Юлия Резник - Ты у меня под кожей

Закручиваю кран, выхожу из ванной. Надеваю толстый махровый халат и иду в кухню, чтобы сделать себе чаю. Первой приезжает Наташа. А следом за ней — адвокат отца. Мне все же удается его вызвонить, хоть и не с первого раза.

— Ну, что там, Леонид Савельич?

— Ничего хорошего, Саша. Им нужен козел отпущения — и очень похоже, что твой отец станет им. Ты знаешь, как у нас работает эта система.

Я холодею. По позвоночнику рябью проходит дрожь. Папе хорошо за шестьдесят, и в последнее время у него начало пошаливать сердце.

— Он хотел уйти на пенсию, но его упросили остаться. А теперь что получается? — нервно тру виски.

— Я не знаю, — сокрушенно качает головой Кайдалов. — Пока его даже под домашний арест отпускать не торопятся.

— Черте что. Когда я смогу с ним увидеться?

— Сашенька, как только это станет возможно — я тебе сообщу. А пока собери ему самое необходимое. Передачку уж я как-нибудь пронесу.

Спустя четверть часа адвокат отца ушел, оставляя после себя тягостное ощущение безнадеги.

— Здесь есть чего-нибудь выпить? — интересуется Наташа, озираясь по сторонам. Кухня — наименее пострадавшее в ходе обыска место, и мы с подругой решаем обосноваться в ней.

— Я не буду. Но ты, если хочешь, бери. Винный холодильник слева от обычного.

— Зря. На твоем месте я бы здорово нажралась.

— И это советует мой психолог, — с трудом растягиваю губы в улыбке.

— В первую очередь, я твоя подруга, — резонно замечает Наташа.

— И то так. Может быть, выпью потом.

— А сейчас? Что ты сейчас думаешь делать? Есть какой-нибудь план?

— Нет. Вообще никакого, веришь?

— Не хочешь обратиться к своему Жданову?

Резко вскидываю ресницы, и когда наши с подругой взгляды встречаются, медленно качаю головой из стороны в сторону. Несколько лет назад я решила, что взяла под контроль своих демонов и вполне готова начать нормальную жизнь — остепениться, остановиться на одном мужчине. Я действительно поверила, что созрела для отношений. Ко всем этим глупостям вроде «долго и счастливо»… Наверное, поэтому, когда мы встретились с Юрой на одном из совещаний в министерстве, и он уже ни на что не надеясь пригласил меня на свидание, я согласилась. Хотя в учебке он мне никогда не нравился, и переспала я с ним исключительно для того, чтобы поставить на место Орлова. Наказать его за ту боль, что он мне причинил. Как бы то ни было, со Ждановым мы встречались почти два года. Я думала, будто у нас все серьезно. И только никак не могла понять, отчего же он медлит с предложением руки и сердца. Несколько раз я даже непрозрачно ему намекала, что вполне готова к этому шагу, тогда как он уводил разговор в сторону. А я была слишком хорошим профессионалом, чтобы его не раскусить. Пусть с опозданием, но все же я поняла, что Юра никогда не собирался на мне жениться. Я вообще не из тех женщин, на которых женятся.

«Подстилка… Подстилка… Подстилка»… — звучит в голове.

Которая, ко всему прочему, не становится моложе.

— Может быть, тебе стоит попытаться узнать, кто стоит за этим делом, и…

— И что?

Наташа пожимает пухлыми плечами:

— И попытаться на него выйти.

— Смешно, но, кажется, это мне и так известно.

Шампанское идет у Наташки носом. Она откашливается, смаргивает слезы с глаз.

— Серьезно?

— Орлов! Помнишь, я тебе рассказывала о симпатичном мальчишке, который мне васильки таскал в учебке?

— Тот, который недобитый шпион?

— Недобитых шпионов не бывает, — смеюсь, хотя в глазах стоят слезы. Еще чуть-чуть, и скачусь в истерику.

— Так это же все упрощает!

— Думаешь?

— Ну да. Если он к тебе неровно дышит… — Наташкины глаза загораются азартом. — Послушай, он женат?

— Насколько я знаю — нет. А ты к чему ведешь? — я сощуриваюсь, как если бы сама буквально пару минут назад не думала об этом.

— Ты могла бы его обаять и попросить для отца снисхождения. Если он такой крутой — глядишь, чего и получится.

— Поверить не могу, что это говоришь мне ты. Та, которая годами убеждала меня научиться ценить себя и свое тело.

— Ну, я же не толкаю тебя к нему сразу в постель! — тушуется Наташа.

— А чем, ты думаешь, мне придется расплачиваться? Если, конечно, допустить мысль, что до этого вообще дойдет? — цинизм слов царапает горло, душит. Я откашливаюсь и отворачиваюсь к стене. Сама не знаю, на что обижена. Ну, а что? Одним мужиком больше — одним меньше. Подумаешь… Такая незамысловатая логика всем понятна.

— Сашка… Саш, извини. Я правда глупость какую-то сморозила. Это с перепугу — не иначе. Ну, прости дуру, Саш… — Наташа протягивает руки и с силой прижимает меня к себе. Я чувствую легкий исходящий от ее дыхания дух алкоголя и свежий аромат духов.

— Конечно, глупость. Разве не глупо думать, что он через столько лет все еще во мне заинтересован?

— Но ты ведь говорила, что после он тоже к тебе подкатывал? Хотя нет, не слушай меня! Бред это все. И тебе совершенно точно не надо. Не может быть, чтобы не было другого выхода.

— Да, наверное.

На самом деле выхода я как раз и не вижу. А соглашаюсь с подругой лишь для того, чтобы ее успокоить.

— А что, если тебе с ним просто поговорить? По старой дружбе? От тебя же не убудет?

— Господи, Наташка, я ведь тогда его клоуном выставила перед целым взводом.

— Это когда оставила его без трусов в бане?

— Ну да.

— Он сам виноват. Не нужно было на тебя спорить! К тому же, судя по тому, что он потом еще не раз к тебе подкатывал, обошлось без душевной травмы.

— Он слишком мужик для этого. — признаю очевидное.

— Ну? Вот видишь!

— Что ты мне предлагаешь?! — злюсь.

— Так ведь я уже сказала. Поговори с ним.

— Он — профессионал, — вздыхаю тяжело, — и не станет мешать личное с работой. К тому же, господи, Нат… Пятнадцать лет прошло. Я уже не та шикарная красотка, которая вскружила голову солдату. В иерархии мы давно поменялись местами.

— Просто поговори с ним. Прямо сейчас! По горячим следам. Потом, как ты понимаешь, будет поздно.

С сомнением кошусь на подругу. Не знаю, как быть. Тревога за отца звенит внутри, и в какой-то момент этот звон становится таким громким, что заглушает собой все другое. Голос совести, страх, сомнения… Я медленно поднимаюсь.

— Знаешь, думаю, ты права. Мне действительно нужно поговорить с ним.

— Хочешь, я поеду с тобой?

Качаю головой из стороны в сторону — нет. Я не хочу. Потому что не знаю, кем выйду из этого разговора. Вполне возможно, это буду уже не я.

— Я сама.

— Может, тебе лучше взять водителя? Смотри, как у тебя дрожат руки.

— Нет. Я сейчас только переоденусь, а потом поеду прямо к нему…

Меня охватывает странное возбуждение. В доме отца не так уж много моих вещей. Я давно живу отдельно. По хорошему, мне бы заехать к себе, но я не хочу терять время. Поэтому ограничиваюсь найденными джинсами и свитерком. Провожаю Наташу до машины такси и сажусь в свою. Я не знаю, где живет Орлов. И еду к месту, где, по словам адвоката отца, его содержат, решив, что Ринат обязательно будет там. Паркую машину и жду, не уверенная даже, что он на самом деле здесь. Сколько так проходит времени — не знаю. Но когда я теряю всякую надежду, замечаю его внушительную фигуру. Он скрывается в салоне автомобиля так же стремительно, как выходит из здания. Я не успеваю выскочить из своей машины. Поэтому, недолго думая, еду за ним. Чтобы безнадежно отстать на въезде в элитный жилищный комплекс. Дальше нельзя — дорогу перегородил шлагбаум. Чертыхаясь, я бросаю свою БМВ и дальше иду пешком. Территория вокруг домов ограждена красивыми коваными заборчиками. На калитках висят домофоны. К счастью, мне удается прошмыгнуть во двор вслед за молодой парой. Я иду уверенно, будто точно знаю, куда и в отчаянии оглядываюсь по сторонам. Его замечаю практически тут же. Его… и маленькую девочку, которую он держит за руку.

Саша

Первое желание — сбежать. На мгновение оно берет надо мной верх, и я начинаю пятиться. Каблуки туфель вязнут в чем-то мягком. Я моргаю и опускаю взгляд на защитное покрытие, которым теперь устилают детские площадки в целях безопасности. В моем советском детстве о таком даже мечтать не приходилось. Вот не зря я совершенно не скучаю по тому времени. Сейчас жизнь гораздо лучше. Если бы только годы не бежали так быстро…