Он отпустил мое запястье и волосы, снова обхватывая бедра, и, не сдерживаясь, вжался в меня. Каждая клеточка тела сжалась, когда сокрушительная волна оргазма накатила на меня. Я закричала, когда гул крови наполнил мои уши, сопровождаемый гулкими ударами сердца и поверхностным дыханием.
Смутно я услышала стон Деклана, когда его движения стали отрывистыми. Тепло наполнило меня, но я была слишком занята, уносимая волной, которая заставляла подгибаться пальцы на ногах, а ладони сминать покрывало, пока толчки качали меня снова и снова.
Смертельная хватка Деклана на моих бедрах наконец ослабла. Он наклонился вперед и прижался лбом к моему плечу, целуя спину.
Удовольствие поблекло, когда из подсознания выползли отвратительные знакомые эмоции, от которых по коже пробежал озноб. Стало трудно дышать, и я отчаянно зажмурилась, пытаясь остановить воспоминания.
Боль пронзила мои руки, когда он скрутил их за спиной и заставил уткнуться лицом в бежевую ткань дивана. Все, что я чувствовала, это запах Febreze, когда он хрюкал сзади меня, прижимаясь коленями к моим, заставляя раздвинуть ноги и наклониться ниже, пока он брал свое «должное». Мои ноги задрожали, и стыд сдавил горло, поток горячих слез побежал по щекам, но не потому, что мне было больно.
Нет, слезы лились потому, что мое предательское тело не могло перестать реагировать на него.
Я плакала, потому что только что кончила.
Деклан
Отголоски оргазма все еще пульсировали во мне и посылали дрожь по спине. Вдруг, на мгновение, я подумал, что умру, если выйду из Саванны, потому что в этот момент осознал, почему там слишком… мокро.
Страх заполз в меня, когда я вышел и посмотрел на нее, все еще склоненную, и увидел густые белые капли, вытекающие из ее лона.
Ох, черт!
Я не вытащил.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Она же пьет таблетки, правда? Это не так уж и важно…
Мозг лихорадочно работал, пока я пробежался рукой по влажным от испарины волосам. Она просила не останавливаться — точнее требовала это — и я не остановился, а потом… потом…
Черт подери. Я никогда не должен был делать этого без презерватива.
Мое внимание переключилось на Саванну, когда она выпрямилась. Ее трясло, когда она попыталась пройти мимо меня, и это?.. Она?..
— Ты плачешь? — Я снова натянул джинсы и протянул руку, пытаясь остановить ее, но она вырвалась. Ее отказ от моего прикосновения резанул до мозга костей.
Ее голос был похож на писк, когда она произнесла:
— Я в порядке. Мне только нужно вытереться. – Она всхлипнула, одергивая платье, а глаза не поднимались выше моей груди.
Эта, казалось бы, мелочь абсолютно убивала меня, потому что я знал, что она делает. Избегая зрительного контакта, она пытается абстрагироваться от меня, от всего этого.
Я не должен был удивляться — она так делала — но это все еще похоже на удар в живот, особенно после того, что мы только что делали. Я имею в виду, Господи Иисусе, что мое семя вытекает из нее. Невозможно придумать что-то интимнее этого.
Что ж, это не сработает. Я не позволю ей воздвигнуть преграды между нами. Я уже однажды разрушил их, и буду делать это снова и снова, если потребуется. Я сделаю все возможное, чтобы достучаться до нее. Она должна об этом узнать прямо сейчас. Она должна знать, что я никогда не отпущу ее без борьбы, без драматического сражения, которое оставит нас обоих эмоционально опустошенными.
Она моя. Я люблю ее, и она моя.
— Эй, — примирительно произнес я, приподнимая ее подбородок так, чтобы она посмотрела на меня.
— Не прикасайся ко мне. — Ее голос дрогнул, когда она оттолкнула мою руку, и я понял, что это очень серьезно. Тот, кто пьет противозачаточные, не будет так бурно реагировать.
Страх расцвел в моей груди, заставляя сердце потяжелеть, когда оно забилось о грудную клетку. Поднялась паника, но я подавил ее.
Я должен быть спокойным сейчас. Двое паникующих людей ни к чему хорошему не придут.
Слезы катились по ее лицу, и она упрямо вытирала их. Мне так хотелось обнять ее. Но она не позволит, и это убивало.
— Саванна, мне очень жаль. Я собирался вытащить, правда. Но потом ты…
Мои губы сжались в тонкую линию, чтобы не сказать большего. Это не ее ошибка, а моя, и нет смысла перекидывать вину. Что сделано, то сделано. Теперь нужно было решить, что делать дальше.
— Я прямо сейчас пойду и куплю тебе противозачаточные таблетки, хорошо? Я обо всем позабочусь, как будто ничего и не произошло такого. Только не… — Я сглотнул комок в горле, глядя на ее усиливающиеся слезы. Почему она не успокаивается? — Не закрывайся от меня из-за этого. Поговори со мной. Прошу тебя.
Каждая секунда, которую она не в моих руках, это чистая пытка. Она по-прежнему не смотрела на меня. Мне необходимо чувствовать ее кожей и смотреть в эти колдовские глаза цвета расплавленного серебра. Единственные глаза на планете, которые могут лишь взглядом заставить мое сердце остановиться.
Должно звучать странно, и я уверен, все мои принципы полетят к чертям, если я когда-нибудь произнесу это вслух, но это правда, и прямо сейчас мне нужно чувствовать это. Мне необходимо знать, что у нас все хорошо.
— Это не так. — Кусая губы, она смотрела в сторону и качала головой. — Все в порядке, — произнесла она, обходя меня и направляясь в ванную. — Мне просто хочется побыть одной, ладно? — Она зашла в темную ванную и начала закрывать дверь.
Это символично. Возникло чувство, что она закрывает дверь для нас, и мое сердце бешено забилось, а кулаки сжались. Я в настроении «сражайся или беги», и я никогда не выберу побег.
Я двинулся вперед, мой голос стал низким и четким, когда я сказал ей:
— Нет, все не в чертовом порядке. Если ты закроешь эту проклятую дверь, я расшибу ее. — Дверь остановилась, но она спряталась за ней. Я положил руки на дверной косяк и прислонился головой к холодному дереву. — Ты знаешь, что я не могу оставить тебя одну, не после того, что только что произошло. Ты была в норме, пока...
Подождите, а была ли она в норме? Я не мог видеть ее лица, мог лишь слышать ее вздохи и стоны. В тот момент они звучали хорошо, но если так, то почему она теперь закрывается от меня?
Не думаю, что я был слишком груб. На самом деле, я все равно сдерживался. Но Саванна могла смотреть на это по-другому.
Поморщившись от этой мысли, я провел рукой по груди. Мне вдруг показалось, что она сейчас расколется надвое.
— Я... Я причинил тебе боль?
Я услышал сопение и затем:
— Нет.
Она врет.
Я зажмурил глаза, мой голос переполняли эмоции, когда я произнес:
— Черт, Саванна, почему ты ничего не говоришь?
— Ты не причинил мне боль. — Ее голос дрожал. — Я в порядке.
— Бред! Мать твою, ты не плачешь, когда все хорошо!
— Деклан...
— Нет. — Я толкнул дверь и проскользнул в ванную. Саванна стояла у стены, сжимая дверную ручку, свет от окна проникал в тусклое пространство. Его было достаточно, чтобы увидеть левую часть ее тела и заплаканное лицо. Прислонившись к тумбочке, я сложил руки на груди. — Я не позволю тебе уйти от этого. Ты всегда убегаешь от меня, но сейчас я не собираюсь тебе этого позволить. Черт возьми, поговори со мной, Саванна!
— Я не хочу!
Ее крик эхом отозвался в тишине пространства, и эта внезапная вспышка заставила меня вздрогнуть. Она икнула от рыдания и потерла лицо, проговорив еле внятно.
— Я не хочу, чтобы ты знал.
Мое горло сжалось от боли и паники на ее лице, страх тяжелым грузом осел в животе. Я не знаю, в чем дело, но это плохо — реально плохо, черт возьми, и я боюсь узнать правду. Мгновение все, что я мог слышать, это удары моего сердца, когда я медленно спросил ее.
— Не хочешь, чтобы я знал о чём?
Ее губы затряслись, когда она вперила в меня умоляющий взгляд.
— Просто отпусти. Пожалуйста, Деклан, я тебя умоляю, просто забудь об этом.
— Ты пугаешь меня. — Я шагнул к ней, чтобы вытереть слезы. Она отвернулась, и я смотрел на ее профиль. Капля влаги дрожала на нижней губе, которую она покусывала. У меня у самого щипало глаза от разрывающегося сердца. — Позволь мне прикоснуться к тебе. — Я умолял, мой голос был напряженным. — Пожалуйста. Ты понятия не имеешь, как сильно ранит то, что ты мне этого не позволяешь. — Я чувствовал это на глубинном уровне, клянусь. Словно тупую боль, которая не утихнет.