Ирэна Зайцева - Цветок и нож

Оставшись одна в комнате, Лизи глубоко вздохнула. Эдвард не сообщил ей о своих планах, но наверняка он завтра уедет, а она снова останется одна. Элиза умела радоваться жизни и всегда находила себе занятие по душе, поэтому перспектива остаться одной дома ее не пугала. Но семья, в ее понимании, была важной составляющей жизни любого человека. Ей было важно чувствовать любовь и заботу близких, уверенность в том, что в трудную минуту будет кому подставит ей свое плечо. К сожалению в отце она эту уверенность не чувствовала, а сложные отношения с братьями, особенно с Эдвардом, эту уверенность даже не подразумевали. Понимая, что не в ее силах что — либо изменить, Лизи встала и направилась в свою комнату, решив сегодня пораньше лечь спать. Проходя мимо спальни Эдварда, она заметила, что дверь в нее чуть приоткрыта. Решив узнать все ли в порядке, она тихо толкнула ее и заглянула внутрь. Комната была освещена светом единственной свечи, стоявшей на краю рабочего стола Эдварда. Кровать была застелена. Эдвард еще не ложился. Он сидел за столом и, как сначала показалось Элизе, писал письмо. Когда же ее глаза привыкли к темноте, она заметила, что обеими руками он держит низку склоненную голову, пребывая в каком — то оцепенение. Вся его поза выражала страдание, глубокое душевное напряжение, казалось, он словно замер от боли, не важно — физической или душевной, но словно пожирающей его изнутри. Лизи вдруг стало страшно за него. Ей захотелось подбежать к нему, обнять и спросить, что его так беспокоит, но она не двигалась с места. Ощутив ее взгляд, он повернулся. Их глаза встретились. Мурашки пробежали по телу Элизы. Она стояла почти на пороге комнаты, но отступила на шаг назад. Она испугалась, но на этот раз за себя. Его взгляд таил угрозу и она не знала, что делать — убежать или стоять на месте.

— Что тебе надо?

Его голос прозвучал неестественно спокойно. Если бы не странное выражение глаз, Элиза, решив, что все ей померещилось, извинилась и спокойно бы ушла. Но его взгляд приковал ее к месту. Она не могла ничего сказать, ничего сделать. Медленно встав и не отводя пристального взгляда, Эдвард подошел к ней почти вплотную.

— Ты хочешь войти?

Лизи едва заметно мотнула головой.

— Тогда иди в свою комнату и больше не тревожь меня.

Едва совладав со своим телом, Лизи повернулась и направилась в свою комнату. Идя по длинному коридору, она чувствовала его взгляд на себе. Коснувшись ручки двери, она услышала за спиной резкий звук захлопнувшейся двери. Она обернулась. Коридор был пуст. Только добравшись до своей кровати и накрывшись с головой одеялом, Лизи почувствовала облегчение и попыталась выкинуть этот неприятный эпизод из головы. Почему он вызвал в ее душе такую бурю противоречивых эмоций, она не знала, но ей не хотелось сейчас об этом думать. Завтра Эдвард уедет и сложности, связанные с его приездом отпадут сами собой.

Утром Элиза поднялась с надеждой, что Эдвард уже уехал. Тем не менее, она постаралась протянуть время возможной встречи, не спеша, вставая и одеваясь. Никогда ей не было так сложно открыть дверь собственной спальни и выйти. Собравшись с духом, она все же сделала это и, быстро пробежав мимо плотно прикрытой двери спальни Эдварда, легко сбежала по лестнице в холл, откуда направилась прямиком в гостиную. Там она встретила Энистон. Поздоровавшись, Лизи равнодушно спросила:

— Мистер Мур наверно уже уехал?

Служанка ответила утвердительно и Лизи облегченно вздохнула.

— А он не сказал, когда его снова ждать.

— Думаю, к ужину он вернется.

— Так скоро? — немного замявшись, Лизи добавила, — я имею в виду, разве он не уехал обратно в город?

— О, нет. Насколько я поняла, он отправился в соседское имение, нанести визит тамошним господам, — ответила Энистон, протирая пыль со стола, а немного погодя спросила — Мисс, что подать к ужину?

Неожиданный переход на новую тему вывел Элизу из глубокой задумчивости, и заставил вернуться к реальности. Только после обеда ей удалось отделаться от домашних хлопот и, так как день выдался на редкость солнечным, отправиться на прогулку по парку. Мыслями она постоянно возвращалась к Эдвару. Лизи пыталась понять, почему общение с братом дается ей так тяжело. В его присутствии она робела, казалось, он ненавидит или даже призирает ее, но в чем причина подомного отношения к ней она не знала. Это можно было бы объяснить неприятием Эдварда женитьбой отца на ее матери, но с тех пор прошло больше двадцати лет. Кроме того, будучи детьми, они неплохо ладили. Эдвард был хорошим старшим братом. К ней и Леону он был строг, но заботлив и внимателен. Она помнила то утро, когда на улице, напротив их дома стояла карета, которая должна была увезти Эдварда за сотни миль в Принстон. Эдвард, стоя на улице, прощался с отцом и братом. Уже садясь в карету он на секунду задержался и посмотрел на окна ее спальни, где скрываясь в складках занавеси, пряталась она сама. Он не увидел ее, а она так и не вышла проститься с ним. Слишком тяжело далось ей это расставание. Но вот прошло семь лет после их последней встречи, и они встретились вновь. Но это была встреча двух совершенно чужих друг другу людей. Детство, проведенное бок о бок, общие воспоминания, беды и радости, которые они некогда делили вместе — все это было забыто и не помогло восстановить потерянных уз. Присутствие его в доме тяготило Элизу. Почему он не вернулся в город и как долго планирует остаться здесь? Как бы то ни было, вечером она это выяснит и постарается во все время, до его отъезда, быть приветливой и любезной, попытавшись сделать все от нее зависящее, чтобы наладить сложные отношения с ним.

Вернувшись домой, Лизи отправилась в библиотеку, решив до ужина немного почитать. Ее мысли были рассеяны, так что ни одна книга не смогла ее заинтересовать. Бросив попытки уловить суть сюжета, она убрала книгу в сторону и, удобно разместившись в большом, глубоком кресле возле камина, тихонько уснула. Ей было тепло и уютно. Давно ее сон ни был столь спокоен и безмятежен. Проспав таким образом почти до семи часов, Элиза проснулась и, мягко потянувшись, открыла глаза. В полутьме она различила силуэт мужчины. От неожиданности Лизи вздрогнула. Эдвард сидел в кресле напротив нее и, держа в руке бокал джина, неотрываясь смотрел в пылающий камин.

— Я только что вошел. Ты спала, и я не решился тебя разбудить.

— Да, я немного устала и сама не заметила, как уснула. Тебя не было весь день. Где ты был?

— Я решил нанести визит нашим соседям. Давно пора было это сделать, — Эдвард встал и до краев наполнил свой бокал, — Начал я с Катчеров. Их поместье расположено недалеко от нашего. Если мы хотим зарекомендовать себя с лучшей стороны среди соседей, нам придется регулярно оказывать подобные знаки внимания, традиционных в местном обществе.

— Да, пожалуй. А давно ты вернулся?

— Около получаса назад.

— Ужин наверно уже готов. Я прикажу накрыть на стол.

Лизи вызвала служанку и дала необходимые распоряжения.

За столом стояла полная тишина. Лизи хотела завести беседу, но не знала с чего начать. Тогда она вспомнила о незнакомце, поведение которого так возмутило Элизу два дня назад.

— Совсем забыла рассказать тебе, Эдвард. Вечером дня вашего отъезда в город к отцу приходил очень странный человек. Он отказался назвать свое имя и немедленно ушел, когда узнал, что отца нет дома. Ты не знаешь, кто бы это мог быть?

— Не понимаю. Ты впустила в дом человека, не узнав прежде его имени.

— Он сказал, что является давним знакомым отца. Не могла же я выставить его за порог.

— Могла и должна была поступить именно так, — Эдвард был раздражен, и не пытался скрыть этого, — крайне опрометчиво с твоей стороны впускать в дом, где нет мужчин, человека которого ты даже не знаешь.

— Наверно ты прав, но….

— Никаких но. Пора взрослеть Элиза. Ты наследница огромного состояния и должна понимать, что твое новое положение делает тебя уязвимой для грязных посягательств со стороны недостойных людей, коих в мире великое множество. Учись быть более бдительной и осторожной. Репутация девушки вещь хрупкая, незачем рисковать ею без дела.

— Ты не справедлив ко мне, Эдвард. Я не сделала ничего плохого.

— Да, но ты могла допустить, чтобы плохое случилось. Не спорь и слушай меня. Впредь не покидай дом без моего сопровождения и не впускай в него никого, не предупредив прежде меня.