Алька только глухо простонала – ну как объяснить родительнице, что на машине еще надо научиться ездить!

– Хорошо, я тебя отвезу. Но только чуть позже.

– Это когда? – не отставала маменька.

– Ближе к осени, – честно призналась Алька и юркнула в ванную, чтоб не слышать воплей.

На следующий день Алька опять сидела за рулем старенького «жигуленка» и пыталась проехать по знакомой дороге без ошибок. Максим Михайлович сидел рядом, и щеки его то и дело дергались от нервного напряжения. Вообще-то, Алька уже заметила – мужчина он был несдержанный. Если в первые дни он еще как-то делал вид, что обучение идет своим чередом, то к исходу второй недели выдержка инструктора заметно ослабела.

– Господи, ну что опять сегодня? Почему не трогаешься? – раздраженно кривился он, глядя, как Алька ковыряется с ключом.

– Да как трогаться-то? Вон какой дождь! Я ж не вижу ничего!

– Включи дворники!

– Мне из-за них выглядывать неудобно...

– А ты не дергай головой! Чего из-за них выглядывать?! У-у-у-у, безнадега... Немного скорости прибавь... прибавь, говорю, скорость, тебе же надо показать на экзаменах, как ты на первой, второй, третьей скоростях ездишь!.. Ты же на третьей едешь, а скорость тридцать километров! У тебя сейчас машина заглохнет!

– А если я боюсь?!

Инструктор просто не находил себе места.

– Нет, но ведь даже медведей учат ездить на мотоциклах! – кипятился он, когда Алька в очередной раз заглохла. – Даже мартышки, умненькие такие макаки, и то машины водят, я сам в цирке видел! Но здесь же!

– А потому что у них учителя – не чета моему! – со слезами в голосе выкрикивала Алька.

– При чем тут учителя-я-я? – обижался Максим Михайлович. – Да я свою жену за три дня научил машину водить! Она у меня на третий день, как профессионал, покатила!

– Значит, вам попалась на удивление умненькая макака! – дергала Алька губой и упрямо катила под «кирпич».

– Да куда ж тебя, блин!!! Стой! Ты же видишь – движение запрещено!!! О-о-о-ой, нет, как же я завидую Куклачеву, он работает с мыслящими существами...

Ну кто поедет после таких комплиментов? И хоть бы раз поддержал!

Алька свернула на обочину, уткнулась в руль и заревела в голос, потому сил уже никаких не осталось.

– Как вы мне все надоели-и-и-и... – голосила она. – Дома все над... над... смехаются, здесь... вообще и... и... и...

– Инструктор, – растерянно подсказал Максим Михайлович Раскатов.

– И... идиот какой-то, – не согласилась Алька. – Видит ведь, что боюсь... ста... раюсь... а все равно... орет, как бо... бо... бо...

– Боинг? – уже осторожнее предположил инструктор.

– Как больной на всю голову! – выкрикнула ему прямо в лицо Алька. – Неужели трудно... по... по... понять – да если б я умела ездить, на фига вообще ты нужен?! Строишь тут из себя... верблюда!

Такие сравнения господину Раскатову не понравились, хотя он должен был признать, что доля истины в словах его ученицы присутствовала.

– Вот и славно, что мы перешли на «ты», – как-то кривенько улыбнулся Максим Михайлович. – Может, так оно лучше дело-то пойдет.

Но дело никуда не пошло. В следующий раз получилось еще хуже. Только Алька тронулась, как этот инструктор прилип банным листом:

– Ты уже две недели меня мучаешь, ну добавь скорости чуть-чуть, ну покажи хоть разочек третью скорость, ведь не сдашь же ни хрена!!

Расстроенная Алька теперь и вовсе разволновалась так, что попутала газ с тормозом, потом еще долго не могла тронуться, а после вообще – включила левый поворот, а повернула направо.

– Все. На сегодня хватит, – вытер пот со лба Раскатов. – А то у меня может случиться срыв. А там и...

– И до греха недалеко, да? – услужливо подсказала Алька.

Но инструктор сверкнул на нее глазами:

– Даже не надейся! Ишь ты! Сама красный свет от «кирпича» отличить не может, а туда же – уже на грехи намылилась!

И он так посмотрел на Альку, что та только крякнула – и в самом деле, хватит уже трепать друг другу нервы. А то он вон как вспенился. А кстати, что она сейчас такого сказала?


После такого нервного урока домой Алька просто не могла идти. Терпеть Борискины ужимки и прыжки сил уже не было. Алька посмотрела на часы и отправилась к Леночке Звонковой, она уж и забыла, когда в последний раз виделась с подругой.

– Ой, кто к нам пришел! – радостно встретила ее Ленка. – Иван! Ты посмотри, кого к нам ветром задуло!

– Здравствуйте, Анна Се... Тьфу ты, Лена! А я думал опять теща! – вынырнул из комнаты Иван и весело подмигнул Альке. – Хорошо, что ты, теперь я весь вечер могу быть совершенно свободен!

Ленка немедленно поволокла подругу на кухню и выставила перед ней тортик собственного производства, целую корзинку конфет и маленькую вазочку с фруктами.

– Ешь давай, – мотнула она головой и тут же залепетала: – Ой, Алька, я тебя сто лет не видела! Ну как дела с твоей машиной? Ты уже записалась на курсы вождения? Ой, а как ты похудела!! На диете сидишь? На тайской? А я вот уже месяц сижу на арабской, а мне все равно не помогает! Ну вот ни граммулечки не сбросила! Кстати, диета такая обалденная, запиши, вон, возьми ручку на холодильнике. Значит так: две недели до шести утра ты пьешь кофе без сахара, это первый завтрак. Потом яблоко, потом нежирную говядину или курицу и в шесть вечера стакан кефира. Говорят, сбрасываешь по три кило за две недели, представляешь! Я уже месяц сижу! Скоро должна сбросить.

– Так а... а как же тортик на ночь глядя? Сейчас ведь уже восемь вечера, – не поняла Алька.

Леночка не поленилась – объяснила:

– Аль, ну чего ты такая непонятливая! Там же написано – всю эту говядину и яблоки надо есть до шести вечера! А после шести там ничего не написано, значит, ешь, что хочешь!

– А может быть, после шести и вовсе ничего есть нельзя? – предположила Алька.

Подруга только округлила глаза:

– Ты что-о-о! Я ж тогда вообще высохну! Нет, я все правильно делаю, скоро похудею. А у тебя какая диета?

– Да у меня... нет никакой диеты... – отмахнулась Алька. – Я просто... нервничаю очень. Я же на курсы по вождению хожу, ну и... нервотрепки постоянно, домой прихожу – кусок в горло не лезет.

Ленка задумчиво вздохнула:

– Мне, что ли, на курсы записаться... А то у меня что ни вечер, так в горло куски лезут и лезут... А чего ты нервничаешь? Никак правила выучить не можешь?

– Не могу научиться ездить. Мне все время кажется – или я кого-нибудь задавлю, или меня кто-нибудь, – пожаловалась Алька.

– Фи! Горе какое! Ты, самое главное, все окна залепи всякими буковками «У», ну чтобы все знали, что ученик едет. Еще значок с очками можно прилепить, ну вроде как слепой за рулем... А, ну это перебор... Или еще вот – едешь так по середине дороги, видишь – позади тебя машина навороченная, так ты и давай – вихляйся из стороны в сторону, он тогда к тебе точно близко не подъедет – побоится.

– Думаешь, надо вихляться?

– Еще как! Королевой на дороге будешь, – убедила Ленка и тут же переключилась: – Ну а кто тебя учит? Мужчина, да?

Алька грустно вздохнула и запихала в себя кусок торта. Только после того как прожевала, проговорила:

– Да так... учит один, не то чтобы мужчина...

– Господи! Неужели трансвестит?! – блеснула глазами Ленка.

– Да я не в этом смысле, – остудила ее пыл Алька. – Нормальный он, в штанах, стрижка такая короткая, помадой совсем не пользуется, ну говорю же – обычный мужик. Только... ты даже на него и не намекай. Он женатый. И постоянно мне свою жену в пример ставит. И вообще – такой хмырь!

Ленка состроила задумчивую мордашку, насупила бровки и назидательно проговорила:

– Если хмырь, то он нам не подходит. А остальные как?

– Ты не поверишь, там больше половины – ученики женского роду. А мужчины... или совсем молоденькие, которым только-только восемнадцать стукнуло, или те, которых за пьянку прав лишили.

– М-да... – причмокнула Ленка. – Придется брать твоего инструктора, ничего не поделаешь. Кстати, дети у него есть?

– Не знаю, он не говорил. Нет, Лен, давай инструктора брать не будем. Мне почему-то кажется, что он не захочет.

– Я тебя умоля-я-яю, – фыркнула Ленка. – Кто это когда их спрашивал, чего они хотят?!

– Но он же все-таки женат!

На этот вопрос Ленка не успела ответить, хотя собственное мнение у нее по этому поводу имелось. В двери заглянул Иван и мило напомнил: