Эбби Глайнс - Ты была моей

Она выдохнула, и ее плечи расслабились. - Моя тетя Дарла сказала что поможет мне что нибудь сделать с ребенком. Я думала это ее аккуратный способ сказать мне, что она повезет меня сделать аборт. Я свернулась калачиком и проплакала два дня из за этого и скорбя о ребенке, которого я не узнаю. Я не хотела делать аборт, но мне было шестнадцать, и мой отец никогда бы не позволил мне иметь ребенка. Все что у меня было это тетя Дарла, и если она собиралась отвести меня на аборт, то в моей жизни не осталось никого кто бы поддержал меня в моем решении иметь ребенка. Я звонила тебе несколько раз в надежде что ты сможешь помочь мне, но я так и не смогла найти тебя.

Когда мой срок был восемь недель, моя тетя заставила меня поехать в клинику. Я предположила, что это была клиника где делают аборт. Никогда в жизни я не была так напугана. Все утро у меня были судороги, но я решила что это было из за того что я так много плакала, а так же из за узлов в желудке. Потом доктор осмотрел меня, и у меня началось кровотечение. Я не знала об этом до прошлой недели. Мне сделали обезболивающий укол, потому что я была в процессе раннего выкидыша. Мои воспоминания о том моменте, затуманились из за лекарств. Когда я проснулась, я была у тети Дарлы дома, и у меня было сильное кровотечение. Она сказала что ребенка больше нет, поэтому я подумала что они сделали аборт, пока я была под действие лекарств. Мы никогда не обсуждали это, потому что это было слишком болезненно. На прошлой неделе, тетя Дарла сказала что то по поводу моего выкидыша, и я была в замешательстве. Она рассказала мне реальную историю. Она сказала, что никогда не заставила бы меня сделать аборт, - она наконец то прекратила говорить и уронила свой взгляд на руки.

Я обвиняла себя и так долго жила с чувством вины, тогда как я никогда не должна была это делать. Я хотела чтобы ты знал реальную историю. Что я не хотела убирать нашего ребенка. Что когда бы пришло время, я бы сделала все чтобы оставить его.

Я сглотнул комок в горле, подавленный историей Бети. Я не разу не обвинил ее. Я напивался и находился в таком состоянии больше недели, когда я наконец то собрался силами прослушать голосовые сообщения. У меня больше не было телефона, который оплачивали мои родители, но я все еще мог прослушивать голосовую почту. Когда отчаянные мольбы Бети о помощи закончились последним сообщением о том что она сделала аборт, мой мир остановился.

Я бросил стул через всю комнату дешевого отеля, в которой я остановился, и разбил его. Затем я бил руками по стене из гипсокартона, пока не упал на колени и не зарыдал. Мои следующим шагом было напиться. Я должен был заглушить боль. Бети не захотела бы чтобы я вернулся и забрал ее, как я планировал. Я уничтожил ее. Я уничтожил себя. Я не мог встретиться с ней.

Но я никогда не обвинял ее. Она была так молода и так напугана. Ее отец редко был дома, и она работала чтобы помочь оплатить счета. Я не слушал голосовую почту, боясь услышать то что скажут мои родители. В результате, я разрушил свою жизнь.

Я должен был сказать ей правду о том, почему мне пришлось уехать. Сейчас.

- Бети, если бы я остался, мои родители послали бы меня в Йель. Я бы провел там больше четырех лет. На каникулах, они заставили бы меня поехать с семьей в Бостон. Затем лето бы я проводил в юридической фирме на Манхэттане. Мои дни в Розмари Бич закончились.

Поэтому мне пришлось сбежать. Если бы я сбежал и нашел свой путь стать независимым от них, они бы перестали иметь надо мной власть, и бы смог вернуться и встретиться с тобой. Потом, когда бы тебе исполнилось восемнадцать, ты смогла бы уехать со мной. Это был единственный выход, который я смог найти. Я не хотел потерять тебя.

Я наблюдал за ее лицом пока она меня слушала. Я так много раз пытался ей это объяснить. Но в этот раз она слушала меня. Наконец то.

Что касается беременности, я не пользовался телефоном который оплачивали мои родители. Я оставил это позади. Я копил деньги, чтобы приобрести собственный телефон. Я собирался позвонить тебе, как только купил бы его. Но я переживал за тебя, и спустя месяц я использовал телефон гостиницы, чтобы прослушать голосовую почту. В тот момент я получил все твои сообщения. Мой мир рухнул в том гостиничном номере.

Бети выпустила грусный смешок и покачала головой. - Тогда мы были так молоды. Ты хоть помнишь тех детей, которыми мы были. Тем летом я забыла каково это быть ими.

Я не забыл. - Возможно мы были детьми, но то что я чувствовал к тебе было настоящим. Это чувство никогда не менялось и не исчезало. Ни разу.

Мы сидели там, никто из нас не говорил, пока звуки машин с улицы и музыка соседей над нами наполняли тишину между нами.

Я наблюдал за ней, а она смотрела на стену потерявшись в своих мыслях. Так много изменилось с того лета, когда она вошла в мою жизнь и осветила ее.

-То что я сказала когда мы были на острове — я была не права, - сказала она, возвращая свой взгляд ко мне. - Я была в ужасе от того что я сделала, что мы сделали, и не разу не почувствовала вины за это. Я ненавидела себя за то, что не чувствовала себя виноватой. Но я хочу жить своей жизнью. Пройти через нее онемев, слишком одиноко, и ты был прав, Джейс хотел чтобы я жила. - Она сделала паузу и крепко закрыла глаза. - Я думаю, что если …, если ты хочешь . . . Я думаю, мне бы хотелось чтобы мы встречались почаще. Не постоянно, просто обычные встречи. Может быть. Если это то, чтобы ты хотел иногда делать.

Не постоянно? Твою мать. Я контролировал свою реакцию и держал нейтральное выражение лица. Она предлагала мне оливковую ветвь, или по крайней мере очень маленький прутик, но это было хоть что то. Это было лучше чем то, что у нас было сейчас. - Да, мне это нравиться, - ответил я.

Она улыбнулась, и облегчение в ее глазах стоило того. - Правда? - спросила она, словно я собирался передумать.

Абсолютно.

Она посмотрела вокруг, неловко и с глупой улыбкой на лице, затем снова вернула свой взгляд ко мне, неуверенно. - Это нормально если я . . . если я обниму тебя?

Я раскрыл руки. - Иди сюда, - сказал я ей, и она подождала долю секунды прежде чем обвила свои руки вокруг меня.

Я вздохнул и крепко обнял ее. Наклонив голову, я пробежал носом по ее шее и улыбнулся, когда она вздрогнула.

Я не был для нее номером один, но это не меняло тот факт, что она была номером один для меня.

Если парень закажет еды и возьмет на прокат фильм, будишь ли ты заинтересованна присоединиться к нему?

Я усмехнулась над сообщением. С нашего разговора той ночью, Трипп отправил мне парочку разных сообщений, но ничего больше. Я не была уверенна был ли он занят, или просто прощупывал почву. Это сообщение слегка прояснило ситуацию.

Я припарковала гольф карт чтобы ответить.

Зависит от парня. У меня свои стандарты.

После того как я нажала «отправить», я засунула свой телефон в карман шорт и спрыгнула чтобы разгрузить оставшиеся запасы. Моя смена заканчивалась, и солнце почти село, так что клуб был закрыт. Последняя группа только закончила игру.

Когда мой телефон завибрировал, я быстро достала его обратно.

Он высокий, очень красивый, с прекрасной улыбкой, знает что ты любишь феттучини альфредо с курицей из Gambino’s, и намерен угостить им и бокалом белого вина ждущими тебя, когда ты придешь к нему домой.

Я громко рассмеялась, затем посмотрела по сторонам, чтобы убедиться что никто не видел меня улыбающейся как ненормальная своему телефону.

Продано, я согласна. Я пойду куда угодно ради этого феттучини.

Он быстро ответил.

Договорились. Увидимся в семь?

Я ответила: ОК.

Я снова засунула телефон в карман и вернулась к работе. Мне необходимо было принять душ и переодеться, прежде чем я отправлюсь туда. От пеня пахло маслом от загара и потом. Не говоря уже о пиве, которое чуть раньше забрызгало меня. Профессиональные издержки работы девочки на карте с напитками.