И увидел двух, - Ангела и Алену.
Ангел была в синем платьице, в синих кожаных туфлях на толстом каблуке, с завитой головкой, по моде тех давних лет, - пос - мотрела на него и улыбнулась. И он улыбнулся ей, и снова подумал, - как они все сразу изменились, стали взрослее, красивее, значительнее...
Наконец, он пробился к ним и Алена, стоявшая к нему полубоком, обернулась.
Она была в чем-то серебристом, обтекающем, её пепельно серебристые волосы непокорными завитками обрамляли бледное личико с огромными светлосерыми глазами и большим ярконакрашенным ртом.
Смотрела на него и не улыбалась, как те две.
Тонкие белые руки опущены вдоль тела, как у школьницы, тонкие светлые ноги в серебряных туфлях на высочайших каблуках...
Улита?.. Как она изменилась, и все же это она!
Он подошел к ней, взял её за руку и робко спросил, - Улита?..
И понял, что нет, конечно, это не Улита!..
- Вы кто? - Спросил он и все вокруг замерли и смотрели на них, а оператор тихо снимал. Уж очень все было естественно и здорово!
- Эми, меня зовут Эми, - сказала девушка, - а тебя Федерико?...
Макс растерялся, хотел назваться своим именем, но понял, что надо играть и кивнул, да, я Федерико.
- Пойдем отсюда, здесь такая тоска! - сказала она и он рассмеялся, так забавно она скривила рожицу.
И в ту же секунду понял, убедился, что это Алена!
Но Алена, не такая, какой он её знал, а совсем другая! Какой он её и не мог себе преставить! Улита! Только Улита могла быть такой.
Но самое странное, что его не смутило, что это Алена.
Да, это она, без её всегдашних сильных очков и вечно озабоченного лица. Оказалось, что она - потрясающа! Тинка и Ангел красивее её, но она единственная на свете, кто имеет право играть, Улиту?..
К ним подбежали, Алена куда-то исчезла. Он искал её глазами и вдруг увидел саму Улиту.
- Улита Алексеевна! - крикнул он.
Она пробралась к нему.
Они с какой-то неловкостью поздоровались и Улита сказала, - старый вепрь, - кивнув на старика, который все сидел в кресле и вид у него был довольный, - знал, что делал. Знал, чего хочет. Он предвидел...
- Что? - Спросил Макс.
- То, что случилось.
- А что случилось? - Удивился он.
- Что вы будете играть две главные роли. Алена и ты. Вы так подходите друг другу.
- А она похожа на вас, мне так кажется... - сказал он и почему-то смутился, - я пошел к ней, как к вам.
- Не надо, Макс. Обо мне надо просто забыть. То есть не так...
Она запуталась, - ты же ничего не знаешь!
- Почти ничего.
- Я дам тебе сценарий, и тогда ты все поймешь, - там правда. Ты должен играть моего отца, Алекса, Алена - мою мать Дагмар... Это по картине Эми и Федерико. Только тебе это говорю, остальные знают лишь то, что это обалденный сценарий, написанный Леонидом. Ты понял?
Он молча пожал плечами.
- Они, Даг и Алекс так и познакомились, на светском рауте... И влюбились с первого взгляда. Ну, иди возьми сценарий, потом все обсудим. Если будет нужда...
И она, чуть махнув рукой, быстро удалилась.
А Казиев умирал.
Но если по чьему-нибудь вызову прибыл бы сюда реанимобиль или обычная "Скорянка", - то никто бы не взял его "на борт". Объявили бы Казиева абсолютно здоровым и на свой манер были бы правы. Не было у него никаких болезней, которые привыкли лечить терапевты.
Вы знаете, что такое душевные, духовные муки, которые пока, - медицина не только не умеет лечить, но и не знает как к ним, этим болячкам, подобраться?..
На всякий случай, конечно, есть всегда панацея, - психушник, куда можно упрятать сильно страдающего морально пациента.
Но самое интересное, что при духовных, нематериальных болях, на части разваливается весь ваш организм и каждая часть его - по-особому.
И вы это все ощущаете.
Вот пошла в разнос печень... Отказывает правая почка. Пока можно жить на одной... Легкие сжались в комок и вот-вот прик - роют доступ воздуха! Ну, и так далее.
Вот таким образом страдал Казиев, хотя, если бы какая-то светлая весть коснулась его, он бы подскочил со своего ложа немыслимых страданий и резво пробежал с полной солдатской выкладкой километры пути к осуществленной мечте...
Публика сильно уже интересовалась, почему нигде нет Казиева, и было ей, публике, объявлено, что его скосил страшнейший, старинный, забытый им давно, - но вдруг вот выскочивший - радикулит.
Казиев лежал на своей тахте, запеленутый в антистрессовый халат, и мучился, - не передать, как.
Он был один, потому что Тинку, видите ли, позвали на пробы!
А его, Великого и Неделимого, не пригласили даже в рабочее жюри.
У него украли сценарий, который он холил и лелеял многие месяцы... А он, "по своей простоте и считая всех приличными людьми", - где-то о нем проговорился...
И сценарий исчез.
Появился в руках интриганки и авантюристки, - вполне возможно, международной, - его жены Улиты.
Примерно так прикидывал Казиев разговор с кем-то пришедшим его навестить. Но вот ещё беда! - никто его не навещал.
(Он почему-то стал называть Улиту "женой", хотя, опять же гражданским браком, "сочетался", - то есть проживал, - с девицей Тинатин Шадваридзе, подданной Грузинского Государства).
И чем все же он занимался? Он придумывал ходы.
К примеру, - выкрасть сценарий. Но куда с ним деваться? И на что его снимать, если это краденая тайна о семи замках?..
Другой вариант, - "не достанься никому", - Казиева устраивал на самый крайний случай. Натравить Тинку ( что ей не дадут главную роль - он был уверен!), чтобы она устроила маленький переполох и во время переполоха подожгла листки нагло уведенного у него сценария...
Подставить Улитку. Обезвредить! Э-э, ерунда это, с ней сейчас не справишься. Если только убить. А что?.. Она так надоела! Однако неизвестно, кто станет "продолжателем дела" - уж, конечно, не он, чтобы не засветиться... А тогда для чего затеваться?
Осмеять и оплевать фильм! Это как два пальца... И людишек немало найдется, которые за бабки такое понастрокают, что не отмоешься! И слушателей-читателей подобного - валом!..
Но так будет потом, после, когда фильм выйдет!
Не эффект.
Споить кого-то очень нужного из группы ! Это ближе...
Да что он дурью мается! Вот он, Главный претендент на ЭТУ роль! Его сладчайший друг и заслуженный алкан Республики, а ныне
- режиссер-постановщик Леонид Матвеевич Афонин. Точка-тире-точка. Что означает: ты, Казиев, ещё не совсем сбрендил.
Споить Леонида!
Леонида укладывают в шикарную больничку, типа - Неврологический Центр и ждут-пождут, когда тот придет в себя. А тот, при помощи друзей и товарищей, которые его в беде не бросят, будет иметь каждодневный дорогой и "мягкий" опохмел.
Кого прикажете пригласить продолжить фильм, чтобы все было окей?
Его, сердечного друга Казиева, пригласить. Тогда и можно будет столько вокруг наплести, что Улиту станут унизительно жалеть как полную неумеху и злорадствовать по её поводу.
Догадайтесь с трех раз, кого станут расхваливать за то, что все же не прогнал её окончательно с фильма? Благородного Казиева! И скромного. Он-то сделает все, как надо: её имя в титры поставит в самом конце, когда идет списком: благодарим тех-то, тех-то и тех-то.
За что? Гадайте сами, если есть охота.
И все поймут, - не за что благодарить. За то, что сценарий украла у Казиева?.. И он, высокой морали человек, зла не помнит?
Вот это идея. Плодотворная, и, как все простое, - изящная.
Казиев вскочил, скинул халат и стал было одеваться...
Но передумал. Пока лучше лишний часок полежать и подождать Тинку. От неё узнать очередные подробности и... собственно, - начать готовиться к акции!
Боли исчезли.
Организм соединил свои части, психика стала свежа и прозрачна, печень и почки, как у новорожденного младенца.
Тинка прибежала, - глаза на мокром месте. Конечно, ей не дали играть главную, эту Даг, теперь её зовут Эми, а сунули подружку, которая дура и предательница!
Тинка разревелась по-настоящему.
- Это они нарочно! Потому что я с тобой! Старуха тебя ревнует! Я была так хороша, что даже Макс сказал мне об этом! А они все равно... И знаешь, кому они дали эту Эми?
- Кому? - С безразличием спросил Казиев, потому что на 99 процентов знал, что все только начинается. Может быть и при нем Тинка не будет играть Эми... Но знать ей об этом не следует.