Элоиза Джеймс - Три недели с леди Икс

Индия легко коснулась ладонью его лица.

– А волосы у тебя совсем мокрые…

– Разумеется! Ведь ты столько слез пролила надо мной, пытаясь вернуть меня к жизни! – Глаза его смеялись. – В конце концов я проснулся… конечно, это совсем не романтично, но мне потребовался ночной горшок! Ну а поскольку ты сладко спала, я отправился в мою спальню, где до смерти перепугал лакея, который счел меня призраком! И там я слегка привел себя в порядок…

– Ты должен поесть! – Индия пыталась высвободиться из его объятий.

Однако Торн, опершись коленом на ложе, угрожающе навис над ней и невозмутимо объявил:

– Фред вот-вот принесет завтрак!

– Ты наверняка умираешь с голоду, – ахнула Индия, не сводя глаз с его лица. – И тебе самое время… восстановить силы!

– Спокойно, мой маленький ураган. – Торн склонился над ней, слегка касаясь губами ее губ. – Есть кое-что, что мне гораздо нужнее яйца всмятку!

Индия замерла, чувствуя, что сердце ее делается мягче воска…

Их поцелуй сполна искупил все долгие дни тревоги. И это был весьма многообещающий поцелуй…

– Ты моя, – произнес Торн, с трудом отрываясь от ее губ.

И он снова поцеловал ее – однако Индия с величайшим трудом высвободилась из его объятий:

– Тебе необходимо поесть!

Торн откинул спутанные волосы с ее лба.

– Скажи, я когда-нибудь говорил, как мучительно люблю тебя?

Губы Индии задрожали.

– А скажи… вдруг ты любишь меня лишь потому, что я сейчас веду себя как мать, которой ты не знал в детстве? Или потому, что Вэндер вдруг захотел жениться на мне?

Горячие губы Торна прильнули к ее щеке.

– Ах ты, маловерная! – Он коснулся ее губ и слегка прикусил их. – Я полюбил тебя задолго до того, как ко мне приехал Вэндер… просто я этого тогда еще не понимал. Мне кажется, я влюбился в тебя еще тогда, когда ты объявила мне о моем «недостатке»…

Он улыбался, но Индии было не до смеха.

– Но ведь ты и вправду хотел взять в жены Лалу! И я это понимаю. Поверь, я тебя понимаю… ведь я вовсе не такая милая…

Руки Торна обхватили ее за плечи.

– Никогда больше не говори такого, Индия. Ты – милая… а к тому же – еще и многое другое! Ты – вторая половинка моего сердца… а ведь я вовсе не сопливый мальчишка! Ты – именно то, чего я всем сердцем жажду обрести в супруге. Ты – мой идеал!

Индия лишь улыбнулась непослушными губами.

– Когда мы расстались, мне казалось, я пришел в себя и смирился с неизбежным – но все равно желал принести тебе достойный тебя дар, – продолжал Торн. – Да, это был полный идиотизм, и я стерплю, если ты будешь повторять мне это до нашей общей гробовой доски… но, знаешь, я словно заклял сам себя… я знал, что не могу вернуться к тебе без этого… – Торн протянул руку и достал из ящика прикроватного столика пурпурный бархатный футляр – Индия могла поклясться, что этого столика здесь не было, когда она накануне вечером засыпала подле возлюбленного…

Такие бархатные футляры использовались обычно для хранения драгоценностей… но Индии вовсе не надобно было очередное бриллиантовое кольцо! Ей нужен был он, его сердце… и его обещание любви…

Индия не сводила с Торна глаз.

– Так ты хочешь сказать, что ты… ты намеревался… вернуться ко мне, даже после того, как ты… как я сказала тебе, что достойна лучшего?

– Разумеется, – искренне и бестрепетно произнес Торн.

– Но ты… – голос Индии дрогнул, – ты заслуживаешь лучшей женщины, чем я, Торн…

– Лучше тебя во всем свете нет. Ты создана, чтобы стать моей, – произнес он.

Бархатный футляр соскользнул с постели на пол, а Торн заключил Индию в объятия, неопровержимо доказывая ей, что никакая самая потрясающая женщина в мире не стоит ее мизинца…

…Минуты – или часы – спустя Индия заслышала шум в коридоре и вихрем слетела с постели, чтобы предстать перед Фредом в приличном виде. Лакей внес серебряный поднос с едой. Индия вновь вспрыгнула на ложе и прильнула к Торну, заглядывая под серебряный колпак.

– Начни-ка с этого. – Она протянула Торну ломтик яблока. – Тебе нужно быть осторожным, ведь ты двое суток ничего не ел…

Торн послушно съел ломтик, шутливо покусывая ее пальчики. Однако Индия не успокоилась, пока он не съел два яйца всмятку и три тоненьких тоста, которые она заботливо обмакивала в растопленное масло. А потом он выпил полную чашку бульона…

И лишь убедившись, что Торн съел достаточно, чтобы подкрепить свои силы, Индия приказала унести тарелки и вновь свернулась калачиком, прижавшись к его боку.

– Ну и что мы теперь будем делать? – спросил Торн. Вопреки самым смелым ожиданиям глаза его сияли и сил, похоже, у него прибавилось.

– Ни шагу из постели! – сурово приказала Индия. – Ты должен отдыхать.

– Обещаю оставаться в постели, если ты разделишь ее со мной! – с дьявольской усмешкой объявил Торн.

– Вот еще! Ты пережил такое потрясение…

Торн улыбнулся еще шире и, нежно завладев ручкой Индии, положил ее себе ниже пояса:

– Скажи, неужели похоже, что это тело нуждается в отдыхе?

Тонкие пальчики Индии инстинктивно ощупали означенный орган, находящийся в полнейшей боевой готовности.

– Но ты должен быть в изнеможении!

– Я проспал двое суток кряду. И есть многое, чего мое тело жаждет куда сильнее, нежели отдыха!

Индия почувствовала, что щеки ее запылали.

– Но это… мы не должны…

И она проворно, хоть и неохотно, отдернула свою шаловливую ручку.

– Не важно, что мы с тобой должны или же не должны, – объявил Торн. – Ты моя, Индия, и ты станешь моей женой… как только я получу новое разрешение от епископа!

Сердце Индии радостно запело, однако она рассмеялась:

– Это уже третье твое предложение…

– Ну наверное, мне следовало бы преклонить колена, – пальцы Торна ласково перебирали ее локоны, – но в таком случае я должен для начала встать. А у меня вовсе нет желания покидать постель…

Руки Индии обвились вокруг его шеи.

– Что ж, давай вообразим, что ты стоишь передо мной на коленях…

– В таком случае… леди Индия Ксенобия Сент-Клер, сделайте мне честь и согласитесь стать моей законной супругой пред Богом и людьми!

И вновь по щекам Индии заструились предательские слезы. Леди Ксенобия Индия Сент-Клер будто лишилась языка, у нее перехватило горло… нет, она не могла, не в силах была ответить!

– Хотя тебе вовсе незачем мне отвечать – ведь ты уже дала согласие. – Губы Торна нежно коснулись ее безмолвного рта.

– К-когда?

– Всякий раз, когда ты улыбалась мне, ты говорила мне «да». А когда ты примчалась сюда, полная решимости спасти мою жизнь, – это было очередное громогласное «да». А еще – когда ты орала на меня, тормошила, силясь разбудить – это было твое третье «да»!

…Индии казалось, что она сейчас утонет в его глазах, исполненных любви… их уста слились в поцелуе – безумном, грешном и таком чувственном, что все вокруг померкло…

…И вот платье Индии упало на пол, а ее рубашка была безжалостно разорвана сверху донизу, и жалкие обрывки полетели в воздух… Когда тело Торна, покрытое шрамами, прильнуло к ее телу, сердце Индии забилось в волшебном ритме, внятном лишь им двоим…

…Сейчас ни один врач в мире не поверил бы, что всего пару часов назад Торн лежал, объятый забытьем, что сродни смерти. Сейчас язык его творил волшебство, зубы нежно покусывали ее нежную плоть, а руки ласкали тело Индии – и вот они оба содрогаются, а с ее губ рвутся невнятные возгласы… голова ее запрокинулась, и Индия всем своим существом отдалась захлестнувшей их обоих бесстыдной страсти…

Наконец Торн обрел способность говорить.

– Думаю, тебе следует еще раз сказать мне «да», – шепнул он, нежно касаясь губами ее губ. – Ты будешь моей, Индия? Будешь ли ты со мной, в здравии и в болезни, пока смерть не разлучит нас?

Одинокая слезинка скатилась по шелковистой щеке девушки.

– В болезни и в здравии, – шептала она слова брачной клятвы, – презрев всех прочих, пока смерть не разлучит нас…

Губы Торна накрыли ее рот…

Некоторое время спустя Торн, положив бархатный футляр на колени Индии, попросил ее уважить его и посмотреть, что там внутри.

…Материнское колье и серьги бриллиантовым дождем посыпались на постель, сверкая в лучах солнца. Драгоценности слегка потемнели от времени, но камни по-прежнему сияли, а старинное золото таинственно мерцало.

Индия прижала ладони ко рту и сдавленно вскрикнула.