— Нет, я справлюсь, — немного смягчаясь, произнесла Анна. — Чикита, прости меня. Просто иногда я совершенно не знаю, как мне вести себя с Софией. Она такая бездумная, такая упрямая. Мальчики не создают мне никаких проблем. Честно. Я просто понятия не имею, откуда у нее такие наклонности.
— Я тоже, — сухо отозвалась Чикита.
— Сегодня самая прекрасная ночь лета, — вздохнула София, сидя на высокой ветке дерева омбу.
В мире не найти другого такого дерева. Оно гигантского размера, с горизонтальными ветвями, а его ствол до сорока или даже пятидесяти футов в обхвате. Мощные корни этого магического дерева выходят из-под земли извилистыми крюками, словно дерево начало таять, разливаясь вокруг восковой волной. Кроме своей необычной формы, это дерево может похвалиться тем, что отлично приспособилось к сухому грунту местных равнин. Это единственное дерево, которое органически вписывается в пейзаж. Индейцы видели на его ветвях своих богов. Говорят, что ни один гаучо не станет спать под ним. Для детей, привезенных в Санта-Каталину, оно казалось воплощением волшебства. Омбу могло исполнять желания, если просящий был искренен. А еще оно было идеальным наблюдательным пунктом, ведь с высоты его ветвей открывался вид на многие мили вокруг. Но самое главное — дерево таинственным образом притягивало к себе. Оно манило многие поколения детей, которые искали под его ветвями приключений.
— Я вижу Жозе и Пабло. Поторопись, не будь занудой! — раздраженно воскликнула София.
— Я уже в пути, будь же терпелива, — крикнул Санти своей кузине, привязывая пони.
— Санти, ты мне поможешь? — спросила Мария брата своим тихим хрипловатым голосом, наблюдая за Софией, которая карабкалась все выше по толстым извилистым ветвям, напоминавшим спагетти.
Мария всегда восхищалась Софией. Она была храброй, острой на язык и уверенной в себе. Они были неразлучными подругами и все делали вместе: плели заговоры, входили в сговор, играли и делились секретами. Когда девочки были поменьше, мама Марии, Чикита, называла их «Две тени».
Остальные девочки на ранчо были либо старше, либо совсем маленькие, поэтому вполне естественно, что ровесницы Мария и София стали союзницами в доме, переполненном мальчиками. Ни одна из них не имела родной сестры, поэтому спустя много лет девочки решили породниться «по-настоящему»: прокололи булавкой себе пальцы и коснулись ими, «объединив» свою кровь. С тех пор они поверяли друг другу секреты, которых никому не полагалось знать. Они считали себя родными душами — обе гордились принадлежностью к большому клану и с уважением относились к семейным узам.
С верхушки дерева София смотрела на мир. Возможно, перед ней была не вся планета, но это был ее мир, расстилавшийся под этим божественным небом. В момент заката горизонт словно бушевал красками, окрашивая небеса оттенками розового и золотого. Воздух был напоен пряными ароматами, у листвы угрожающе роились москиты.
— Меня снова укусило, — поморщилась Мария, почесывая ногу.
— Вот так, — сказал Санти, наклоняясь и подставляя руку под стопу младшей сестры.
Быстрым и ловким движением он поднял ее так, чтобы она могла перелезть через нижнюю ветку. Отсюда ей уже не составляло труда вскарабкаться наверх.
После это Санти начал подтягиваться, цепляясь за ветки с легкостью, которая всегда удивляла и восхищала тех, кто его хорошо знал. Совсем маленьким Санти получил травму, играя в поло, после чего стал немного прихрамывать. Его родители пришли в отчаяние и, опасаясь, что это может сказаться на его здоровье и самооценке, отправили сына в Соединенные Штаты. Там его осмотрели десятки специалистов, но беспокойство оказалось напрасным: вопреки мрачным прогнозам врачей, Санти продемонстрировал чудеса выносливости.
Маленьким мальчиком он обгонял всех, даже ребят на пару лет старше. Он бегал немного странно — выворачивая одну ногу внутрь. Когда Санти подрос, он стал лучшим игроком в поло на ранчо. «Нет никакого сомнения, что наш Сантьяго обладает редкой храбростью. Он добьется многого, и его успех будет целиком заслуженным», — предрекал его отец.
— Фантастика, — торжествующе воскликнула София, когда ее кузен присоединился к ней. — У тебя есть перочинный нож? Я хочу загадать желание.
— И чего ты желаешь на это раз? Все равно твое желание не сбудется, — сказал Санти, усаживаясь на ветку и болтая ногами в воздухе. — Так что незачем беспокоиться.
Он фыркнул. София, не обращая внимания, гладила кору, пытаясь нащупать на стволе следы их прошлого.
— Еще как исполнится, но только не в этом году, а в следующем, когда это будет по-настоящему важно. Ты же знаешь, что дерево чувствует, какие желания исполнять, а какие оставить без внимания.
Она похлопала по стволу дерева, вложив в свой жест искреннюю веру.
— Теперь она будет рассказывать нам, о чем думает это чертово дерево, — язвительно произнес он, убирая со лба прядь светлых волос.
— Санти, ты просто невежественный глупец, но придет день, и ты поймешь. Подожди немного. Однажды ты так сильно захочешь исполнения своего желания, что, когда никто не будет видеть тебя, выскользнешь в темноту и сделаешь зарубку на стволе в надежде, что желание исполнится.
— Тогда я лучше отправлюсь в город к местной колдунье. У нее больше шансов повлиять на мое будущее, чем у этого глупого дерева.
— Иди-иди, если у тебя хватит сил не дышать в ее присутствии, иначе тебе придется «наслаждаться» исходящим от нее запахом. О, вот оно, — воскликнула она, нащупав наконец свежую отметину.
Зарубка была похожа на белый шрам от старой раны.
К ним присоединилась раскрасневшаяся от усердия Мария. Ее каштановые волосы падали ей на плечи закрученными локонами, прилипая к поблескивающим круглым щекам.
— Только посмотрите, какой вид! Это что-то потрясающее! — охнула она, глядя вокруг.
Но ее кузина потеряла всякий интерес к пейзажу и внимательно исследовала кору дерева.
— Я думаю, что вот эта была моя, — заключила она, приглядываясь к ветке над головой Санти. — Точно, это моя. Это мой знак, видите?
— Может, полгода назад это и был знак, но сейчас он выглядит как обыкновенная метка, — ответил Санти, подтягиваясь вверх.
— Я нарисовала звезду, потому что очень хорошо рисую звезды, — ответила она с гордостью. — Эй, Мария, а где твоя метка?
Мария, осторожно переступая, направилась в сторону кузины, перебралась к Санти и села на нижнюю ветку поближе к стволу. Она с ностальгией потерла пальцем ствол, отыскивая свой знак.
— Я вырезала изображение птицы, — сказала она, улыбнувшись.
— А что это должно означать? — спросила София, уверенно спрыгивая вниз.
— Если я скажу, вы будете смеяться, — робко ответила Мария.
— Не будем, — заверил ее Санти. — А желание исполнилось?
— Конечно, нет, оно никогда не исполнится, но все равно останется самым заветным, — сказала Мария.
— Ну? — поторопила ее София, заинтригованная тем, что кузина не хотела открыться им.
— Хорошо, я скажу. Я попросила красивый голос, чтобы я могла петь под мамину гитару, — произнесла она, поднимая на них взгляд своих карих глаз, и увидела, что Сантьяго и София смеются.
— Значит, птица означает песню, — широко улыбаясь, заключил Санти.
— Наверное, так, хотя я нарисовала ее не только по этой причине.
— Так зачем же?
— Потому что я люблю птиц, а, когда я загадывала желание, на дереве сидела одна пташка. Она была так близко. Такая великолепная. Ты знаешь, папа всегда говорил, что знак не имеет никакого отношения к тому, что ты загадываешь. Главное — сделать зарубку. Ладно... Моя птичка не такая уж смешная. Это было год назад. В то время мне было всего четырнадцать лет. Если вас так смешит моя птичка, то давайте, рассказывайте о своих желаниях!
— Я загадывала, чтобы папа разрешил мне сыграть за команду Санта-Каталины, — заносчиво ответила София, ожидая реакции Санти, которая последовала незамедлительно.
— Кубок Санта-Каталины? Да брось ты! Будь же серьезнее! — удивленно воскликнул он, сузив свои зеленые глаза.
— Я серьезна, как никогда, — проговорила она с вызовом.
— Так что же означает звезда? — спросила Мария, отряхивая рубашку от мха.
— Я хочу быть звездой поло, — небрежно произнесла София, как будто сообщала о том, что мечтает стать медсестрой.