Изабель Вульф - Тревоги Тиффани Тротт

– Как это унизительно! – сказала Кейт. – Мой бывший тоже мне изменял, и даже какая-то из его любовниц от него забеременела!

Внезапно мы заметили, что все умолкли и жадно слушают.

– Боже мой, – тихо сказала я. Кейт раньше мне этого не рассказывала. – И что дальше?

– Она сделала это!

– Что?

– Родила.

– Да нет. А ты-то что сделала?

– Я осталась с ним, – ответила Кейт, – и помогала ему. Несмотря на то что чувствовала себя ужасно. Так что я теперь специалист по уходу за детьми, – добавила она с сардонической улыбкой. – Можешь обращаться.

Бедная Кейт.

– А потом что? – спросила я.

– А потом, когда все кончилось, он просто меня отшил.

– Не может быть! – воскликнула женщина за соседним столиком.

– Да, – ответила Кейт. – И теперь у меня послеродовая депрессия.

– Как ужасно, – заявила я возмущенно, а все вокруг закачали головами и сочувственно зашептались. – Бедняжка. Как низко этот гад с тобой поступил. А вот у меня, – продолжила я, – мой последний бывший, Алекс, был трансвеститом!

– Да ну?

– Точно! Я обнаружила его в своей спальне, когда он надевал мою сексуальную ночную рубашку.

– Боже мой!

– И мои пляжные платья. Но хуже всего, что он натянул мое выходное платье из коллекции Лоры Эшли – и разорвал его на груди.

– Ублюдок! Он хотя бы отдал его в починку?

– Конечно нет! А с последним мужчиной, который заинтересовался мной, я познакомилась по объявлению в газете. И знаешь что?

– Что? – спросила она.

– Он оказался женат! Он хотел, чтобы я стала его любовницей.

– Как, черт возьми, оскорбительно! Ох уж эти мужчины!

– Да. Мужчины!

Мы посмотрели в зал: те немногие одинокие мужчины, которые там находились, – я заметила одного или двух, – ерзали на стульях. Все, кроме симпатичного мужчины лет сорока пяти, который был чем-то похож на Ханникута из «MASH».[56] Он в одиночестве обедал на веранде снаружи. Этот человек заинтересовал меня, потому что в двенадцать лет я была влюблена в Ханникута. А еще он играл в теннис – я поняла это, потому что у него с собой была ракетка. Вообще-то я не очень назойлива с мужчинами, но, может быть, на этот раз мне стоит проявить инициативу?

– Извините, – сказала я, подходя к нему. – Меня зовут Тиффани. Тиффани Тротт.

– Тодд, – сказал он. – Тодд Шелленберг. Американец! Возможно, канадец.

– Надеюсь, вы не канадец, – сказала я. – То есть я хочу сказать, вы случайно не из Канады?

– Нет. Я из Лос-Анджелеса.

– А, хорошо. Видите ли, я не могла не заметить, что вы играете в теннис, и подумала, что, возможно, вы покажете мне, где здесь корт.

– Ну что ж. – Он залпом допил кофе. – Конечно. Давайте я нарисую вам карту. Это на южном конце курорта – пять минут пешком. Рядом с главными воротами. Лучше, если вы попроситесь в группу с тренером, – сказал он. – Занятия каждое утро в восемь сорок. Конечно, в последние три дня было очень мокро, но по прогнозам погода налаживается. Увидимся там, – добавил он с улыбкой, уходя.

– Кейт, – сказала я, когда мы выходили из ресторана. – Это все правда, что ты рассказывала о своем бывшем?

– Да, – тихо ответила она.

– Боже мой, как же тебе плохо! Ты не хочешь об этом поговорить?

– Нет, не хочу, – сказала она. А затем добавила с деланной веселостью: – Пойду-ка я на пляж!

На следующее утро я встала рано, сделала упражнения на растяжку, надела лучшее платье для тенниса от Фреда Перри, сделала полный макияж – господи, надеюсь, будет не слишком жарко, иначе все растечется! – и направилась к теннисному центру. Двадцать кортов – какое блаженство! Я обратилась к тренеру по имени Себастьян – ну вылитый Том Круз, только на два фута выше, – и он сказал, что я могу пойти в самую сильную группу.

– Тодд в той же группе? – спросила я.

– Да, – подтвердил он.

Я присоединилась к группе, которая состояла из пятерых мужчин – включая Тодда. В общем, Тодд попросил меня составить ему компанию, чтобы покидать мяч с задней линии, и это было здорово, правда здорово, кроме того момента, когда он вдруг прервал игру, подошел к сетке и сказал:

– Тиффани, не могли бы вы не говорить «извините» каждый раз, когда посылаете мяч в аут?

– Хорошо, – ответила я. – Извините.

А потом, когда занятие закончилось, он сказал:

– Я здесь один. Не хотите ли поужинать со мной сегодня вечером?

– Это было бы очень мило, – ответила я. Затем объяснила, что я здесь с подругой Кейт и она постоянно занимается аэробикой, а потом гольфом для начинающих, а потом пляжным волейболом, а потом играет в настольный теннис. Он сказал, что будет рад видеть нас обеих в ресторане на пляже в восемь. Жаль, я забыла намазаться кремом от загара, подумала я позже, глянув в зеркало. Я уже вся обгорела. Черт.

После ланча мы с Кейт снова отправились на пляж. Мы плескались в море в бикини, и я как раз рассказывала ей о прекрасной работе Тодда – он был оператором на Эн-би-си, – когда один из УвОргов прокричал: «Внимание, внимание! Сейчас начнется соревнование для леди по метанию кокосовых орехов! OK folkens, na kommer Kokos-nottkonkurransen! Fate attenzione, è arrivato il momento del tiro delle noci di coco! Achtung! Der Ko-kosnusswettbewerb geht los! Победитель получит бесплатную пинаколаду!»

Поскольку я вообще человек азартный, то решила поучаствовать. Собралось довольно много женщин, некоторые из них вряд ли могли бы даже подбросить мяч – это было что-то! Я бросала последней – в стиле толкания ядра – и метнула дальше всех! Все хлопали, я чувствовала себя на высоте и уже собралась потребовать мою бесплатную пинаколаду, когда совершенно неожиданно подошла тощая, высокая, однако довольно привлекательная бельгийка по имени Стелла и заявила, что тоже хочет попробовать. Ха-ха, подумала я. Она-то точно до моего не докинет. Но она не только докинула. Более того, она перекинула примерно фута на три, что меня не только расстроило, но еще и очень удивило, потому что эта Стелла сама весила едва ли восемь стоунов.[57] И в довершение всего она пододвинула свой лежак поближе к Кейт и, потягивая свой бесплатный коктейль, принялась с ней болтать. Прежде чем я успела что-либо предпринять, Кейт уже пригласила ее на ужин.

– Ничего не скажешь, прекрасная идея, Кейт, – сказала я позже.

– Она очень славная, – ответила Кейт, – и произвела на меня большое впечатление. Она биржевой маклер. У нее есть парень, он банкир – вроде бы из «Дебит Суисс». Но у него сейчас наклевывается крупная сделка, на миллиарды, и он слишком занят, чтобы съездить в отпуск, поэтому она решила поехать одна. Она очень приятная, правда? Думаю, у нее денег куры не клюют.

– Да уж, – отозвалась я. – Если судить по одежде.

Тем не менее к восьми часам мы встретились с Тоддом в баре на побережье, и я познакомила его с Кейт и Стеллой, а потом мы отправились в ресторан с видом на море – и Тодд был так очарователен, так заботлив, так внимателен… к Стелле! Черт бы ее побрал!

– Тодд, я, конечно, понимаю, она красивая, богатая, стройная, преуспевающая и умная, к тому же выдающаяся метательница кокосов, но это же не повод болтать только с ней и игнорировать меня.

Нет, естественно, ничего такого я не сказала. Я сидела себе тихонько. А она разглагольствовала о лыжном спорте.

– Вы сказали, что участвовали в Олимпийских играх? – спросил ее Тодд с выражением фанатичного обожания.

– Да, да, было дело, – ответила она со смешком. – Участвовала. В 1984 году, в Зимних олимпийских играх в Сараево.

– Но я думала, в Бельгии нет гор, – сказала я. – Да и со снегом не очень.

– Да, чего нет, того нет. Но я училась в Швейцарии и там стала заниматься лыжным спортом.

Ну да, конечно в Швейцарии. Где же еще!

– Вы выиграли золото? – спросил Тодд.

– О нет, конечно нет, – сказала Стелла, изобразив звонкий смех. – Всего лишь серебро. Я держу эту медаль в ванной, чтобы удивлять друзей. А вы когда-нибудь катались на лыжах, Тодд? – спросила она, а я злобно подумала: как, наверное, комично она выглядит, объезжая деревья.

– Только один раз, – ответил он. – Было весело, но мы, калифорнийцы, предпочитаем серфинг. Однако я слышал, что в Вермонте кататься на лыжах просто здорово.

– Да, так и есть. Я езжу в Вермонт каждый год в феврале. Это действительно классно, а еще я люблю заниматься фристайлом в Канаде – вот это действительно захватывающе.