Лиана Уилсон - Третий поцелуй

— Что я думаю, не имеет никакого значения.

Просто так написано во всех журналах. Полагаю, ты не сверкал бы на всех обложках, если бы не увеличивал число покупательниц.

— Ой-ой! — Мэтт ощутил то же, что и рыболов, подсекающий огромного окуня. — А еще?

— Это все.

Мэтт шагнул вперед, и теперь их разделяло расстояние всего лишь в несколько дюймов.

— Скажи, а мои поцелуи тебя возбуждают?

— Мэтт! — поперхнулась Брук. — Я действительно… — Она взглянула на часы. — Ой, мне пора бежать.

— Ты не ответила па мой вопрос.

— Да, но…

— Значит, — он довольно ухмыльнулся, — все-таки возбуждают.

— Я этого не говорила.

— А тебе и не нужно. Я помню, как ты дрожала в моих объятиях.

— Ничего подобного! — выкрикнула до глубины души уязвленная девушка.

— А еще, — Мэтт погладил ее тонкую руку, — ты сама меня целовала.

— Я объясню…

— Непременно, — согласился он, подхватывая Брук под руку.

Кровь бросилась ей в лицо. Это все из-за жаркого южного солнца. Если так и дальше пойдет, придется менять место проживания: уж слишком часто начала краснеть Брук. Она отскочила назад и попыталась глубоко вдохнуть.

— Мы еще не решили, каким образом разорвем помолвку.

Мэтт внимательно смотрел на ее губы, взвешивая все «за» и «против» поцелуя. И «за» каким-то загадочным образом при всех раскладах оказывалось больше. Вот только в голове крутился один противный назойливый вопрос: «Почему?». Почему ему так хочется целовать Брук? Что это значит?

И как с этим бороться (если нужно, конечно)?

Голос, озвучивающий мужское эго, утверждал, что целоваться можно, это ничего не значит. Другой голос (ох, как бы не заболеть шизофренией.

Уже и голоса внутренние начал слышать…) утверждал, что очень даже значит. Влечение к Брук не просто зов природы. За его желаниями таятся куда более серьезные чувства. Но опасения не позволяли желаниям реализоваться.

Мэтт засунул руки в карманы (чтобы подавить хватательный рефлекс) и мрачно согласился:

— Точно. Не решили.

— Думаю, мы должны поругаться в присутствии моей мамы и твоей бабушки.

Вот этот вариант самый приемлемый. И нужно приступить к его воплощению немедленно. Пока Мэтт не увяз по уши. И не купил кольцо, которое позаимствовал на время у друга-ювелира.

— Ладно.

— Они обе увидят, насколько мы не подходим друг другу. Нам не придется ничего объяснять. Ты согласен?

— Конечно. Почему бы нам не встретиться за ужином в пятницу? Тогда и будем дело делать.

Осталась одна маленькая деталь — выяснить, как именно делается это дело. Черт, он же ни в чем сейчас не уверен. И меньше всего — в чувствах, испытываемых к Брук. И тем более в необходимости грядущего расставания.

Но Мэтт совсем не представлял, как предотвратить разрыв.

— Волнуетесь?

Брук посмотрела па Мэтта, и ее тело мгновенно отреагировало самым предательским образом Только с помощью фантастического усилия воли она смогла переключить внимание на Элизу, которая любезно согласилась присутствовать на практически семейном обеде.

Элиза ждала ответа, ее вилка, с которой грозил свалиться лист салата, застыла в воздухе.

— А, вы о свадьбе, — наконец смогла выдавить из себя Брук, отчаянно боровшаяся с неприятным ощущением в желудке.

— О чем же еще? — округлила глаза старушка.

— Что такое? — встряла Фелиция, искренне полагавшая, что любая беседа без ее участия может считаться несостоявшейся. Уловив суть разговора, она переглянулась с Элизой, и обе дамы снисходительной улыбнулись. — Конечно волнуется. Все невесты волнуются. Это хороший признак.

Вот интересно, а откуда Фелиция может знать, какой знак хороший, а какой нет? Основой всех ее браков были страсть и деньги. Слова «пока смерть не разлучит вас» на всех ее бракосочетаниях были неактуальны.

А может, привлекательность Мэтта в том, что с самого начала была создана интрига? Точно! Такое вопиющее сексуальное желание разрушительно по отношению к нормальным человеческим отношениям, тем более что Брук крайне пренебрежительно относилась ко всем предостерегающим сигналам, что посылал ее истощенный, измученный мозг.

— Итак, — терпеливо повторила Элиза раз, наверное, в пятидесятый, — вы волнуетесь?

— О… — закатила глаза Брук.

— Бабуль, если только чуть-чуть, — успокаивающе положил руку на плечо невесте Мэтт. — Правильно, милая?

— Абсолютно, — засияла в ответ девушка.

Конечно пет. Вообще ей всегда очень хотелось соглашаться с тем, что говорит Мэтт, но, повинуясь силе собственного интеллекта, Брук воздерживалась от этого опрометчивого шага. Но сейчас, когда теплая сильная рука поглаживала ее шею, Брук позорно капитулировала. То есть согласилась.

— Фи, — поморщилась Элиза. — Совершенно не из-за чего нервничать. Мы уже позаботились обо всех мелочах. Вам остается наблюдать за шоу и наслаждаться своим положением.

Как точно подмечено!

— Уверена, организатор торжества и поставщики все сделают в лучшем виде, — поспешила согласиться с пей Фелиция.

Брук лихорадочно искала причину, чтобы начать ссору с женихом и обозначить их разрыв. Как назло, ссориться было совершенно не из-за чего. И Мэтт сейчас выглядел до отвращения сексуально!

Да что там, он всегда выглядел сексуально, особенно в джинсах и этой проклятой шляпе. Брук злобно посмотрела в его сторону, призывая думать и действовать, чтобы вытащить их, в конце концов, из этой неразберихи!

Мэтт едва заметно кивнул в ответ, давая попять, что призыв уловил и действовать будет. Брук может расслабиться. Он, кстати сказать, жениться хочет ничуть не больше, чем она — выходить замуж.

— Брук может нервничать, — передумала вдруг Фелиция и пригубила вино. — Все-таки свадьба очень ответственный шаг в жизни женщины. Я и сама каждый раз очень нервничаю.

— Приятно слышать, — пробормотала Брук.

— У тебя есть какие-то сомнения, дорогая? приподняла бровь ее мать.

— Сомнения…

Вот спасибо маме! Удружила! Сейчас будут.

— Все дело в том…

— О, милая, — вздохнула Элиза. Она схватилась за грудь, смахнув со стола вилку, и побледнела, как полотно. Только щеки горели лихорадочным румянцем, создавая жуткий контраст.

— Бабушка! Ты хорошо себя чувствуешь?! — насмерть перепугался Мэтт.

— У вас ведь нет сомнений, правда? — едва прошелестела старушка.

— У нас недавно была серьезная ссора, — решила настаивать на своем Брук. В паре же должен быть лидер?!

— Ничего подобного, — возмутился Мэтт, в упор глядя на девушку. Та явственно ощутила запах свежевскопанной земельки. Затем он повернулся к бабушке и с милейшей улыбкой доверительно сообщил:

— У Брук сегодня проблемы… Ну, вы понимаете…

— Нет!!!

— Значит, вы не передумали жениться?

— Да пет, конечно.

Мэтт не очень уютно себя чувствовал. Он отдавал себе отчет в том, каким тяжелым будет известие о расторжении его помолвки для Элизы. Но с этим фарсом давно пора покончить!

Как славно, что у бабушки так быстро прошел приступ. Вон и цвет лица нормальный, руки потеплели, с аппетитом салатик навернула. Практичная Брук назвала бы ее приступ попыткой манипуляции, но что она понимает в болезнях пожилых людей!

— Ссоры хороши тем, — мечтательно заметила Фелиция, словно не заметив происходящего, — что за ними всегда следует примирение. А моменты примирения едва ли не самая приятная часть брака…

Мэтт ухмыльнулся и потерся о щеку Брук. Его горячее дыхание обожгло, мягкие губы пощекотали кожу. Девушка напряглась. Но про себя решила не поддаваться его провокациям. Если получится, конечно.

Она пожала плечами. Определенно, этот спектакль следует прекратить. И лучше всего прямо сейчас!

— Это правда, — согласился Мэтт, — нет ничего лучше примирения. Верно, милая?

— Мэтт… — предостерегла его девушка, пытаясь увернуться от нежных ласк, будоражащих кровь.

— Ох, — объявила умирающим голосом Элиза. Не знаю, как я буду жить, если вы отмените свадьбу.

Чуть не плача, Брук смотрела на все еще жениха. «Ну, пожалуйста, — мысленно молила она, только не это. Мы должны расстаться!»

— Не волнуйся, — успокоил Элизу внук. Для Брук его слова были так же приятны и успокоительны, как атомный взрыв на соседней улице. Рассвирепев, она пнула его под столом. Может, только пинки оказывают положительное влияние на этого пария?