Сара Андерсон - Уик-энд феерической страсти

– Кэролайн. Кэролайн Дженнингс. – Она задалась вопросом, надо ли ей сказать, что она судья. – Спасибо вам за помощь, – произнесла она, вспомнив о хороших манерах. – Мне удастся встретиться с вами сегодня вечером?

Селин звонко рассмеялась:

– О, я с нетерпением жду встречи с вами.

Кэролайн передала мобильный Тому, не понимая, во что она ввязалась.

Это был не ее мир. Ее мир был предсказуем и безопасен. Она жила, сводя риски к минимуму. А теперь она рисковала. Она сбежала с мужчиной, с которым после улеглась в постель.

Теперь она летит с ним в Вашингтон.

И прогуливает работу.

– Мы прилетим через несколько часов, – сказал Том в трубку и мрачно взглянул на Кэролайн.

Он закончил телефонный разговор и встал возле Кэролайн, нависая над ней. В Пьерре они были единственными людьми в аэропорту, не считая таможенников, а вот аэропорт Миннеаполиса оказался переполнен. Тому удалось найти только одно сидячее место, и он настоял, чтобы Кэролайн его заняла.

Это был своего рода рыцарский поступок. Можно даже сказать, широкий жест. Первый после того, как он разбудил ее на рассвете и сообщил о том, что она едет с ним.

– Мы идем на гала-вечеринку фонда Резерфордов? – спросила Кэролайн, едва сдерживаясь, чтобы не ущипнуть себя. Ей казалось, она видит сон. – Почему ты не потрудился сообщить мне об этом до того, как я описывала свою фигуру некой Селин?

– Я хотел убедиться, что тебя тепло примут, – сказал Том, тщательно подбирая каждое слово.

Кэролайн старалась его понять. Очень старалась. Если рассматривать ситуацию объективно, то поведение Тома вполне оправдано, учитывая его жизненные обстоятельства. Он вдовец и живет один многие годы. Он привык отдавать приказы. Он привык быть правым.

Но, черт побери, она не какой-то преступник, которого он сопровождает из здания суда в тюрьму. И не свидетель, которого он защищает любой ценой. Она обычная женщина, которая не может ему сопротивляться.

И она, безусловно, пожалеет об этом.

– Запомни, – начала Кэролайн, вставая, чтобы он не пялился на нее сверху вниз, – ты должен был обо всем сказать мне заранее. Было бы еще лучше, если ты попросил меня поехать в качестве твоей подружки. Это намного эффективнее, чем держать меня в неведении.

– Я не…

– Ты мне нравишься, Том. Надеюсь, ты это понимаешь. Иначе меня бы здесь не было.

Том прерывисто вдохнул:

– Я это понимаю.

Как же она устала от мужчин, которые боятся говорить о своих чувствах!

– Но если ты будешь и дальше относиться ко мне как… к шахматной фигуре, которую ты можешь перемещать по доске по своей прихоти, это плохо закончится для нас обоих.

Кэролайн не была готова к тому, что произошло дальше. Его взгляд стал уязвимым и взволнованным.

– Ты не шахматная фигура, Кэролайн. – Он шагнул к ней ближе, и она ощутила близость его тела. – Не для меня.

Против своей воли Кэролайн качнулась в его сторону, но тут же приказала себе образумиться. Она должна на него злиться, а не испытывать к нему влечение.

Потому что нет ничего опаснее любви.

– Ладно, – сдержанно сказала она. – Расскажи мне о гала-вечеринке, на которую я пойду вместе с тобой.

Селин сделала все, как обещала. Больше, чем обещала. Том понял это, когда вместе с Кэролайн вошел в номер отеля «Уотергейт». Селин и Марк всегда предлагали ему остановиться в их доме, в гостевой комнате, но он годами селился в этом отеле. Так было лучше. Номер напоминал небольшую квартиру с офисом, столовой, кухней и просторной спальней с широкой кроватью.

В центре спальни, на журнальном столике, стояли коробки. На двери висели два комплекта одежды в чехлах.

Том внезапно занервничал. Странно. Он присутствовал на многих официальных мероприятиях и уже не должен был чувствовать себя на них самозванцем.

Поначалу приезд в Вашингтон, облачение в смокинг и общение с воротилами от политики казались Тому невыносимыми. Но он делал это в память о Стефани и из уважения к ее родителям.

К настоящему времени подобные поездки стали для него привычными. Он мог общаться с Марком и Селин, не чувствуя, как разрывается его сердце. Поэтому у него нет причин нервничать.

Он услышал удивленный возглас Кэролайн у себя за спиной:

– Зачем она приготовила для меня столько одежды?

Это был справедливый вопрос. В дополнение к семи коробкам на журнальном столике, еще три стояли на полу.

– Судя по всему, она выбрала для тебя несколько вариантов нарядов.

Кэролайн потянулась к верхней коробке, а затем отдернула руку.

– Я не смогу позволить себе такую одежду.

– Я все оплачу, – сказал Том.

Она повернулась и бросила на него свирепый взгляд.

– Я втянул тебя в это, – напомнил он ей. – Меньшее, что я могу сделать, – это оплатить твой вечерний наряд.

Она закусила губу, и ему захотелось ее поцеловать.

– Ее муж – сенатор Резерфорд, да? – Кэролайн нервно сжала руки. – Мне не верится, что он был твоим тестем. И тем более не верится, что я иду на эту вечеринку. – Нахмурившись, она уставилась на коробки.

– Ты справишься. У нас несколько часов, – произнес Том, внося свою сумку в спальню. Ему надо было убедиться, что его смокинг в порядке, а ботинки начищены до блеска. – Я должен позвонить на работу.

Кэролайн ойкнула, и Том сразу понял, что ляпнул лишнее. Он притащил ее в Вашингтон, а теперь собирается ее игнорировать?

– Как только я закончу разговор, мы сможем осмотреть город.

Кэролайн фыркнула, но выражение ее лица смягчилось. Тому показалось, что она понимает, как он старается ей угодить.

– По-моему, у нас не будет на это времени. Мне надо понять, с чем я имею дело. – Она указала на коробки. – А еще мне, определенно, пора в душ. – Кэролайн снова посмотрела на коробки. – Надеюсь, в них есть косметика.

При упоминании о душе Том навострил уши. Он мечтал заняться с ней сексом в душе. Он хотел обнимать ее обнаженное и влажное тело и…

Стоп. Он довольно долго игнорировал свои обязанности. Ему надо приступать к работе. Поэтому вместо того, чтобы отвести ее в душ и раздеть, он шагнул назад.

– Уверен, там есть косметика. Если нет, я куплю ее. Договорились?

– Договорились. – Кэролайн хрустнула костяшками пальцев и стала открывать коробки. – Посмотрим, что тут у нас.

Через час Кэролайн поняла, что ей привезли 1 половину магазина одежды. Хорошей одежды. От известных дизайнеров.

Четыре вечерних платья. Летние платья. Брюки из легкой ткани. Четыре топа под брюки, подходящие аксессуары и обувь на любой случай. Там было даже нижнее белье из светло-розового шелка с тонким черным кружевом. И конечно, дорогая косметика.

Кэролайн смотрела на гардероб, который, вероятно, обойдется Тому примерно в десять тысяч долларов. Более того, судя по всему, бриллианты и изумруды в колье и серьгах были настоящими.

У Кэролайн сдавило грудь, пока она разглядывала эти предметы роскоши. Ситуация казалась ей неправильной. Это было сравнимо с тем, как если бы она, став прокурором и выплачивая студенческие кредиты, проснулась однажды утром и обнаружила, что все ее долги таинственным образом погашены.

Ей не следовало принимать все эти наряды.

Но самая главная проблема Кэролайн состояла в том, что она боялась влюбиться в Тома. Конечно, ей не нравилось, что он сначала отдавал приказы и только потом просил ее о чем-нибудь. Но и тут она нашла ему оправдание. Он просто был очень сильным человеком, уверенным в себе и готовым рисковать. Но в глубине души Том был уязвимым.

Если прибавить к этому решительный взгляд и мускулистое тело, легко было понять, почему Кэролайн оказалась в Вашингтоне, округ Колумбия, рискуя себя скомпрометировать.

Она оглянулась на дверь, которая вела в небольшой офис. Том ушел туда, когда она начала распаковывать коробки. Она слышала, как он разговаривает по телефону. Говорит ли он о делах? Или о Мэгги?

Не имеет значения. Кэролайн подозревала, что своим друзьям он уделяет столько же внимания, сколько своей работе.

Вероятно, после сумасшедшего уик-энда, проведенного вместе, они будут выглядеть как настоящая пара. Но не слишком ли эгоистично просить его хоть ненадолго забыть о своих обязанностях и уделить ей больше времени?

Чувство вины застало Кэролайн врасплох. Нет, она не может вмешиваться в дела и планы Тома.

И конечно, ей не следует рисковать собственной репутацией. Подарки в виде дорогостоящих вещей были неприемлемыми.