— Я бы хотел, чтобы ты осталась у меня сегодня вечером, — сказал Купер, не сводя глаз с дороги.
— Я... я не готова к ...
— Я знаю. Это не то, о чём я спрашиваю, — он на секунду отвёл глаза от дороги, чтобы посмотреть на меня, а потом вернул его обратно. — Я не готов тебя отпустить. Мне нужно знать, что ты рядом со мной, в целости и сохранности. Ты останешься? — он сжал мою руку, ожидая ответа.
Теперь настала моя очередь посмотреть вниз на наши сплетённые руки и осознать, что мне не нужно думать об этом. Я тоже пока не была готова отпустить его.
— Да, я останусь.
Даже в темноте я смогла увидеть его улыбку. Он поднял мою руку и оставил мягкий поцелуй на ладони.
— Спасибо.
— Мы можем сперва проехать мимо моего дома, чтобы я смогла упаковать с собой сумку с вещами?
— Конечно.
Когда мы добрались до Купера, он настоял на том, чтобы приготовить яичницу и картофельные оладьи. Мы перекусили в баре, но, нервничая, я съела немного.
— Добавить к твоим оладьям грибы и сыр?
— Звучит потрясающе. Да, — сказала я, осознавая, что на самом деле была голодна.
Мы смеялись и говорили на протяжении всего нашего позднего вечернего, эмм, раннего утреннего перекуса, а потом стали готовиться ко сну. По очереди сходили в ванную, и я села на край кровати, пока ждала Купера. Когда он вышел из ванной, то уже снял рубашку и был одет только в пижамные штаны, которые низко висели на его бедрах. Это был первый раз, когда я видела его без рубашки, поэтому бесцеремонно уставилась на него, когда он вышел из ванной и подошёл к кровати.
— Что ты делаешь, Лили? Наблюдаешь за мной?
Я кивнула, но ответила:
— Нет.
Купер осторожно двинулся в мою сторону, пока я продолжала нагло пялиться. Он остановился передо мной и протянул руку. Когда мы встали друг напротив друга, я подняла руки и положила ему на грудь, а затем провела пальчиками по его плечам, поцарапав кожу, уделив внимание груди и кубикам пресса. Я ходила вокруг него. Он стоял на месте. Я продолжила свои лёгкие прикосновения к его спине и бокам, намеренно неторопливо. Я и не предполагала, что у него есть тату. На его груди были слова, написанные каллиграфическим шрифтом:
Любовь преодолевает все препятствия на своём пути,
Упорно продолжая искать свой путь,
Оставив свои беды позади,
Желая быть когда-нибудь любимой.
Я провела пальцем по словам, читая их вслух, и услышала, как Купер сделал вздох.
— Это красиво, Купер.
Я запомнила каждый контур, каждую линию, каждую впадинку, каждый шрам и каждое красивое слово. И ценила то драгоценное время, пока делала это. Я любовалась мужчиной перед собой, который, как я знала, любил меня всеми фибрами своего существа, и хотела, чтобы он знал, каково это — быть любимой так, что тебя ценят не за то, что можно оценить.
— Это о тебе, Лили.
— Что обо мне? — тихо спросила я.
— Татуировка. Она о тебе.
— Обо мне?
— Ммм-хмм. Посмотри внимательно и скажи, что ты видишь.
Я посмотрела ещё раз и сосредоточилась на том, что было передо мной, и тогда я увидела это.
Л-И-Л-И. Первые буквы в каждой строке (Примеч. В английском варианте каждая строка начинается с букв, составляющих имя героини L-I-L-Y).
— Ты... ты, как? Зачем?
— Мне нужно было быть ближе к тебе. Это был мой способ.
Я снова встала перед ним и поцеловала губы. Затем покрыла поцелуями шею, горло, дотянулась до его челюсти и поцеловала за ухом.
— Я люблю тебя. Так сильно, — выдохнула я.
Его дыхание сбилось, он поднял меня с пола и уложил на свою кровать.
— Лили, я люблю тебя. Я даже не помню, когда начал любить тебя. Я просто знаю, что никогда не был в состоянии выкинуть тебя из своей головы. Ты занимаешь мои мысли каждый день, каждую минуту. Твои слова, твоя улыбка, твоё сердце, — он заправил прядь волос мне за ухо. — Твоя застенчивость, твоя уязвимость, твоё мужество и твоя сила. Ты — это намного больше, чем ты думаешь, Лил. Намного больше.
Он покрыл моё лицо нежными поцелуями: мои глаза, лоб, нос, щёки и рот. Его дыхание было тёплым, и от него пахло пряностями и мылом. Я была опьянена чувствами так сильно, что вспомнить своё собственное имя оказалось бы проблемой для меня. Он перевернулся на спину, схватив меня в охапку и положив мою голову на своё плечо. Он гладил мои волосы, моё лицо, руки, и, наконец, прошептал:
— Именно этому месту ты принадлежишь.
Боль. Столько боли. Я не могу двигаться. Его вес давит на меня. Его дыхание отдаёт алкогольным перегаром и табаком.
— Не сопротивляйся и тебе не будет так больно.
Мои глаз горят, а во рту ощущается вкус меди.
— Отвали от меня! ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ!
— Слушай сюда, ты, маленькая сучка! Не пытайся бороться со мной, или я убью тебя.
Его рука поднимается, чтобы закрыть мой рот. Я сражаюсь, лежа под ним, извиваясь изо всех сил. Руками тянусь вверх, чтобы толкнуть его в грудь. Я слышу, как он смеется.
— Что же ты делаешь, маленькая девочка?
Его голос угрожающий, и я знаю, что умру.
Не могу руками оттолкнуть его от себя. Мои ноги прижаты снизу. Я хватаю кожу в верхней части его руки и щипаю как можно сильнее.
— АХ! ТЫ СУКА!
Я не могу дышать. Моя грудь. Она болит. Я собираюсь с последними оставшимися силами и кричу.
— ПОМОГИТЕ МНЕ! Пожалуйста!
Кто-нибудь.