Дебора Моггак - Тюльпанная лихорадка

Он прошел мимо ее дома, но тот казался вымершим: ни одного лица в окне. Наверное, отправилась за покупками. Он спустился к рынку, но было уже поздно, продавцы убирали свой товар. День был таким странным, что потерял чувство времени.

Извозчики топтались возле своих лошадей, ожидая пассажиров. Когда появлялся клиент, они бросали кости, чтобы решить, кто его возьмет. Ян подумал: с виду все мы так невозмутимы, а в душе – азартные игроки. Люди, одержимые страстями. Он тоже пустился в рискованную авантюру, и на сей раз игра идет по-крупному.

Ночью ему приснилось, будто все люди стали тюльпанами и вместо шей из воротников у них торчали стебли. Они кивали разноцветными головками, грациозно склоняя их направо и налево. Яну казалось естественным, что Амстердам населен цветами. Он стоял посреди площади и звал Софию. Она шла к нему, качая цветочной головой. Конечно, это была София: он узнал ее фиолетовое платье. Ян предложил ей уехать с ней за море. Она энергично закивала. Ее лепестки осыпались и обнажили голый пестик.

Друг Яна, Маттеус, знал одного подходящего врача. Его звали доктор Сорг. Он сделал аборт горничной, которую обрюхатил Маттеус, и взял в оплату одну из его картин – «Пирующие крестьяне».

– Зачем он тебе понадобился? – со смехом спросил Маттеус. – Семейные проблемы с очередной потаскушкой? Когда ты наконец перестанешь таскаться по бабам и успокоишься с какой-нибудь приличной девчонкой? Из Геррита плохая жена.

Ян встретился с доктором в небольшой аптеке, расположенной в районе доков. Оказалось, это был неудачный выбор. Доктора ненавидели аптекарей, потому что те уводили у них клиентов. Они принадлежали к той же гильдии и изображали врачей, восседая за прилавками под чучелам крокодилов и бормоча что-то невнятное вместо консультаций. Даже одевались так же – в плащи и остроконечные шляпы.

– Какого черта вы притащили меня сюда? – буркнул доктор Сорг.

Ян считал, что это подходящее место. Но доктор выбежал из аптеки и повел его в соседнюю таверну.

– Так в чем дело? – спросил он.

– Пару лет назад вы оказали услугу моему другу. Обе стороны остались довольны, и он рекомендовал мне вас как опытного человека.

У доктора были рыжие волосы и узкое лицо, похожее на мордочку лисицы. Ян понимал, что должен полностью довериться ему. В его руках окажется судьба трех человек – даже четырех, если считать младенца. За прошедшие недели Ян успел проникнуться покровительственными чувствами к Марии, самой беззащитной и уязвимой в их компании. Иногда ему казалось, будто он сам отец ребенка.

– Я хочу, чтобы вы приняли роды у одной женщины. Ее безопасность – прежде всего…

– Вы полагаете, я недостаточно компетентен?

– Нет. – Как он обидчив, однако. – Не в этом дело. Просто есть сопутствующие обстоятельства. Например, секретность.

Ян помолчал. Чтобы план сработал, придется выложить все начистоту. Иначе ничего не получится. Он глотнул пива и начал свой рассказ. Исповедоваться какому-то незнакомцу, поверять ему свои заветные мысли… Ян чувствовал смущение и говорил с запинкой. Вся эта затея стала казаться ему безумной.

Когда он закончил, наступило долгое молчание. Доктор сидел, уставившись в кружку с пивом. Ян посмотрел на его руки: белые, с длинными пальцами. Они машинально поглаживали кружку. Ян старался не думать, в каких местах побывали эти пальцы.

– Риск, – наконец произнес доктор. – Огромный риск.

– К сожалению, нам придется на него пойти. Иного выхода нет.

– Риск для служанки, риск для вашей подруги. – Доктор Сорг посмотрел ему в лицо. – Наверное, вы очень сильно любите эту женщину?

Ян кивнул. Врач вздохнул:

– Вы счастливый человек.

Он поглаживал кружку тонкими чувствительными пальцами. Было еще рано, в таверне, кроме них, сидели трое матросов – симпатичных молодых парней, игравших в карты. Доктор Сорг взглянул в их сторону.

– Когда-то я тоже любил одну женщину, – пробормотал он. – Но… струсил. Испугался позора, презрения общества, потерять работу, остаться без денег… И потом жалел об этом всю жизнь. – Доктор поднял кружку, но рука задрожала, и он поставил ее на стол. – Мне не хватило смелости…

Ян посмотрел на пол. Там валялись сломанная трубка и горстка устричных раковин. Будто страничка, вырванная из книги эмблем и символов. Если бы ее автором являлся какой-нибудь художник, Ян сумел бы догадаться, что он имел в виду.

– Вот почему я стал помогать людям, – продолжил доктор. – Вся жизнь – риск. Я врач и прекрасно это понимаю. Но есть люди, которые ходят по самому краю, и они мне по душе. Я восхищаюсь ими, поскольку сам не способен на подобный поступок.

Ян одобрительно кивнул. Ему стал нравиться этот колючий и эмоциональный человек. Он снова взглянул на дрожащие руки доктора и подумал: а справится ли он? Его собеседник, видимо, почувствовал это.

– Она будет в надежных руках, – заверил он.

– Кто из них?

– Обе. – Врач развеселился. – А теперь о деньгах.

Он назвал Яну свои условия. Сначала аванс для него и для помощницы – ему придется нанять акушерку, женщину, которой полностью доверяет. Ян отсчитал деньги, беспечно пожав плечами. Это всего лишь горстка луковиц. Но за его безмятежным видом скрывалось глубокое волнение. Тюльпаномания добралась и до него – он стал ее преданным слугой. Но какой дерзкой и ветреной была эта девчонка! Флиртовала со всеми подряд, маня и увлекая за собой. А когда он думал, что потерял ее навеки, сама падала ему в объятия и отдавалась в его руки, наполняя счастьем и блаженством. На какое-то время Ян чувствовал себя полностью удовлетворенным. Но потом в нем опять просыпался голод, жестокий и ненасытный. Вот такой была эта госпожа. Кто мог перед ней устоять?

Месяц назад, в июле, Ян был глупым и наивным новичком. Спекулянты казались ему сумасшедшими. Теперь он сам вступил в их ряды и уже успел утроить свое состояние. Его «адмиралы» пошли в бой, добыв ему чудесные трофеи. Цены на тюльпаны взлетели до небес, и Ян заработал столько, что сегодня мог расплатиться с доктором, и еще остались деньги на покупку новых луковиц. Он едва успевал рисовать. Каждый день посещал таверну, где его новые друзья, такие же безумцы, вели буйный торг в клубах табачного дыма.

– Кроме того, вы должны выдать мне долговую расписку на окончательную сумму, – продолжил доктор и назвал цифру.

У Яна отвисла челюсть.

– Не забывайте про риск, – добавил Сорг. – В том числе и для меня.

«А я-то умилялся его сентиментальности», – подумал Ян. Он достал листок бумаги. «Я, Ян ван Лоо, обещаю…» Ян записал требуемую сумму своим крупным грубоватым почерком. Сколько тут нулей! Но он нарисовал их с профессиональной гордостью: они были абсолютно круглыми. Этому его научил мастер, который жил в Риме и усвоил многие традиции Ренессанса. Его нули были такими же круглыми, как полная луна в «Ночном пейзаже». Или как мыльные пузыри на портрете мальчика кисти Халса – символ тщетности и мимолетности земной жизни.

Доктор Сорг сложил бумажку и убрал в карман. Ян пожал ему руку. Вся жизнь – игра. Разве не воле случая он появился на свет? Зачни его родители днем раньше или позже, это был бы уже другой ребенок. И разумеется, лишь по воле случая он встретил Софию, любовь всей своей жизни.

Он обязательно добудет денег. Он знает, как умаслить госпожу фортуну, и ему известны правила игры. А когда игра закончится, Ян непременно победит, ведь до сих пор ему всегда везло.

Осень обрушилась на землю как потоп. Дождь неистощимыми потоками размывал дороги. Деревья вырывало с корнем, реки выходили из берегов и заливали пастбища. Целые поля уходили под воду, возвращаясь в ту стихию, откуда некогда возникли. Лодки тонули в море, и их обломки выбрасывало на песок, словно горсти ореховой скорлупы. Кораблю Корнелиса удалось вернуться, но самое большое судно из Московии – с грузом меха, амбры и китового жира – пропало без следа. Колокола в церквах звонили по душам усопших.

В Амстердаме срывало колпаки с печных труб, а сточные канавы выливались на улицы. На одном из недостроенных домов на Кайзерграхт с лесов свалился строитель – жертва своей самоуверенности. Ходить рядом с каналами стало опасным: людей опрокидывало ветром. В воде плавали тела: тюльпаномания разорила многих горожан, и они, упившись до смерти, окончательно шли ко дну.