Настасья Карпинская - Ты – мой воздух

– Мне всегда казалось, что Ирина Олеговна до фанатизма любит своего сына. Эта ее постоянная гиперопека.

– Любит, но так было не всегда. Любовь ее проснулась только после смерти старшего сына, в котором она души не чаяла. А Димка все детство и юность находился на вторых ролях. А потом кинулся доказывать, что он тоже достоин. Ты была его единственным исключением, единственной частью жизни, которую он оставил лично для себя. Это единственное, в чем он пошел наперекор матери.

– Я не знала про это.

– Да, про это мало кто знает. Единицы, кто очень близко знаком с его семьей. А мне он рассказал по пьяни, еще когда студентами были.

– Ярослав же разбился?

– Да, сел за руль бухой в говно, и ушел в столб на скорости под 180км/час.

– Ты много знаешь о Диминой семье…

– За столько лет пришлось…

– Ты меня удивляешь с каждым разом все больше…

– Смотри и в меня не влюбись…

– Вот знаешь, Лавров, хотела про тебя что-то хорошее хоть раз в жизни сказать. Да смотрю, поторопилась, ты все такой же придурок, – и мы оба засмеялись.

– Что есть, то есть. Горбатого могила исправит.

– Нет, все же что-то в тебе изменилось…

– Тебе кажется. А когда, кажется креститься надо, – я продолжала сверлить пристальным взглядом Дениса. – Фролова, дырку протрешь, хватит пялиться.

– Люди меняются в двух случаях: когда переживают тяжелые потери и когда влюбляются. Трагедий в жизни у тебя не наблюдается, насколько я знаю. Значит, это любовь. Ты влюбился! Лавров, ты влюбился! – констатировала я, наблюдая, как напрягся Денис.

– Фролова, я хр*новый экземпляр для психоанализа. Не утруждайся.

– Ты влюбился! – повторила я уже с большей уверенностью.

– Ника, сейчас пешком до поселка пойдешь, – угроза прозвучала не очень убедительно, поэтому я засмеялась, а Лавров пробубнил себе под нос что-то заковыристое.

– Ксюха?

– Фролова, мать твою!

– Раз так бесишься, значит точно Ксюха.

– Хоть слово скажешь ей, пожалею, что вытащил тебя из дома и прибью сам.

– Я могила.

– И улыбку эту сотри с лица. У тебя губа разбита, а лыбишься, как на фото в журнале.

Мы уже въезжали в поселок, когда Денис снова заговорил.

– Ты понимаешь, что сейчас начнется?

– О чем ты?

– О том, что стоит Игорю увидеть твое лицо, и Фролов может себе копать могилку на Троицком.

– Все так плохо? Я зеркало выронила где-то в доме, когда сумка упала. А твое в машине не стала крутить.

– Ну, как тебе сказать…

– Денис…

– Если бы так выглядела Ксюха, я бы уже стер ублюдка с лица земли.

– Значит, плохо.

– Ну, так ху**енько, конечно.

Подъезжаем к дому. Не успеваю выйти из машины, как перед нами паркуется Игорь.

– А долго ждать не пришлось, – выдает Лавров. Игорь подходит ближе, и я вижу, как меняется его выражение лица.

– Это что за нах*й? – он рассматривает мое лицо, приподняв за подбородок. Убираю его руку, сжимая крепко ладонь.

– Игорь…

– Это то, о чем я думаю? – обращается он к Денису, и его глаза приобретают оттенок холодной стали.

– Я без понятия, о чем ты думаешь. Но это не я.

– Лавров, бл*ть!

– Да, Фролов это, Фролов.

– Ник, иди в дом! – голос резкий. Я еще ни разу не видела его таким напряженным.

– Игорь, не надо. Не езди к нему.

– Ника, иди в дом! А ты, – он обращается к Денису, – проследи за ней.

– Я так-то в няньки не нанимался! – ответом Игорь его не удостоил. С диким визгом шин он развернул машину и поехал в сторону города, а меня начинала накрывать паника.

– Денис, езжай, пожалуйста, за ним.

– Не… Пусть сам разбирается. Дай им кулаками помахать, пар выпустить, – Лавров присел на капот машины и закурил.

– А если они поубивают друг друга?

– Ну, насчет Игорька я бы не волновался сильно. Вряд ли у Фролова есть шанс.

– Денис! Пожалуйста! Я тебя очень прошу!

– Фролова, насколько я помню, мы ненавидим друг друга. С какого я, вообще, должен подставлять свою рожу под кулаки твоих мужиков?

– Денис, пожалуйста.

– Фролова, а ты за кого? Мне на какой стороне кулаками махать?

– Лавров!

– Может, ну их? Пусть сами разберутся, а мы ставки сделаем.

– Ден, ты дебил?

– Да ладно тебе, еду, еду. Вот чем ты рассчитываться со мной будешь, даже не представляю. И вообще, у Волкова кмс по боксу. Так что извиняй, но я со своим юношеским под его кулаки не полезу. А Фролов за свой сегодняшний выверт заслужил схлопотать по фейсу,

– Денис, просто проследи, чтобы все обошлось без крайностей. Пожалуйста… – Лавров выкинул в сторону окурок и сел в машину.

– Ладно. А ты иди в дом и не вздумай вызывать такси и ехать к ним. А то, еще и я огребу от Волкова.

– Хорошо, только позвони мне потом, – Денис отъехал от ворот, а я направилась к дому. Меня до сих пор ощутимо потряхивало. Надо, как минимум, принять душ, успокоиться и выпить чай.

Выйдя из душа, взглянула в зеркало. М-да, видок тот еще. Места на скулах припухли и покраснели. Будут синяки. Губа рассечена. Голова болит от удара затылком о стену. На шее проступают отметины от пальцев. Выпив обезболивающее, я спустилась на кухню и, налив себе чай, устроилась в кресле. Прикладываю по переменке пакет со льдом к пострадавшим участкам на лице.

***

Мчался через весь город только с одной мыслью: «Убью тварь». Двери были все открыты. Повсюду осколки зеркал и чего-то еще. Фролов сидел в гостиной с бутылкой виски, отхлебывая из горла.

– Какого… – договорить я ему не дал, подняв за грудки. Нанес удар, потом еще и еще раз. Этот мудак почти не сопротивлялся. Руки свои только с априори слабым противником может распускать. Мразь! Стоило только вспомнить лицо Ники, и ярость заполнила сознание. Бил без остановки, пока кто-то не начал оттягивать меня от него.

– Игорь, мать твою, хватит! Слышишь! Хватит! Успокойся! – перед глазами, наконец, начало что-то проясняться.

– Ты какого черта тут делаешь? Ты с Никой должен быть! – Денис все еще держал меня за руку.

– Ага, чтобы ты убил его тут без свидетелей? – перевел взгляд на Фролова, лицо которого было все разбито. Он со стоном пытался подняться, сплевывая кровь прям на ковер.

– Подойдешь к Нике ближе, чем на сто метров, убью нах*й!

– Из-за шл*хи… запорол партнерство… мудак штопаный. Я тебе… не подпишу… контракт… на Краснодар… – хрипя и сплевывая, проговорил Фролов, все еще сидя на полу.

– Ж*пу себе своим контрактом подотри, – готов был снова припечатать его к полу. Даже в этой, с*ка, ситуации все о своем бизнесе заботится. М*дло тупое.

– Игорь, иди на улицу, остынь, – я позволил Денису почти вытолкать себя на террасу. Ден вернулся на пару минут в дом, видимо, что-то сказать Фролову. Когда он вышел, то закурил, как и я. Стояли какое-то время молча.

– Что делать будешь?

– Ты о чем?

– О работе, о Нике?

– С Фроловым все контракты в топку.

– Там убытки большие.

– Пох*й, не обеднею. Его объект не самый крупный на нашем обслуживании.

– Ты ему своим выходом проблемы устроишь, и не малые.

– А ты думаешь, я ему морду набил и успокоился?

– То есть, сольешь его?

– Солью.

– А Ника?

– Что, Ника? Развод с этим уродом получит быстро, я поспособствую. Пошли уже отсюда! – я выкинул окурок сигареты в сторону и направился к машине.

– Пошли. Вы сегодня, бл*ть, мне весь вечер испоганили своими разборками.

– Я тебя не просил вмешиваться.

– Если бы я не вмешался, хрен знает, что бы он с ней сделал.

– Ты вытащил ее?

– Да.

– Спасибо.

– Ладно. Поехал я, а то меня заждались уже, – проговорил Лавров с явным нетерпением и воодушевлением в голосе.

– Рыжая твоя?

– Ага.

– Ой, муда-ак....

– От мудака слышу, – смеясь, Денис сел в машину и, махнув рукой, поехал. А я направился домой. По пути набрал Сашку, отдал распоряжения о расторжении всех договоров с компанией Фролова. Конечно, не обошлось без вопросов, но пообещав все объяснить позже, направился в аптеку за мазью и лекарствами для Ники.