Он никак не отреагировал и направился на кухню.
– Мам! – тут же возмутилась Соня.
– Ты иди в комнату! – на эмоциях сказала Наташа, но одернув себя, добавила спокойней: – Разбери свои вещи, пожалуйста.
– Мам, не выгоняй Игоря! – стояла на своём дочь.
Наташе даже обидно стало. Почему дочь на его стороне?! Это нечестно!
– Соня… – помотала головой, показывая, как ей не нравится то, что происходит.
Девочка, кинув обиженный взгляд, все же ушла к себе, бросив куртку по пути на пол в знак несогласия. Вот. Из-за него у неё портятся отношения с дочерью! И что делать?
Идти на кухню не хотелось. Там стояла тишина, и Наташа только догадывалась, что Игорь сидит на стуле, дожидаясь ее и не шевелясь. Там уже царил полумрак, но Наташа не включила свет. Он стоял у окна, а она села за стол, сцепляя руки в замок. Хочет высказаться – пусть. Полегчает, и быстрее уберётся из ее квартиры. Хотя вопрос все же она задала первой.
– Как ты узнал?
– Постарался, – грубовато ответил. – Как это понимать?
Он так и не обернулся, только засунул руки в карманы брюк.
– Что именно?
– То! Сорвалась неизвестно куда, не предупредила! – Наверное, он с самого Нового года с ней не говорил в таком тоне.
– А грубить мне не надо! – осадила его. – Я разве обязана предупреждать?
Она снова схватилась за браслет, начиная перебирать звенья цепочки.
– Да!
– Нет!
Он, развернувшись, вперил в неё недобрый взгляд.
– Вот значит как?
– Игорь, мы расстались, и отчитываться перед тобой я не обязана! Ты и во время наших отношений не утруждал себя этим. – Она говорила зло, потому что эмоции уже начинали зашкаливать.
– Это разные вещи! – Он приблизился к столу, кладя на него обе ладони.
– Я другого мнения. Но спорить не буду. Давай на этом и закончим. – Его взгляд был обжигающим, и долго смотреть на него она не смогла, опуская глаза на браслет.
– Позвони моей матери, она там с ума сходит. – Он выпрямился, вновь засовывая руки в карманы.
– В смысле? – не поняла Наташа.
– Мы, – начал он, но тут же исправился: – Она пришла в больницу, сказали, ты на больничном, телефон отключён, она мне уже весь мозг выела…
Наташа грустно улыбнулась. Вот оно что. Мама просто беспокоилась. Не он.
– Передай ей, что у меня все замечательно. Завтра я выйду на работу и ее приму, – ответила она, потухнув.
Он поднял руки и провёл по лицу. И что мать вспомнил…
– Что за тип был с тобой?
А тут Наташа широко улыбнулась. «Как бы ему так ответить, чтобы побольней было…» Но додумать не успела: послышались шаги, и через секунды на кухне оказалась Соня.
– Почему в темноте сидите? – На этих словах она щёлкнула выключателем.
Наташа встала, действительно не желая продолжать разговор. Вот Соня в этом и поможет.
– Дочь, давай мой руки, сейчас ужинать будем. – Сделав вид, что Вольского тут не существует, прошла к шкафчикам и достала кастрюлю.
– Сонь! А ты подружкам уже фотографии показала? – как-то неожиданно спросил Игорь.
– Нет…
– Я тут пока вас не было, видел Ксюшу твою, она тебя очень ждала…
– Мам! – Посыл дошёл до девочки. – Можно я к Ксюше сбегаю? Ну пожалуйста, я только фотки покажу и обратно!
– Уже поздно, – а сама замерла с той самой кастрюлей. Вот же манипулятор!
– Мам! Ну ещё же не ночь! А обратно ты меня встретишь!
– Отпусти ребёнка, ей похвастаться хочется, – обернувшись, она увидела, как Вольский усаживается за стол и откидывается на спинку с чересчур довольной рожей!
– Нет… – ответила неуверенно и сглотнула.
Нельзя… Нельзя оставаться с ним наедине! Именно этого он и хочет!
– Мамочка! – уже жалобно протянула девочка.
Наташа перевела на неё взгляд, отмечая искренне расстроенное лицо дочери.
– Иди… Чтобы через час позвонила мне, я встречу.
Соня шустро исчезла из кухни, а уже через минуту и из квартиры. Кастрюля со звоном вернулась на стол.
– Ты можешь идти следом! – сказала Наташа нахалу позади.
Раздался резкий звук отъезжающего стула, и уже через мгновение Игорь повернул ее за плечо, вынуждая смотреть на него. Он молчал, а она тонула в своих чувствах к нему, в сожалении, в странном предвкушении…
Игорь сам всматривался в ее лицо, отмечая приятный загар, уставшие глаза, сухие и чуть потрескавшиеся губы, которые так и просили, чтобы их смочили… Или их кто-то терзал? Внутри вновь поднялась душащая ревность. Умом он понимал, что она уже не его, пока не его, и он не имеет права даже спрашивать. Но разве тут разум что-то решает?
Поднял руку и провёл по щеке, приближаясь к губам, и тут же почувствовал ее дрожь. Помнит ещё…
– Уйди, – сказала она тихо, но с угрозой и попыталась отойти.
– Нет, – ответил резко, отрицательно качая головой, а следом голос стал совсем тих, цепляя какие-то струны души: – Скажи, что никто не целовал их, – все же дотронулся до желанных губ, нежно проводя по ним пальцем. Как же приятно их ощущать, чувствовать ее всю рядом. Просто рядом…
– Не скажу, – ответила дерзко, переключая его мысли снова.
Нет… тогда была не ревность. Она появилась именно сейчас, заглушая все на свете. Дико захотелось найти этого человека и лично свернуть ему шею! Дыхание перехватило, а перед глазами словно встала пелена. Черт, никогда он не замечал за собой подобной реакции.
– И как он? Понравилось? – зачем-то ляпнул.
– Что ты хочешь услышать? Игорь, хватит. Оставь уже меня в покое…
Он не мог. Не смог бы, даже если бы захотел. Потому что сейчас неожиданная ярость вылилась в яркое желание. Просто взять ее, показать, что ее тело принадлежит только ему!
Сделал всего шаг вперёд, обхватывая ее лицо руками и прижимаясь жадно губами к её. Сладким, таким знакомым, родным… В глазах даже потемнело! Она стояла, не шевелилась, словно не понимая, что он делает, но когда Игорь прикусил ее нижнюю губу, будто очнулась, цепляясь за его пиджак и пытаясь оттолкнуть. Но Игорь только усилил напор, прижимая ее к столу, не отрываясь от желанных губ.
Наташа не могла выдержать его натиска, шевельнула губами, впуская его язык в рот.
Зарычал. Опустил руки и, подхватив ее под бёдра, посадил на стол. Она вновь попыталась дернуться, но Игорь, обезумев, уже целовал ее шею, шепча:
– Ты даже не представляешь, что я чувствовал, когда ты пропала. Меня раздирало на тысячи частей! Мне так тебя не хватало… – сжал больно попу, прикусил кожу около ключицы, будто нуждаясь в том, чтобы подтвердить слова действиями. – И хорошо, что прошло столько дней, ты даже не представляешь, как я на тебя злился…
Он целовал и шептал, приводя Наташу в смятение. Его злость пропала, словно и не было ее, осталась только нежность, которую она ощущала от каждого его прикосновения. Он знал ее тело, касался так, что желание яркой вспышкой пульсировало внизу живота. Его искренние слова цепляли, тихий голос дурманил, в то время так тело само льнуло к мужчине, инстинктивно желая быть ближе.
– Хочу тебя… Сейчас… – вновь прошептал он, расстёгивая пуговицу на ее джинсах.
Все, мыслей не осталось. Выветрились к чертям, стоило ему дотронуться пальцами до голой кожи. У обоих. Каждое его касание – словно пуля, попадающая четко в цель. Дальше остались только оголённые чувства, подпитываемые сильным возбуждением. Громкие вскрики, тяжелое дыхание, и наслаждение, которые они могли получить только в объятиях друг друга.
Только когда все закончилось, дыхание выровнялось, а вспышки удовольствия утекли, Наташа очнулась. Медленно отпустила из плена пальцев его волосы. Последний раз потерлась щекой об его уже довольно сильно отросшую щетину, будто царапая себя специально, чтобы остался след. Чтобы увидеть потом его в своём отражении.
– Уходи, – шепнула ему на ухо.
– Наташка… Что происходит, а? – хрипло спросил Игорь.
– Ничего… – Она положила голову на его плечо, а руками уперлась в грудь, готовая оттолкнуть в любую секунду. – Не выходит у нас ничего…
– Я готов тебя слышать. Готов на все, только вернись. – Он, взяв ее за шею сзади, чуть отодвинул от себя, чтобы заглянуть в глаза.
– На все? Игорь, боюсь, это невозможно. Ты расскажешь мне все? Ты разобрался с делами? Готов больше времени уделять нам, не пропадать?
Он поджал губы и молчал. Может, и хотел что-то сказать, но не решался.
– Игорь. В отношениях должно быть партнёрство. То есть мы должны доверять друг другу, все рассказывать, помогать. Не деньгами, Игорь. Морально. Тогда у нас было бы топливо хоть в космос полететь, понимаешь?