лорен закрыла глаза от внезапного приступа ревности, такого сильного, что даже вся съежилась. Что она делает? Почему она просто не прикажет ему оставить ее постель? «Потому что я люблю его».
Когда Коулби делал свои признания, единственное, что она уловила в его голосе, было раскаяние. Сожаление, что любовная связь с Энн Малруни, длившаяся год, оборвалась на печальной ноте. Его беспокоило, что Энн может затаить на него злобу, и он хотел от Лорен только понимания. Он должен снова увидеть Энн. Он не мог бы выполнить обязательства по отношению к Лорен, чувствуя, что с Энн Малруни связь не разорвана окончательно. Он ненавидел незавершенность.
– Я хотел, чтобы ты знала. И, если ты когда-либо узнаешь, что меня видели с ней, ты поймешь, почему я должен был увидеться с ней еще раз.
И это все? Лорен широко распахнула глаза, внимательно всматриваясь в черты его лица. Ее охватило страстное желание быть ближе к нему, слиться с ним воедино.
И он никогда не узнает, чего ей стоило сказать:
– Ну что ж, встречайся с ней еще раз, если ты должен, Коулби.
Он сгреб ее, благодарный за то, что она поняла его, счастливый потому, что для него во всех отношениях было очень важно доверие, и она одарила его этим доверием вместе со своей любовью. Покрывая нежными, легкими поцелуями все ее лицо, руками он изучал ее тело, медленно и искусно возбуждая ее до тех пор, пока, как ей показалось, по ее венам не растеклась огненная лава.
На секунду он отстранился от нее, чтобы снять брюки, и небрежно отшвырнул их на пол.
Рот, такой ласковый и нежный, коснулся ямочки на ее щеке, освежил ей лоб, спустился к линии маленького носика. Длинные, сильные пальцы заплетались в ее волосах, наслаждаясь их шелковистостью, подносили их ко рту. Тихо застонав, Лорен обвила его шею руками, поддерживая его голову, пока ее рот не слился с его, раскрытым навстречу ей и приглашающим исследовать ее язык. Их языки поддразнивали друг друга, овладевали друг другом, ласкали.
Его пальцы прокладывали себе пламенный путь по ее телу все ниже и ниже, задержавшись в покрове курчавых светлых волос, увенчивающих ее самое сокровенное женское естество. Он побудил ее раздвинуть бедра и так нежно поглаживал, что для Лорен это стало невыносимой пыткой. Она выгнула тело в его руках ему навстречу, слегка постанывая от наслаждения, которое расходилось от низа живота волнами по всему ее телу. Он продолжал ее ласкать, подводить к грани сумасшествия от пробудившейся в ней страсти.
– Коулби, пожалуйста, я не смогу еще это выдержать, – простонала она.
Его рот почти коснулся ее уха, и он прошептал:
– Я люблю тебя, Лорен, – и всем телом навалился на нее. – Боже, как я тебя люблю.
– Я люблю тебя, – выдохнула она, улыбаясь, и раскрыла свои бедра ему навстречу.
Коулби устремил всего себя глубоко внутрь и проникал все дальше. Когда он услышал ее резкий вздох, он замер. До этого момента он никогда не думал, что отсутствие физической близости в течение долгого периода времени может заставить женщину быть вновь похожей на девственницу, что она может испытывать боль во время проникновения в нее. И он вспомнил, что был, слава Богу, благоразумен.
– С тобой все в порядке? – прошептал он заботливо.
Она проглотила слюну.
– Через секунду все будет хорошо. Когда боль утихла, Лорен слегка сдвинулась под ним, вызывая вспышку чувств, которые пронзили его насквозь и заставили его тело вздрогнуть. Коулби крепко обнял Лорен. Его тело начало бешено сотрясаться, и наступил такой момент, когда и она задвигалась с ним вместе.
– Боже мой! – воскликнул он, потрясенный острым ощущением удовольствия, которое охватило его ум, сердце, половой член, заключенный внутри нее в теплую оболочку.
Затаив дыхание, конвульсивно сотрясаясь, Лорен вцепилась в него. Ритм их примитивного танца любви убыстрился. Она чувствовала себя так, словно они были захвачены врасплох штормовым морем и их смыло волной, которая никогда не достигнет далекого берега. Его рот осушал крошечные слезинки, возвестившие об ее оргазме, и он прижал ее к себе ближе, любя и успокаивая словами и нежными ласками до тех пор, пока ее волнение не утихло.
А затем медленно он начал снова двигаться, крепко удерживая ее и производя глубокие неистовые толчки до тех пор, пока уже не смог сдержать того содрогания, которое прорвалось через все его тело, и остановить ту огненную лаву, которая внезапно вырвалась из его чресел.
А после они лежали бок о бок, взявшись за руки, прижимаясь разгоряченными телами.
– Мне ужасно понравилось быть с тобой, – прошептал Коулби, уткнувшись носом ей в плечо.
– Тогда оставайся, – прожурчала она, прижимаясь к нему, положив стройную ножку ему на бедро.
– Навсегда, – пообещал он, подтягивая ее к себе ближе и покрывая поцелуем ей рот, чтобы запечатлеть это обещание на ее устах.
– Коулби, – прошептала она после долгого молчания, и он что-то промычал в ответ. – А что ты делал на улице?
– Я подумал, что услышал вора, – пробормотал он сонно, – но это был лишь плод моего возбужденного воображения.
– М-м-м-м.
Лорен прижалась еще теснее и, получив мучительно нежный поцелуй в бугорок ближе к ее рту, закрыла глаза и заснула.
Коулби разбудил ее перед рассветом. Небо по краям окрасилось в розовые тона, а по комнате через высокие, узкие окна по обеим сторонам кровати плясал переливчатый свет.
И когда они утолили свои ненасытные желания, он приподнялся на локте и посмотрел на нее.
– Мужчина может к этому привыкнуть, – сказал он, пробегая пальцами по ее улыбающемуся рту.
Впрочем, как обнаружила Лорен в последующие трое суток, может привыкнуть и женщина. Коулби ходил на работу и приходил к ней домой каждый вечер и к ней в постель каждую ночь. Лорен, уверяла себя, что наконец-то она нашла настоящее счастье. У нее было все: работа, которая доставляла ей удовольствие, и любовь мужчины, который неожиданно стал самым важным человеком в ее жизни.
В пятницу, когда после вкусного обеда, приготовленного вместе, они наслаждались, потягивая вино, Коулби откинулся на спинку стула и долго сидел так, напряженно уставясь на темно-красную жидкость в бокале.
Казалось, что он над чем-то размышляет. Неожиданно Лорен почувствовала спазм в желудке от какого-то неясного предчувствия. Она посмотрела на тарелки на столе, на наполовину наполненный вином графин, на корзинку с хлебом и остановила недоуменный взгляд на лице Коулби.
В чем дело? Она должна знать. Что бы там ни было, каким неприятным оно ни было бы, она должна знать. «Пожалуйста, очень прошу тебя, расскажи мне, – умоляла она молча. – Не отгораживайся от меня».
– Что? – Коулби посмотрел на Лорен, и она заметила, что в его глазах была отрешенность, как будто в своих мыслях он был далеко и вынужден был приложить усилие, чтобы вновь вернуться к ней. – Извини. – Его улыбка была горестной. – Я только что обдумывал, как сказать то, что, возможно, тебе не понравится.
Ее сердце затрепетало от страха. Неужели он опять встречался с Энн Малруни и сейчас ему тяжело сказать, что любовная связь с Лорен была всего лишь приятным промежуточным эпизодом? Она приготовилась услышать самое худшее.
– До сих пор ты был очень честен и откровенен со мной, – сказала она, сжимая руки в кулаки под столом. – Оставайся же таким и сейчас.
– Это был твой племянник, – сказал наконец Коулби и с тяжелым вздохом поставил бокал с вином на стол. – Дональд Рийан Хантер. – Под его спокойным тоном скрывалось негодование.
– Донни? – спросила потрясенная Лорен, моргая в замешательстве. – Какое отношение имеет ко всему Донни? К нам?
– Он тот, кто звонил тебе по телефону. Телефонная компания отследила все звонки, и все они были по телефону Хантеров.
– Я не могу в это поверить! – воскликнула Лорен, так сжав зубы, что у нее заболела челюсть. Но чем больше она думала об этом, тем более правдоподобным оно ей казалось. Она припомнила, какой интерес проявил Донни к ее коммутатору, как он пытался запомнить имена клиентов, которые пользовались Службой быстрого ответа. Не было ничего удивительного в том, что звонки опять возобновились, несмотря на новый номер телефона.
– Ух, я, кажется, могла бы его убить! – взорвалась Лорен, полная праведного гнева.
– В таком случае я мог бы арестовать тебя за групповое убийство, – поддразнил Коулби, при этом легкая улыбка согрела теплом золото его глаз. – Послушай, любовь моя, есть еще два молодых преступника. Приятели Донни, которым нечем больше заняться в свободное время, поэтому они присоединились к развлечению Донни.