Слившись с толпой, поднимаемся по лестнице и выходим на холодный ночной воздух. Он смотрит на часы, а затем на дорогу.
— На чем поедешь домой? — спрашиваю я.
— На метро уже поздно, — отвечает он. — На такси, если поймаю. Но сначала я тебя провожу до отеля.
— Сюда, — киваю влево, и мы направляемся к отелю. Заворачиваем за угол и видим впереди две жалкие фигуры, пытающиеся поймать такси.
Бэтмен и Робин.
— Столько усилий и ноль результата.
Алекс идет, съежившись от холода. Я сложила руки на груди и спешу за ним. Из-за каблуков снова начинают болеть ноги.
Сама того не ожидая, беру его под руку. Секунду спустя он достает ладонь из кармана, обнимает меня, а я прижимаюсь к его груди.
— Что делаешь завтра? — спрашивает он.
— Хотела осмотреться, может быть, сходить к лондонскому Тауэру. Встречусь пообедать с Полли, если у нее не будет сильного похмелья. А ты?
— Моя мама готовит жаркое.
— Здорово, — хихикаю. — Жизнь с родителями имеет свои плюсы, да? Она и одежду, наверно, стирает?
Он смеется.
— Вообще-то, так и есть.
— Сплошные бонусы, — улыбаюсь ему, но он смотрит прямо перед собой.
— Мы пришли? — спрашивает он.
Гляжу вперед и замечаю козырек отеля.
— Да, — отвечаю, падая духом.
Оставшийся путь мы преодолеваем молча и медленно останавливаемся в том месте, где темнота встречается со светом. Мы поворачиваемся друг к другу. Он долго смотрит на меня. Делаю шаг навстречу и провожу пальцами по волоскам, вьющимся у него сзади на шее. Отклоняю голову и чувствую на губах поцелуй. С пылкостью отвечаю ему, упиваясь каждой секундой. Он перемещает руку ко мне на талию и прижимает к себе. Дышу с трудом.
Алекс отстраняется. Его зрачки расширились и потемнели.
— Пошли со мной, — выпаливаю я, не успев обдумать слова.
Он кивает, мы беремся за руки, заходим в холл, он вызывает лифт. Смотрю на двери, не оборачиваясь к стойке администратора в надежде, что меня не узнает какая-нибудь коллега Полли и с утра не расскажет ей все. Двери плавно раздвигаются, и мы заходим. Нажимаю на кнопку, и мы едем на третий этаж, снова целуясь.
Мы идем по коридору к моей комнате, я ищу в сумочке ключ-карту. Сердце бешено бьется, но меня обуревают сомнения. Неужели я правда могу вступить в связь на ночь?
На консоли загорается зеленый свет, и дверь щелкает. Открываю ее и поворачиваю лицо к Алексу. В комнате темно. Я не хочу останавливаться.
Целуясь, сбрасывая друг с друга одежду, мы падаем на постель.
Открываю глаза, безуспешно пытаясь сообразить, который час. В висках ритмично пульсирует, когда, перевернувшись, я оказываюсь лицом к лицу с Алексом. Некоторое время смотрю на него. Его темные ресницы изогнуты, точно очаровательные крохотные веера. Во сне он такой безмятежный, и в полумраке его подбородок и темные уложенные волосы смотрятся еще привлекательнее. Солнце рассекает занавески и дорожкой бежит по его лицу. Я опираюсь на локоть и смотрю, как серебристые пылинки, встретив на своем пути яркую полосу света, кружат и вращаются в танце.
Услышав шепот Алекса, перевожу взгляд на него.
— Ого, у тебя и правда голубые глаза, — удивленно произношу я непривычно сиплым голосом.
Он сонно улыбается.
— Сколько сейчас? — хрипло после сна и пьяной ночи спрашивает он.
— Не знаю. Судя по свету, утро, наверное, уже в разгаре, — снова поворачиваю голову к занавескам. — Глянь на струйку света. Пыль словно из сказки. Она волшебная.
Он хмурится.
— Ты о чем это?
— Разве ты ее не видишь?
— Нет.
— А ты чуть подвинься, уйди со света и посмотри, какая она красивая.
— Красивая ты. — Он приподнимается, заправляя мне за ухо непослушную прядь.
Широко улыбаюсь ему.
— Ой, кто-то только что отпустил мне самый что ни на есть тривиальный комплимент?
Он лениво пожимает плечами.
— Может быть.
Алекс обхватывает мою голову, притягивает к себе, чтобы поцеловать. Легко касаюсь его губами, но сдерживаюсь, пресекая развитие событий.
— Пусти, схожу зубы почищу.
Выскальзываю из постели, смущаясь, что иду в чем мать родила.
— Кинешь мне телефон? Он в заднем кармане, — просит он, не замечая моей растерянности. — Напишу родителям, что я жив-здоров.
Он смотрит на меня, а мое лицо полыхает, пока я роюсь в карманах его джинсов. Бросаю ему телефон, и он задорно поднимает бровь. Поспешно скрываюсь в ванной комнате и оказываюсь лицом к лицу со своим отражением.
Выгляжу, как панда с повышенной лохматостью. Распускаю косу, вожу расческой по спутанным космам и смываю косметику, размазавшуюся под глазами. Чищу зубы, делаю прочие дела, снимаю с крючка халат и накидываю на плечи. Затем возвращаюсь в спальню.
Алекс садится на постели, уставившись в телефон, зажатый в руке. Он переводит взгляд на меня, и, видя выражение его лица, я останавливаюсь как вкопанная.
— Что такое? — спрашиваю с тревогой в голосе.
Он запускает пальцы в растрепанные после сна волосы и снова опускает взгляд на телефон. Замечаю, что рука, в которой он держит телефон, слегка дрожит. Он выглядит разбитым.
— Что случилось? — спрашиваю снова.
— Зара, — произносит он хрипло, — моя… моя девушка, бывшая девушка…
Так вот как ее зовут.
— Ну? — быстро киваю и жадно слушаю, что же он сейчас выдаст.
— Она хочет со мной пообедать.
— А-а, — сажусь на кровать и покачиваюсь на пружинах.
Он трет губы пальцами, не глядя на меня.
— Ты ее до сих пор любишь? — мягко спрашиваю, поворачиваясь и ложась на живот к нему лицом.
— Мне кажется, да, — тихо отвечает он. Наши взгляды пересекаются, и я замечаю в его глазах блеск. Становится дурно.
— Ты уходишь?
Он кивает, на секунду замирает и качает из стороны в сторону головой.
— Хотя не знаю.
— Что еще она тебе написала?
Он вручает мне телефон и, пока я читаю, глубоко дышит.
Кажется, я ошиблась. Скучаю по тебе. Встретимся пообедать?
Едва дыша, передаю ему телефон.
— Какие мысли? — спрашивает он.
— У меня какие мысли? — удивленно отзываюсь.
— Извини, сам не знаю, зачем спросил, — трет лицо руками. — Черт.
Меня окатывает волной жалости.
— Ну, — начинаю я.
Он с надеждой поднимает глаза. Можно подумать, я сейчас открою перед ним двери к мудрости.
— Я еду домой меньше чем через две недели. Вряд ли мы встретимся снова, — говорю отрывисто.
Он смотрит на меня в упор, и я даже не представляю, какие мысли проносятся у него в голове в эту минуту, однако черты его лица смягчаются, и, отведя взгляд, он кивает.
— Ты права. Конечно, ты права.
Алекс выбирается из постели, и я смотрю в сторону, пока он натягивает боксеры и джинсы. Печально наблюдаю, как он застегивает рубашку. Алекс садится рядом на постель, надевает носки и обувается. Тоскливо на душе. Смотрит сквозь меня и, ручаюсь, испытывает то же самое.
— Здорово, что мы встретились, — бросаю с легкой улыбкой.
Он притягивает меня к себе, прислоняет свой лоб к моему и отстраняется. Это вызывает такой прилив нежности, что мне приходится удержаться, чтобы не поцеловать его снова. Он сжимает мою руку сквозь пушистый рукав халата и встает, досадливо запустив пальцы в волосы и сцепив их в замок на затылке:
— Это так странно.
Выдавливаю смешок.
— Да, есть немного.
Он качает головой и опускает руки. Делает шаг навстречу, касается моей щеки и хмурится.
— Ты правда мне нравишься, — произносит он уныло. — Не верится, что мы никогда больше не увидимся.
Вздохнув, я поднимаюсь и обвиваю руками его шею. Он крепко прижимает меня к себе и зарывается лицом в мои волосы.
— Шел бы ты лучше, — сдавленным голосом говорю ему в грудь.
Чувствую, как он кивает. Затем он отходит и шагает к двери.
— Увидимся, — произносит он, окидывая меня прощальным взглядом голубых-голубых глаз, и выходит из комнаты.
В горле стоит ком, пытаюсь его сглотнуть, но не получается. Сажусь на постель и закрываю лицо ладонями, сдерживая слезы. Выходит, все эти романы на одну ночь — не для меня, раз уж на то пошло.