Тори Озолс - Цена расплаты

Ее все еще трясло от пережитого стресса. Шок не позволял прийти в себя, а страх за ребенка вытеснил все рациональные мысли.

– Помогите ей прилечь на койку. Сейчас все проверим, дорогая, ты просто расслабься и не нервничай, это наоборот может только навредить.

Даша постаралась медленно и спокойно выдохнуть. Рука Андрея, который присел на стул рядом с ней, мягко сжимала ее ладошку, показывая его поддержку. Лежа прямо, она смотрела в белый потолок, а в глазах блуждали черные пятнышки. Она со всех сил держалась за сознание, дабы не пропустить результат осмотра. И когда долгожданные слова врача пролетели по помещению, она, наконец, смогла немного расслабиться.

– Все нормально. Повреждений нет. Вот мы, маленькие, славненькие, здоровенькие, ― она указала на изображение на матери. ― Успокойтесь, родители, к счастью, все обошлось.

Доктор мягко вытерла полотенцем ей живот, а после подошла к столику с заготовленными препаратами, набрала небольшой шприц и вернулась к Даше. Девушка уже была в таком состоянии, что даже не заметила, как ей сделали укол. Постепенно ее глаза закрылись, а тело полностью расслабилось.

– В основном, здесь больше испуг, ― проговорила доктор, выходя вместе с Андреем в коридоре. Даша проводила их затуманенным взглядом и наконец-то провалилась в спасительный сон. ― Плод не поврежден. Все органы на месте и правильно функционируют. Пара ссадин и царапин. Я вколола ей легкое успокоительное, которое не противопоказано при беременности. Сейчас Даша спит. Больше меня беспокоит ее душевное состояние. Она очень испугалась за ребенка, и я бы посоветовала, пока побыть дома и прийти в себя.

– Спасибо, доктор. Мы так и поступим.

– Вы можете остаться с ней, но Даша проспит еще пару часов. Также в палате находится вторая кровать для вас, если вы захотите переночевать рядом с женой. Завтра мы можем отпустить вас домой, но с условием, что при малейшем дискомфорте, непрерывной тошноте или возможных болевых судорогах вы сразу же звоните мне.

Андрей кивнул, давай ей устное обещание.

– Сначала я наведаюсь в полицию, а после вернусь сюда. Спасибо вам еще раз.

– К счастью, все обошлось. Берегите жену, ― женщина пожала руку Андрею, прощаясь, и отошла от них.

– Ты видел, кто был за рулем? ― с опаской спросила Мила.

– Да. Ты побудешь с ней рядом, пока я смотаюсь в отделение и напишу заявление? Не хочу оставлять ее одну.

– Конечно. Но ты уверен, что видел водителя?

– Мила, говори четко. Ты тоже видела, что это была Татьяна?

– Да, ― выдохнула девушка. ― Можешь записать меня, как свидетеля.

– Хорошо, ― тяжело произнес мужчина.

Его руки сжимались в кулаки от сдерживаемой ярости. Страх за Дашу и их малыша отключил все размышления по поводу наказание виновного, но сейчас он мог связно соображать и понимал, что здесь была и его ошибка. Как он мог не заметить в этой женщине склонности к насилию? Та даже сейчас ему тяжело было представить, что это не привиделось и произошло на самом деле. Татьяна наехала на Дашу. Осознано пыталась убить ее и их малыша. И вот этого он просто так оставлять не собирался. Такое не прощается.

Мужчина обязан обеспечить своей семье безопасность, и. пока его жена приходила в себя, он собирался именно этим и заняться.

*****

Когда Даша открыла глаза, когда чувство дежавю захватило ее. Белый потолок. Тишина. Терпкий искусственный запах медикаментов. Такой знакомый и такой ненавистный. Как и шесть лет назад. Словно она снова вернулась в тот день, когда после известия о смерти родителей пришла в себя в дорогой больничной палате. Паника накрыла ее. Глаза, пытаясь сфокусироваться, прошлись по комнате, в которой она находилась. Похожа на ту. Слишком похожа. Хотя, скорее всего все палаты похожи друг на друга.

Крик замер в ее горле. Крик страха и ужаса. И в этот момент дверь открылась, и Андрей ввалился в палату, быстро направляясь к ней. Единственный близкий ей человек. Сейчас Даша как никогда ощущала свою потребность в нем. Поэтому, как только он присел на ее постель, девушка приподнялась и потянулась к нему.

Даша вцепилась пальцами в руки мужчина, хватаясь за него, как за единственный безопасный якорь в этом мире. Слезы навернулись на ее глаза. Андрей открыл ей свои объятия, и девушка тут же ринулась в них, приподнимаясь с постели и пряча лицо на его груди.

– Моя девочка, ― ласково прошептал он ей в волосы, пока Даша рыдала навзрыд, ― моя потерянная девочка.

– Ч-что с ребенком? ― заикаясь, проговорила девушка.

– Ты разве не помнишь, что сказала доктор? ― она отрицательно замахала головой. ― С ним все хорошо. Не волнуйся. Тебе сейчас нужно только спокойствие.

– Я так и-испугалась! ― невнятно сказала Даша, обнимая мужчину крепко, цепляясь за него с рвением утопающей.

И вот такая она была для Андрея в новинку. Хрупкая, сжавшаяся маленькая девочка, что искала поддержки и утешения. Он не мог представить, что это его стервочка. Но возможно, именно произошедшее что-то сдвинуло глубоко в ее душе. В том месте, где, как она утверждала, осталась одна пустота.

Он мог представить, что она будет равнодушна к судьбе малыша, которого не желала. Что даже при такой ситуации останется безучастной. Но, к счастью, этого не произошло. И то, что он видел сейчас, давало мужчине надежду, что однажды он окончательно прорвется за ее броню, а взамен получит самую любящую и преданную семье женщину.

– Т-с-с, родная, я с тобой, ― он ласково гладил ее по спине, пока Даша выпускала свои эмоции наружу.

Слишком долго она сдерживала их. Слишком долго отрицала. Но неописуемый страх за крохотную жизнь, за которую она несет ответственность, показал ей, что больше невозможно прятаться в скорлупе. Жизнь настолько хрупкая. Такая краткосрочная и быстротечная. Такая непредсказуемая и спонтанная, что даже если она будет прятаться от нее, та все равно внесет свои коррективы. Вот только за игнорирование жизнь запросит слишком высокую цену.

Даше казалось, что судьба только что показала, какая цена будет у ее расплаты. За месть, злость и ненависть ей придется заплатить чистой невинной душой своего ребенка. А никакая расплата не стоит такой жертвы. Кем она станет после этого? Кем-то похуже ее тетушки? Кем-то без души и чувств. Той, что будет в одиночестве извергать яд, пока не захлебнется сама. И она настолько боялась этого, настолько испугалась такого конца, что изо всех сил держалась за Андрея, как за свой свет и надежду. Потому что именно это он и подарил ей.

Чувства, которые пробудил в ней этот мужчина, стали основой ее новой жизни. И пусть Даша еще не могла произнести заветные три слова, он знал, что они уже закрепились внутри нее. Сказать их вслух ― не самое главное. Ведь лучше произнести их уверенно и четко, отдавая каждой букве частичку своей души. А пока еще было слишком рано для этого. Впереди еще напряженные месяцы беременности и борьбы характеров: два лидера в семье, два целеустремленных человека, которые нашли друг в друге свое пристанище. Андрей со своим опытом, и Даша с горячностью молодости. И страсть, которая настолько переплелась с любовью, что стала ее неотъемлемой частичкой.

Нет ничего упрямей, чем мужчина в своем убеждении. Это Даша познала на себе. С этой фразы начался ее брак, когда Андрей наперекор ее мнению повел девушку в ЗАГС. И эта фраза подтверждала себя все два года их совместной жизни.

Но, как оказалось, не так уж и плохо находиться за твердой мужской спиной. Ощущать поддержку, уверенность в его решениях. Он старше, ему быть главой семьи. Но кто сказал, что это легко, когда у жены такой характер, как у Даши? Да, за эти два года она смягчилась, стала спокойней, уравновешенней. В ее душу вошла умиротворенность в ту минуту, когда девушка взяла на руки маленький комочек счастья, созданный ею и Андреем. Но это не означало, что ее характер полностью изменился.

Ее стервозные заскоки, что так часто всплывали в момент ссоры, выводили мужчину из себя и в то же время разжигали огоньки страсти. Каждое столкновение лбов заканчивалось дикой ссорой. А каждая ссора ― бурным примирением. Страсть не утихла. Она плыла по ее крови, играя буйством красок.

И все же капельки горечи еще хранились в ее сердце. Ведь примерив на себя роль злодейки, очень тяжело потом с ней прощаться, но Даша была еще слишком молода, чтобы полностью вжиться в нее. Возможно, если бы она еще пару лет пожила с ненавистью в душе, для нее не было бы возращения назад.