— Я ненавижу тебя! Ненавижу, Александер, гори в аду! — всхлипнула Анжелика, закрыв лицо ладонями, догадываясь, что сей сарказм к добру не ведет. Значит, он осведомлен о чем-то скрытном, но удовлетворительным для него. Значит, его желание исполнилось, если он спокоен к сложившейся ситуации и ощущает себя защищенным и властным. Значит, с Жиральдом, действительно, что-то случилось ужасное, а она ничем не в силах помочь, и во всем виноват исключительно Александер.
Неужели Жиральд, правда, не сумел противостоять огню? Подобное не могло случиться, ведь во имя нее Жиральд готов сражаться со всем миром, с кем угодно, а что для него всего-то пламя? Пламя, которое сожжет любого без разбора, окажись оно на опасной близости.
— Ты не увидишь Беллу до тех пор пока, твои мозги не зашевелятся, а сама не поймёшь, как нехорошо изменять мужу и совать нос туда, куда ни черта не надо.
Когда за ним захлопнулась дверь, а ключ в замочной скважине щелкнул, Анжелика минуту безмолвно сидела, анализируя все детали произошедшего, и бросилась к шкафу, открыв дверцу и яростно начав выбрасывать вещь за вещью.
Сандер предлагает ей выйти за него замуж… Да будь проклята ее жалость и чувство долга!
Сандер добивается согласия от ее матери… Она никогда не простит мать за испорченные и потерянные годы.
Сандер приносит клятвы возле священного алтаря, принуждая ее повторять за ним… Да значат ли что-то клятвы, выдавленные и неосознанные, преданные и лживые?
На пол полетели кофты, юбки, джинсы, как вдруг пальцы девушки нащупали что-то холодное, и спустя мгновение Анжелика держала в руке золотую подвеску, когда-то бережно и с безграничной любовью надетой ей Жиральдом.
Она сползла по стенке, прижимая к груди медальон. Воспоминания о том, как Жиральд подарил его, захлестнули девушку, вместе с тем причиняя нестерпимую боль, ведь она добровольно швырнула его в дальний угол, пытаясь забыть о том, кто столь сильно любил ее. Боже, ей ничего не нужно, лишь бы он остался жив! Он не мог умереть, оставив её совсем одну, тогда, когда она в нем нуждалась больше всего! Его поцелуи прошлыми ночами доказывали, что он не покинет ее… Его губы шептали единственное имя… Ее… Он всегда звал стонал и бредил только ею, как и она… Он никогда не оставит ее…
Они же все мечтали начать заново, переписать их историю без лжи и боли.
А как же продолжение? А как же радужное будущее, приготовленное для них за те страдания, что они стойко выносили, за разлуку, разбивающую сердца?
Сколько Анжелика просидела у стены, захлебываясь слезами, оплакивая те моменты, которые нельзя вернуть, бесконечно молясь за то, чтобы Небеса смиловались и не забрали его, но звук отпирающейся двери резанул по слуху, привыкшему к сегодняшней тишине, и она с трудом встала, подошла к комоду и спрятала медальон в стоявшей деревянной шкатулке.
В спальню тяжелой походкой ввалился ее муж, посмеиваясь и подпевая песни о несчастной любви, от чего ее всю передернуло. Мерзко. Подобной мерзости до сего дня ей не приходилось испытывать. Нет, он и ненависти не заслужил, потому как это слишком сильная и изматывающая эмоция, не достойная его.
Отвращение и презрение, как к мерзкой твари, вот что чувствовала Анжелика к нему.
Александер стал приближаться к ней, и девушка, отходя от него, стараясь сохранять дистанцию между ними, нечаянно споткнулась и рухнула на кровать, однако быстро приняла сидячее положение, смерив пьяного супруга ледяным взглядом. Может, хотя бы остудится немного его пыл?
Не вышло. Сандер хитро прищурился и сел на корточки перед ней, жадно рассматривая ее затуманенными глазами.
— Что тебе не хватало, Лика? — Она брезгливо поморщилась от запаха перегара и прикрыла нос внутренней стороной ладони, а мужчина, наплевав на то, противно ей или нет, вскочил и навис над ней. — Я дал тебе все то, о чем некоторым можно только мечтать. Дом и богатство не буду считать, но я окружил тебя такой любовью, что другая бы на твоём месте задохнулась от подобного счастья.
Поставив бутылку около ног жены, Сандер схватил ее за плечи, встряхнув девушку с остервенением, и она вскрикнула от пронзившей тело боли, не сумев высвободиться. Да уж, силе Сандера можно позавидовать, особенно тогда, когда он буквально горел от гнева. Внезапно ее осенило снизошедшей догадкой. Сандер сжимал ее обеими руками, при этом не ощущал никакого дискомфорта, как и равная сила, хотя терапевты предупреждали ее, что он вряд ли вернет прежние движения парализованной части, то бишь его покалеченная рука не способна на резкие движения или захваты. Почему тогда?..
— Твоя рука… — ошарашенно пробормотала Анжелика, а глаза округлились от шока. — Ты… двигаешь ею? Когда отступил паралич? Ложь… Ты опять солгал мне, используя мои доброты и заботу, как средство для достижения своих целей!
Сандер зарычал и глубоко задышал, как зверь, нашедший давно желанную жертву, и Анжелика, испугавшись странной реакции мужа, захотела отстраниться, однако мужчина не намеревался отпускать ее, не получив того, о чем грезил три года. Любым путем и грязными уловками он возьмет Анжелику, даже если придется оглушить девушку и насладиться ею, пока та спит.
— Нет, Сандер, не смей! — поймав хищный блеск в его взоре, прошептала Анжелика, а сердце от страха подскочило, прежде чем забиться, отдаваясь болью ударами.
— Заткнись, Лика! — оскалился Сандер, проведя губами по ее шеи, принудив Анжелику забарахтаться, как рыбке, брошенной на сушу, стремясь вырваться из ненавистных объятий, пустив в ход ногти с целью добраться до его лица и выцарапать похотливые глаза, но Александер ловко пресек жалкие попытки Лики, скрутив ее руку и прижав ей за спину.
Его пальцы с силой рванули разрез на ее блузке, обнажая грудь, грубо дотронулись до тонкого бюстгальтера, сжав её полушарие, от чего она вскрикнула от боли, а он с похотью глядел на красный цвет кружева, оказавшей на него такое же действие, как на быка. Анжелика завизжала от ужаса, понимая, что если он зайдет дальше, то остановить его уже никому не по силе. Она легче расстанется с жизнью, чем окажется под этим чертовым ублюдком, возомнившем, что имеет право поступать с ней хуже чем с животным, оседлав, как дикую кобылицу.
Протянув незаметно свободную руку и найдя что-то стеклянное и увесистое, Анжелика, зажмурившись, обрушила ее на голову склонившегося к ней Сандера. Свобода. Никто более ее не держал, а отвратительный запах рядом исчез, и она осторожно открыла глаза, увидев, как не моргая и пусто уставился на нее Александер.
Осколки недопитой бутылки разлетелись по ковру, и мужчина, на мгновение застыл, пошатнулся и повалился на бок, тяжело опустив веки.
Боже, вдруг она его убила? А если он уже мертв, то, получается, она в одной комнате с покойником?.. И чем же она отличается от Сандера, совершив большой грех, пусть и из-за безвыходности и необходимости?
Анжелика подскочила, как ошпаренная кипятком, и распахнув дверь, помчалась по лестнице вниз, пропуская ступеньки, крепко вцепившись в перила, ибо несколько раз едва не покатилась по ней, а перед глазами стоял бесчувственный и зеркальный взгляд Сандера.
Он ужасный, плохой и обязан был понести самое суровое наказание, однако она взяла на себя необъятную и огромную ответственность, уголовную, грозящую упечь ее на долгие годы за решетку, ведь скорее осудят ее, чем будут разбираться, какие преступления совершил Александер.
Зачем призывать непоправимое? А если он все — таки жив? Или просто потерял сознание от удара бутылкой, к тому же она не помнила, что заметила кровь… Или она была?
В страхе ринувшись к входной двери, Анжелика взялась за ручку, намереваясь бежать и бежать из ада, где медленно погибала, мучаясь в пытках, устроенных Сандером Девуа, которого неизвестно, какая участь постигла из-за нее.
— Ты тоже бросаешь меня? Не уходи, пожалуйста! Не оставляй меня… Мама!
Одно слово иногда перечеркнет тысячу мыслей и предложений. Одно слово способно убить или спасти в мгновение ока. За одно дорогое и долгожданное слово человек пожертвует всем.
Уйдя, Анжелика совершит еще одну ошибку, бросив невинную малышку, нуждающуюся в заботе и ласке. Уйдя, она поломает судьбу маленького ни в чем не виноватого ангела, впервые обратившегося к ней, как к самому родному человеку, ожидая от нее поддержку и заботу.