Елена Рейн - Тонкая грань между нами

«Я найду ее!»

«Пора ставить точку в этой истории, а то уже поперек горла эта страшная сказка про маньяка и беглянку».

Лутриков шел размашистыми шагами по траве, осотам через поле, приближаясь к лесу. В руке он держал пакет, в который покидал все сотовые телефоны, найденные им в машине.

Тварь. Идиотка. Только тупые бабы могут хранить в своей машине столько ненужного барахла. Мужчина с яростью сжимал пальцы в кулаки, предвкушая, как проучит эту суку, что подставила его.

Конечно, он был уверен, что тот факт, что у этой овцы десятки техники наверняка никто не знает. Только тупая, самая тупая будет иметь столько мобильников с активными сим-картами и переводить на каждую деньги. Но все же эта идиотка могла зарегистрировать их на свое имя, и тогда можно без проблем вычислить их местонахождение. Поэтому он взял молоток и всю технику, намереваясь разбить на приличном расстоянии. Симки он уже вытащил.

Какой он умный, что решил проверить машину. Что там только не нашел. Особенно было интересным информация, что ей названивает ее бывший муж, утверждающий, что она обокрала его, и он имеет право на долю ее дохода. Все сообщения, записи с угрозами как с ее стороны, так и с его, оказались очень интересными. Поэтому, когда найдут ее труп здесь, то сразу подумают на него. А уж он постарается, чтобы этот мужик попал под подозрение. Лутриков это отлично может.

Поглядев по сторонам, он побрел к деревьям. Наткнувшись на большой камень, стал по очереди бить телефоны, закапывая осколки в яму, накрывая землей.

Теперь его не найдут. Только вот оставленный телефон напрягал… Твою ж мать! Он даже не мог подумать, что средство связи можно забыть. Бабы ведь трясутся над своими игрушками, а эта даже не вспомнила, пока он сам не опомнился. Тупица.

«Все бабы недалекие проститутки!»

Раз она такая истеричка и дура, то никто не обидится, если он ее прибьет. Только выдохнут. Александр злорадно усмехнулся, вспоминая, когда эта предпринимательница заорала, когда он крыс принес. Как же ему нравилось наблюдать страх трусов. Неописуемый, чтобы человек трясся от понимания, что его жизнь на волоске. Невероятно здорово ощущать себя вершителем их судеб, заставлять умолять, слышать мольбы и просьбы, и видеть маленькую надежду в их глазах, разрушающуюся с каждым мгновением, превращающуюся в ужас.

Справившись, мужчина поднялся с корточек и снял перчатки, кидая их в пакет. Сожжет… вместе с хозяйкой дома, после того как задушит. А вот с женой… он еще не готов проститься. Уж слишком легко для нее. Не заслужила просто так подохнуть. Шалава. Он постарается, чтобы эта сука раскаялась в своей измене и побеге, поняла свою ошибку.

Лутриков решил, что отвезет Наталью в одно замечательное место, далекую деревушку своих дедов, в тайгу, где их никогда никто не найдет. Бабка давно умерла, а дед год назад на тот свет отправился, дом заколоченным стоит. Так что… начнут жить, а если сучка пожелает смыться, ноги сломает, чтобы отбить глупое желание, и уж тогда она точно будет тихой и послушной. А еще лучше об этом подумать заранее, чтобы калекой была и понимала, что никому не нужна. Да, и следака он грохнет, чтобы эта сволочь знала, как чужих жен трахать.

Мразь.

Улыбнувшись приятному будущему, он поглядел по сторонам и пошел вперед. Первым делом к погребу… Как раз дойдет и будет совсем темно… Тогда можно и вершить свою правду.

***

Наталья

Казалось, воздуха становилось все меньше и меньше. Крысы нервировали, выдавая писки, шурша, бегая из одного угла в другой. Иногда замолкали, а потом вновь начинали. Очень надеялась, что они сытые. Закормленные на несколько дней.

– Откуда крысы, если не живешь здесь? Крысы не мыши, – поинтересовалась, злясь на всю ситуацию, а особенно на тварей, двигающихся очень резко и громко.

Женщина цокнула, как будто это неудивительно, и недовольно пояснила:

– Так тут частники в основном живут, сараи у них с животными и кормом, а дом моих дедов на окраине, и поэтому я дачу чуть далее построила. И еще поблизости свиноферма.

Понимая, что, действительно, как ни быть крысам, когда столько благоприятных факторов для этих тварей, чуть погодя задумчиво проговорила:

– Странно… такой глубокий погреб и нет прибитой лестницы. Обычно она постоянно есть: железная или деревянная.

– Одна там… наверху лежит, но она точно не отсюда, а от чердака. Раньше тут была другая. Помню в детстве, что по деревянной спускалась, но вроде как обломалась. Хотя дед планировал новую заказывать.

– И где та, что была здесь? – прошептала, на секунду мгновенно застывая на месте, слыша, как раздался резкий писк, а потом крысы разбежались и повисла тишина.

Галина громко выдохнула, и как только взяла себя в руки, сказала:

– Откуда я знаю?! Когда было интересно, совсем малой бегала, а потом уже не ездила сюда, лишь по великим праздникам, и, естественно, в задний двор не заглядывала. Просто дед за столом обмолвился про погреб, вот и вспомнила.

– Я прощупала все стены с этой стороны, теперь нужно… в той, – чуть ли не простонала, совсем не желая идти к противоположной стене. Но нужно!

– Там крысы! – напомнила мне женщина, как будто я сама об этом не знала.

– Значит, нужно поменяться с ними, – решила пошутить, но неудачно.

– Наташа, ты совсем? – с возмущением выдохнула она.

– Ты жить хочешь?!

– Хочу, но…

– Нужно убедиться, чтобы облегчить себе задачу, а потом будем выбираться. Попробуем так: я встану на твои плечи и попытаюсь открыть дверцу.

– Ты на меня? На меня? – чуть ли не прошипела эта принцесса.

– Можешь ты на меня, главное, чтобы выбрались отсюда! – уже почти крикнула, чувствуя, что на пределе и что не хватает воздуха.

– Я… а что нужно делать? – взволнованно уточнила она.

– Нужно выбить дверь, а именно замок.

– Тут очень высоко. И как держаться? Я ведь не спортсменка.

– Поверь, я тоже. Но знаешь, когда жить хочешь, поражаешься, на что только не способна, – проговорила и пошла вперед, стараясь идти медленно, опасаясь наступить на крысу или еще что. Пальцами нащупав стену, влезая в какой-то мох, отдернула руку, и стала осторожно водить ногой, почти соприкасаясь с поверхностью.

Так как вообще ничего не было видно, поэтому надеялась ногой найти, если есть.

– Зачем искать? Если убрали, значит, непригодная к использованию.

– Пусть, мне нужно за что-то держаться… Дополнительная поддержка.

– А так не сможешь?

– Не знаю…

– Так и на улице темно. Может, завтра? – с надеждой проговорила наивная женщина, считая, что Александр оставит нас в покое.

– Лутриков не оставит нас надолго без внимания. Придет обязательно… Это в его репертуаре.

– За тобой? – с надеждой в голосе проговорила она.

Повернулась на голос и ледяным тоном выдала:

– А скажи мне, Галина, зачем ты ему здесь нужна? Свидетельница. Все видела.

– Но я же человек! Просто попала под руку. Как же так?

Я молчала. Ждала, что она сама догадается. Зная этого психа, я была уверена в том, что чтобы он не говорил, но ему нравилось меня мучить, а вот с Галиной… ненужных людей он убирает. Кому как не мне об этом знать.

– Так что стоим?! Нужно уходить! Как там с лестницей? – воскликнула женщина со стоном, гневно выдыхая: – Проклятье. Хоть проход рой.

– Потолок и стены обиты деревом.

– А земля почему?

– Так положено, – ответила, продолжая водить правой ногой, пока не ударилась о железку. Мгновенно села на корточки, внимательно трогая пальцами, понимая, что это лестница. Невероятно! Не веря, что так повезло и, желая уточнить, спросила: – А почему перестали пользоваться-то?

– Никто не перестал. Дед до последнего сюда таскал что-то. Хотел улучшать погреб, а потом инсульт. – Ну что, нашла деревянную лестницу?

С радостью повернулась и прошептала:

– Нашла, но железную!

Она довольно пискнула, не стесняясь своих эмоций, и с восторгом проговорила:

– Давай!

Легко сказать, трудно сделать. Одна я не смогла ее подтащить и поставить, только когда вместе взялись. Лишь в один момент работа встала, когда Галина закричала как сумасшедшая, кидая лестницу, начиная прыгать, отпинывая землю во все стороны. Я тоже, опасаясь, что ее кусают крысы, а когда поняла, что просто одна смелая тварь под ногу ей попала, поэтому она завизжала, рявкнула: