Людмила Молчанова - Трудные дети (СИ)

   Он вытолкнул меня, так что я споткнулась о коврик. И хлопнул дверью.

   Пару секунд я просто стояла на лестничной площадке и пялилась на железную дверь. И только тогда я поняла одну вещь. Я уже привыкла там жить. В этой самой квартире, которая стала моей зоной комфорта. Моим домом, хотя прошло чуть больше года. Я внутренне поверила Марату. Его словам, что если я соглашусь - он мне поможет. Не помог. И свое собственно поведение я не считала неправильным. Что с того, что я ее выжила отсюда? Но даже догадываясь, что это не сойдет с рук, я не думала, что он выгонит. Зимой. В одних тапках.

   Стоять рядом с дверью не было смысла. Я еще раз оглядела джинсы, кофту с короткими рукавами. Надо что-то делать. На шее висел кулон, который подарила Ксюша. А через пару домов гастроном, в котором есть ломбард. Нормально. Первый страх и растерянность ушли, уступая место деловитости. Я справлюсь. Холодно, конечно, девочка в легкой одежде вызовет ажиотаж, но я куплю. На первое время мне хватит. Справлюсь.

   Спустилась вниз и на первом этаже столкнулась с нашей соседкой. Как назло.

   - Сашенька, - она удивленно моргнула, оглядывая мою одежду, и еще удивленнее смотрела, как я направляюсь к выходу. - А ты куда? Ты почему в таком виде? И не дома?

   - Дверь захлопнулась, - плечами пожала и слабо улыбнулась, на ходу придумав легенду. - А Марата дома нет.

   - А что ты не дома была?

   - Вышла посмотреть, что в почтовом ящике лежит.

   - Ааа, - бдительность соседки была усыплена. - А ты куда?

   - Да я к знакомым. У них должен быть ключ.

   - Иди ко мне домой и позвони им. Пусть они его привезут.

   - А у них нет телефона, - не моргнула я глазом. - Придется идти. Тут недалеко.

   - Давай спасателям позвоним.

   - Они дверь выломают. Что я потом Марату скажу? - трогательно, подражая Ксюше, хлопнула ресницами и потупилась. - Надо сходить.

   - Куда ты в таком виде? - запричитав, указала рукой на мою одежду. - Простудишься ведь. Давай пока у меня посидишь, чайку попьешь, а потом и брат твой приедет. У него же есть ключи?

   - Он поздно приедет.

   Сначала я не оценила ее предложения. Но подумав, решила, почему бы и нет? Посижу у нее, придумаю что-нибудь. Возможно, у нее есть какая-то одежда. Я попрошу у нее что-нибудь на время, исключительно чтобы дойти до друга семьи, а там меня и след простыл. Пусть с ней потом чурка разбирается. Меня это не должно волновать.

   - Ну ладно, - согласилась, делая шаг по направлению к ее квартире. - Давайте подожду. Спасибо большое.

   - Не за что, дочка, - она пропустила меня внутрь и закрыла дверь. - Проходи. Сейчас чайник включу.

   Пока она хлопотала на кухне, я осматривалась. Планировка почти та же, что и у нас, вернее, у Марата. Только комнат не две, а одна. Дверной проем завешан причудливой шторкой, на трюмо много статуэток. Запах еще в квартире был такой странный, но не противный.

   Несколько часов пришлось провести в обществе бабульки. Я натужено улыбалась, так что болели щеки, кивала периодически и посматривала на часы. Наконец, решила:

   - А у вас нет пальто какого-нибудь? Мне только дойти, и я вернусь сразу.

   Она неуверенно замялась и отвела глаза. Одно дело чаем напоить, другое - давать что-то, пусть и на время. Ее кошка, спящая в углу, подняла голову и мяукнула.

   - А брат твой скоро приедет?

   - Нет, - расстроила я. - Поздно-поздно вечером.

   - Ему позвонить нельзя?

   - Нет. Он работает, а номер я не знаю.

   Она тяжело вздохнула, поднялась, отставила чашку и принесла пальто. Обычное серое, драповое, не новое.

   - Держи. Занесешь потом?

   - Конечно-конечно, - заверила я быстро. - Как только ключ заберу.

   На часах было уже восемь вечера, и мне оставалось надеяться, что ломбард работает. Так даже лучше - не придется искать зимнюю одежду. Эту - я возвращать не собиралась. Пусть "брат" разбирается.

   Торопливо попрощалась, еще раз пообещав, что непременно вернусь, и вылетела на улицу. Было холодно. Если днем снег подтаял, образовав слякоть и грязь, то теперь месиво начало замерзать, и я через каждые пять-шесть шагов скользила, норовя упасть. В одних тапках было холодно, и ноги себе отморозила почти сразу.

   В магазине на меня странно косились, но тут же отворачивались. Никому особо не было до меня дела. В кабинке ломбарда сидел хиленький мужичок с крохотными глазками. Завидев меня, он поднял брови и вопросительно уставился.

   - Скажите, за сколько я могу ее сдать? - сняла цепочку и передала ему в руки.

   - Только цепочка или с кулоном?

   - Все вместе.

   Он очень долго рассматривал и изучал украшение, а потом украдкой меня разглядывал. Все понятно. Стоит перед ним ребенок, и он думает, что может меня развести. По глазам вижу. Только не на ту напал. Наконец, мужик назвал сумму, втрое меньше минимума.

   - Издеваешься? - процедила я, снимая маску доброй и послушной девочки. Та маска осталась в квартире у Марата. И мне уже не понадобится. - Ты меня за дуру держишь, мужик?

   Мой тон был холодным, расчетливым и никак не подходил для скромной девочки. Мужик выпрямился во весь свой небольшой рост и приосанился.

   - Девочка, я и так завысил цену. Если не нравится - иди в другой ломбард.

   - Это белое золото высшей пробы, и ты хочешь мне заплатить за него копейки. Ты совсем оборзел?

   Вот теперь он понял, что со мной связываться не надо.

   - А откуда у тебя это? Ты ребенок еще. Сейчас-сейчас, - лихорадочно забормотал он, не выпуская украшение, и потянулся за телефоном. - Я в милицию еще позвоню. Украла небось.

   - Не украла, - прозвучал позади меня успокаивающий бас Марата. - Это ее. Но мы закладывать и продавать ничего не будем. Отдайте.

   Оценщик пригнулся, чтобы в окошке разглядеть говорившего, и после того как увидел - звонить передумал. Одно дело девчонка, которую можно запросто обвести вокруг пальца, другое дело - угрожающий массивный кавказец у нее за спиной, которого обмануть не выйдет. А если я вдруг ему родственница, то когда чурка узнает, что меня пытались развести, вообще неизвестно, что будет.

   Эти безрадостные мысли на стареньком лице отражались бегущей строкой. Я бы посмеялась, не будь обижена и зла. Убегать и привлекать к себе внимание смысла не было. Сейчас Марат у меня заберет и украшение, и пальто, а потом вытолкнет на улицу. Приятного от такой мысли мало.

   - Да заберите ради бога, - цепочку поспешно вернули, и Марат, опередив меня, ее забрал и положил к себе в карман. Вот о чем я говорила. - Тоже мне...следили бы за ребенком лучше.

   - Обязательно.

   Марат обхватил мое запястье и потащил меня к выходу. Я не сопротивлялась, потому что глупо им бесполезно, тем более, народу рядом достаточно много. У крыльца магазина стоял жигули.

   - Садись.

   Я села, сложив сжатые в кулаки ладони на коленях. Марат на меня не глядел, довез до дома, так же за руку вывел и позвонил в дверь соседки. Старушка быстро открыла, как будто стояла и ждала, когда чечен позвонит.

   - Нашел ее? - с улыбкой спросила бабулька, умильно меня разглядывая и забирая любезно отданное пальто.

   - Нашел. Спасибо, что пригласили ее к себе, - благодарно улыбнулся чечен. Он был мягким и вежливым, что резко контрастировало с силой, с которой он сжимал мое запястье.

   - Да не за что. А то представляешь, стою, смотрю - Сашка бежит. В одной кофточке на улицу. Думаю, что-то неладно, наверное. Ты в следующий раз аккуратнее. И ключи так не забывай.

   - Я прослежу, - двусмысленно пообещал Марат. - Еще раз спасибо.

   К моему удивлению чечен повел меня домой. Я на него не обращала внимания и делала вид, что его нет.

   - Тапки сними, - приказал чечен. Я не глядя, скинула их в разные стороны и застыла. - Вперед пройди.

   Все как в старые добрые времена - я в углу на диване, Марат - на кухне. Он не выгонял, что странно, и не орал. Мне было плевать - я отогревалась.

   - Иди пить чай с малиной. Еще заболеешь, и мне с тобой возиться.