– Я действительно остаюсь с тобой в Германии. Тебе от меня не избавиться.

Он настолько ошарашен новостью, что даже не знает, как реагировать, а потом бросает сэндвич на поднос, охватывает мое лицо руками и произносит возле моих губ:

– Ты самое лучшее, самое красивое и чудесное, что было в моей жизни.

– Серьезно?

Эрик улыбается, целует меня в губы и заверяет:

– Да, сеньорита Флорес. – И, уловив в моем взгляде намекающий огонек, хрипло заявляет: – Пока ты не доешь бульон, сэндвич и десерт, я даже и не подумаю удовлетворять твои желания.

– Весь сэндвич?

Мой немец кивает и произносит так, что у меня мурашки бегут по коже:

– Весь.

– И банан тоже?

– Конечно.

Его ответ меня ужасно радует. Беру бульон и, пока пью, смотрю на Эрика поверх чашки. Я соблазняю его глазами и вижу в его взгляде возбуждение.

Боже мой, господи! Эрик, как же ты меня заводишь!

Выпив весь бульон, молча ставлю на поднос пиалу и съедаю сэндвич. Запиваю водой и, когда беру банан, смотрю на него, улыбаюсь и кладу назад на поднос.

– А на десерт… я предпочитаю тебя.

Эрик смеется, целует меня, а я толкаю его, чтобы он лег на ковер. Мы оказываемся рядом с горящим камином.

Одни… Возбужденные… И горящие желанием поиграть.

Я сажусь верхом на него. От моего прикосновения и ласк его аппарат становится твердым, и он готов дать мне то, что я хочу, и то, что мне так нужно.

Его руки медленно и неторопливо поднимаются по моим ногам и останавливаются на бедрах.

– Малышка, я до сих пор не могу поверить, что ты здесь.

– Прикоснись ко мне и поверь в это, – завлекаю его, смотря ему прямо в глаза.

С каждой секундой мое возбуждение растет, и я решаю снять с него толстовку.

Начинаю обнажать его снизу вверх и с торжествующей улыбкой открываю своему взору его живот, кладу на него руки и медленно поднимаюсь к груди. По пути вверх я наклоняюсь, он льнет ко мне губами навстречу, и мы сливаемся в поцелуе. Он берет меня за руки.

– Эрик, ты меня заводишь, как… мотоцикл.

Он улыбается, и я улыбаюсь ему в ответ.

– Хочешь, я покажу тебе, как ты меня заводишь? – спрашивает он, тяжело дыша от возбуждения.

– Очень.

Эрик кивает, хватает меня за трусы и без предупреждения снимает с меня их. Затем делает то же самое с толстовкой, и я оказываюсь перед ним полностью обнаженной. Его руки тянутся к моей груди. Привлекая меня к себе, он шепчет:

– Дай мне их.

Горя от возбуждения, я наклоняюсь, предлагаю ему свое тело, свою грудь. Он с нежностью ее целует, затем захватывает ртом сначала один сосок и, когда тот становится твердым, как горошинка, переходит ко второму. Все это время он руками крепко меня держит. Наверное, чтобы я не вырвалась. Некоторое время я наслаждаюсь его ласками, которые будят во мне неистовое желание. Они потрясающие, пылкие и страстные. Потом своими сильными руками он приподнимает меня, проскальзывает у меня между ног, и я оказываюсь сидящей у его лица.

У меня все сжимается в животе, когда я чувствую его горячее дыхание в центре моего желания. О да! Он обнимает меня за талию, и я, изнемогая от нетерпения, слышу, как он говорит:

– Я сейчас буду лакомиться тобою. Расслабься и наслаждайся.

Сидя над его ртом, я получаю удовольствие от того, что только что пообещал Эрик. Его жадный, жаждущий язык ищет центр моего наслаждения, пробует меня, как изысканное блюдо, вырывая из меня неконтролируемые стоны. Закрыв глаза, я с каждой секундой распаляюсь все больше и больше. Раз за разом, прикасаясь языком ко мне, уже пылающей от возбуждения, он доводит меня почти до пика, но не дает мне закончить. Я схожу с ума от этого и пытаюсь запротестовать.

Этот мужчина доводит меня до безумия, он берет у меня все, чего хочет, и я еще больше хочу ему отдать. В моей голове роятся самые похотливые мысли. Разумеется, восхитительно и сладостно то, что мы сейчас одни в его кабинете лежим обнаженные перед камином. Но какой-то голосок внутри тихонько и очень настойчиво шепчет, что если бы нас было трое, то нам было бы намного сладостней.

Мечтая, я открываю глаза. О чем это я думаю? Эрику удалось втянуть меня в свою игру, и теперь я сама о нем фантазирую.

У меня вырывается сладостный стон, и я чувствую себя развратницей. Поддавшись своим фантазиям, говорю:

– Эрик, я хочу поиграть… поиграть с тобой во все, что ты захочешь.

Я знаю, что он меня слышит. И шлепок тому доказательство. Его губы скользят по моим складочкам, зубы покусывают меня, поднимая во мне волны наслаждения, и наконец он доводит меня до экстаза. Когда мое тело приходит в себя после этой восхитительной атаки, Эрик снова усаживает меня на грудь и с торжествующей улыбкой шепотом просит:

– Ну, Джуд, давай, возьми меня!

Мой немец пробуждает во мне такое желание, что я ощущаю, как щеки заливаются багрянцем. Это не камин меня разгорячил, это Эрик. Мой немец. Мой командир. Мой упрямец. Мой Айсмен.

Я хочу, чтобы он получил столько же удовольствия, сколько и я, устраиваюсь поудобней и обхватываю его член руками. Он безумно нежный. Я говорю Эрику взглядом: «Расслабься и наслаждайся…» – и, не терпя больше ни секунды, ввожу его в свою киску.

Влажная, скользкая, я чувствую, что он входит в меня очень глубоко. Боже мой, какое же наслаждение! Я начинаю двигать бедрами влево и вправо и потом резко к нему прижимаюсь. Тяжело дыша, Эрик закрывает глаза. Ему нравятся мои покачивающие движения. Отлично! Опять начинаю двигать бедрами, опираюсь руками ему в грудь и требую:

– Посмотри на меня.

Для такого момента у меня, должно быть, слишком требовательный тон. Эрик сразу же открывает глаза и смотрит на меня. Теперь приказываю я. Он попросил меня взять на себя инициативу, и я ощущаю себя всемогущей. Вскоре я начинаю по-другому двигать бедрами и, сделав резкий толчок вперед, чувствую, что Эрик, прерывая дыхание, сладостно напрягается.

Он кладет руки мне на бедра. В нем просыпается дикий зверь. Но я убираю его пальцы и, переплетая свои руки с его руками, шепчу:

– Не двигайся… Позволь мне.

Он хочет. Он возбужден. Он распален.

Его взгляд говорит мне все, что я хочу услышать, сейчас я знаю, о чем он может только попросить меня. Знаю, о чем он думает. Знаю, чего страстно желает. Я снова начинаю быстро двигать бедрами. Впиваюсь в него взглядом, и Эрик снова тяжело дышит. Я тоже еле дышу.

– Боже мой, малышка!.. Ты сводишь меня с ума.

Я снова и снова повторяю свои движения.

Довожу его до пика наслаждения, но не даю ему закончить. Я хочу, чтобы он почувствовал то, что почувствовала я несколько минут назад. Его взгляд темнеет. А я улыбаюсь. Ах, как же меня заводит, когда он так на меня смотрит!

Он пытается схватить меня руками, но я опять удерживаю их и продолжаю круговые быстрые движения, доводя его до того, чего хочу. К экстазу. Но его наслаждение – это и мое наслаждение. И когда я понимаю, что мы сейчас сгорим, ускоряю напор до тех пор, пока меня не охватывает потрясающий оргазм, а мой обезумевший Айсмен не просто взбирается, а прямо взлетает на пик страсти.

Довольная, падаю на него, и он меня обнимает. Мне нравится чувствовать его рядом. Наше неровное дыхание понемногу восстанавливается.

– Смугляночка, я тебя обожаю, – говорит он мне на ухо.

Слова, полные любви, сводят меня с ума, и я лишь могу улыбаться, как дурочка, пока его руки крепко обнимают меня за талию.

Его и мое тепло сливаются вместе, и я, подняв голову, целую его. Некоторое время мы лежим на ковре, но, когда Эрик видит мою гусиную кожу, предлагает встать.

Мы встаем, он берет с кресла темный плед и накидывает на меня. Затем, все такой же голый, он садится и усаживает меня к себе на колени, убирая растрепавшиеся волосы с моего лица.

– Что было в твоей маленькой головке, когда ты сказала, что хочешь поиграть во все, что я захочу?

Оп-ля! Этот вопрос застал меня врасплох. Я его вовсе не ожидала.

– Джуд, давай, – подбадривает он меня, увидев мой взгляд. – Ты всегда была откровенной.

Невероятно. Как он узнал, что я что-то скрываю? В конце концов, решившись рассказать, я отвечаю:

– Ну… я… правда в том, что… я даже не знаю, как тебе это сказать. – Эрик улыбается, и я сдаюсь: – Ладно, эх… я расскажу тебе. Мне нравится заниматься с тобой любовью, это потрясающе и восхитительно. Это самое лучшее для меня. Но пока я об этом думала, мне пришла в голову мысль о том, что если бы нас было трое на этом ковре, то все было бы намного развратнее. – И быстро добавляю: – Но, дорогой, ты ничего такого не подумай, ладно? Я обожаю секс с тобой. Это восхитительно! Не знаю даже почему, мне пришла в голову такая странная мысль. А поскольку ты попросил быть с тобой откровенной и… и… Ну, правда… правда, мне очень нравится, когда мы с тобой одни и…