Пора ей поговорить с Кириллом начистоту. Пришло время перестать его мучить и отпустить. Девушка и сама удивилась своим мыслях. Когда она стала такой? Неужели ее чувства к Андрею и правда влияют на нее, заставляя ее взрослеть и видеть все в другом свете?
– Кремнев, у меня замены не прокатывают! Тебе еще самому три круга осталось, ты только девчачьи семь пробежал!
– Прости, малышка, ― обратился к ней парень, обгоняя ее. ― Но я уверен в твоих силах! Ты справишься! Не сдавайся!
– Кирилл бежал бы ты… дальше! Мне еще один мотиватор не нужен!
– Ладно, детка, встретимся на финише! ― он отсалютовал ей и побежал вперед.
– Вот же позер! ― засмеялась Мила, но Даша не обратила на это внимания; больше ее беспокоило ее состояние.
С каждой секундой девушка понимала, что ей все труднее и труднее бежать дальше. В глазах рябило, а воздуха вокруг, казалось, стало меньше, словно ее горло сдавливала невидимая рука. Постепенно перед глазами мир терял свои очертания, и она начала спотыкаться.
– Алексей Семенович!
– Ничего не хочу слушать, Озолс! ― отрезал мужчина, даже не посмотрев в ее сторону.
– Даша, что такое? ― спросила Мила, наконец, замечая, что подруга не притворяется.
– Что-то мне нехорошо…
– Давай плюнем на этот зачет? – перепугалась девушка, видя, как побледнела подруга.
– Еще один круг остался, и все. Мы добежим, ― проявила она ненужное упрямство.
– Алексей Семенович, Даше, правда…
И в этот момент девушка потеряла сознание, сваливаясь на пол.
– Дашка! Дашка! ― закричала Мила, присаживаясь возле нее и тормоша подругу.
К ним тут же подбежал взволнованный Кирилл и остальные, собираясь в круг. Парень присел возле головы девушки, мягко, с особой бережностью приподнимая ее и укладывая себе на колени.
– Мила, что случилось?
– Так, все разошлись! – приказал подошедший наконец преподаватель.
Наклонившись, он поднес к носу девушки пузырек нашатыря, приводя ее в чувства. Глаза Даши медленно открылись. Пара секунд ей понадобилось на то, чтобы сфокусировать взгляд, а когда это удалось, она от неожиданности вскрикнула:
– Что случилось?
– Ты как себя чувствуешь, Озолс? Мне обмороки на паре не нужны!
– Обмороки?
– Даш, может тебя в больницу отвезти? ― заволновался Кирилл, и девушка, чуть повернув голову и поняв, что лежит на его руках, быстро села.
– Тихо, Озолс! Без резких телодвижений.
– Ой, ― она схватилась за голову, ― хорошо же я приложилась.
– Все, толку от тебя не будет, зачет засчитываю и отправляю тебя в медпункт, ― строго проговорил преподаватель. – Синицева, отведи подругу.
– Конечно.
Мила подала Даше руку, помогая подняться.
– Я с ними пойду, ― тут же вызвался Кирилл.
– Нет-нет, не надо. Со мной все в порядке, ― быстро остудила его Даша, желая избавиться от его опеки.
– Ты уверена, Озолс?
– Да, все уже прошло.
– Слышал, Кремнев, в твоих услугах девушка не нуждается, поэтому бегом марш дальше сдавать зачет. И это касается всех остальных.
– Но Алексей Семенович…
– Молчать! Все, девушки, идите.
Когда они зашли в раздевалку, Даша присела на деревянную лавочку, морщась от головной боли.
– Подруга, с тобой все нормально? – спросила Милка, присаживаясь возле нее.
Подав ей мокрое полотенце, она смотрела, как девушка приложила его ко лбу, чуть застонав от холода. После этого Мила протянула ей бутылку минеральной воды, которую купила перед занятием, словно чувствовала, что пригодится.
– Голова гудит, а так все в порядке.
– Точно? Ты никогда раньше не падала в обмороки.
– Это все из-за стресса и нервов. Не переживай. Со мной все хорошо, ― уверенно проговорила Даша, глотая минералку и стараясь выровнять дыхание.
Голова просто гудела, ведь, скорее всего, она еще и хорошо приложилась ею об пол.
– Даш, а это может быть не стресс? ― неуверенно спросила Мила, наблюдая за подругой.
– А что, по-твоему?
– В прошлые выходные тебя рвало у меня в туалете, и вот теперь обморок, может это…― предположила Мила, наблюдая за реакцией подруги.
– Не говори ерунды, ― сразу же отмахнулась та. ― Я каждый день принимаю таблетки. Ни разу не забыла. А рвало меня от чрезмерного алкоголя, а обморок из-за нервотрепки в жизни, от которой мне никуда не деться. Сама вляпалась, теперь разгребаю.
– Ну если ты уверена…
– Уверенней некуда. Я же говорила тебе, детей заводить не собираюсь. Никогда.
– Подожди, вот сойдешься с Андреем и изменишь решение, ― Мила улыбнулась на минуту, представив подругу замужем и с животом.
– Нет, не изменю. И прежде, чем наши отношения перейдут на серьезный этап, а для этого ему необходимо порвать с моей тетушкой, я все же предупрежу его о своем отношении к детям.
– Не боишься, что это огромный перевес в сторону Татьяны? Она-то готова ему родить хоть сейчас.
– Боюсь, но это тот вопрос, в котором компромисс невозможен. Никаких детей. Никогда.
– Не будь столь категорична!
– Мила ты… ой, ― Даша зажмурилась от головной боли, ― не нервируй меня, мой мозг сейчас не в состоянии с тобой спорить.
– Может отвезти тебя домой?
– Нет, я сейчас наберу Андрея. Только подай мне телефон. Он в рюкзаке в шкафчике.
Девушка сразу кинулась выполнять просьбу подруги, прекрасно зная, в какой кармашек та запихивает несчастный агрегат. Даша быстро из списка вызовов нашла нужный номер, и, поднеся телефон к уху, снова сгримасничала от звука гудков.
– Я сейчас занят, ― вместо «привет» или простого «алло» ответил мужчина, и в другой бы ситуации Даша послала бы его на три буквы из-за такого отношения.
– А я грохнулась на физкультуре и приложилась головой.
– Что? Как это случилось? Даша, как ты себя чувствуешь? ― его голос тут же изменился, он зазвучал настолько взволновано и нежно, что мужчина был прощен.
– Голова очень болит, ― как можно жалобней простонала она, на что Мила лишь закатила глаза.
– Я сейчас буду.
– Буду ждать на центральном входе.
– Может тебе лучше не двигаться?
– И ты, как верный рыцарь, ворвешься в женскую раздевалку? – Даша старалась, чтобы в ее голосе не было слышно, как сильно она ждет таких подвигов, но глаза заблестели от ожидания и предвкушения.
– Если тебе плохо, то мне похер на вашу раздевалку. Чего я там не видел?
– Успокойся, до центрального входа я как-нибудь дойду, тем более Милу отпустили с ленты со мной.
– Хорошо, буду через пятнадцать минут, ― проговорил мужчина и отключился.
– По твоему довольному виду могу сказать, что тебе уже лучше. Намного.
– А что с моим видом?
– От бледности ты перешла к сиянию, и если не прекратишь так лыбиться, то твой ненаглядный и не поверит, что тебе было плохо.
– Ну и зараза ты!
Сколько бы Андрей не говорил себе с утра, что не побежит на первый же зов этой пигалицы, он снова облажался. И ведь наверняка она сделала это специально, чтобы опять нарушить их планы с Татьяной, но когда он услышал о травме не смог не среагировать. Просто фраза, что она сильно ударилась головой, пробудила все его защитные инстинкты, которые невероятно сильно вопили в нем: «твоей женщине плохо». И он, извинившись перед организатором свадьбы и своей невестой, быстро оставил их и помчался к зазнобе.
Блядь! Что же она творила с ним? Настолько сильно сводила его с ума, превращаясь из простой похоти в невероятную одержимость. И только благодаря последним остаткам разума, он еще не разорвал помолку и пытался держать себя в руках. Нет, желание послать к чертям эту свадьбу бушевало в его крови, особенно после этих невероятных выходных.
Даша открылась для него совсем с другой стороны. Наконец он увидел в ней не просто малолетнюю шлюшку и развратную крошку, а ранимую брошенную девушку, которая отчаянно нуждалась в ласке и тепле и безумно боялась их получить. Она могла быть игривой, веселой, забавной и невероятно нежной.
Ее невинная красота с этой открывшейся ранимостью ударили по его запретной потребности в ней с ошеломляющей силой. Мужчине захотелось запечатлеть те минуты и прокручивать их снова и снова. Он желал видеть эту ее часть чаще, и в то же время развратная сторона его любовницы осталась на месте. Жгучая смесь. Невероятное сочетание. Грех и невинность. Сладость и страсть. Боже, за эти два дня он пережил больше, чем за все время с Татьяной. Так почему же он все еще находился в состоянии подготовки к свадьбе к ней?