— Может, в четверг? Она пробудет у меня всю ночь, — откликнулась Скайлер и потупилась. А потом произнесла слова, которые никак не давались самой Кейт: — Ведь она и твоя внучка.
Кейт отпила чаю, поставила чашку на стол и еле слышно призналась:
— Я с самого начала относилась к ней как к внучке.
— Знаю, мама.
Кейт просияла.
— Не могу дождаться, когда увижу ее! Надо купить пленку и зарядить фотоаппарат.
— Как бы я хотела быть такой же уверенной в себе, как ты! — Скайлер нервно усмехнулась. — Но даже когда я рву на себе волосы, не зная, как быть, все равно не наказываю ее. Забавно, правда? Удивительно, что так легко любить своего ребенка… даже если постоянно размышляешь, как поступить…
— Любовь — единственное, чему не надо учиться. — Кейт улыбнулась.
— А если недостаточно просто любить ребенка всем сердцем?
— Тебе всегда будет казаться, что этого слишком мало, — ответила Кейт. — Сколько бы усилий ты ни прилагала, тебе не исправить все ошибки, не оградить свое дитя со всех сторон. Ты не в силах дать дочери все, что ей способна подарить сама жизнь. — И Кейт улыбнулась с невыразимой нежностью, свойственной лишь матерям. — Но видишь ли, вся тайна — в стремлении добиваться своего.