Гарик ноет, что я никак не отремонтирую машину, а я отмалчиваюсь, либо отшучиваюсь. Правда, на спортзал приходится тратить больше времени. Пока дойдешь туда, да пока вернешься. Зато истинное наслаждение наблюдать, как Гарик занимается под присмотром своей жены, Марины. Она его держит в ежовых рукавицах и Гарик боится отрывать взгляд от пола — не дай Бог жена заметит, что он смотрит на чью-то подкачанную попу.
Марина, пухленькая, невысокая девушка, черноволосая и миловидная, периодически скандалит с мужем, когда он задерживается у меня. Не то, чтобы она плохо ко мне относится, скорее всего боится, что с мужем что-нибудь случится, по дороге домой. А уж когда Гарик оставался ночевать у меня… Мы вместе покупали по букету цветов и неслись извиняться. Сейчас же она едва слышно шипит на него и гоняет так, что майку Гарика после зала можно выжимать.
В четверг Гарик снова сказался больным, так что в спортзал мне пришлось идти одному. Оксаны Евгеньевны не было, и я решил ни перед кем не красоваться, а позаниматься для себя. Позаниматься от души — выместить на железе весь стресс, что скопился за эти несколько дней молчания и не проглатывания подколок. Сажусь на тренажер для спины.
А если что-нибудь не удастся? Раз, выдох, два, выдох. А если вдруг Наталья забудет о том, что нужно подтасовать и вытащит других победителей? Раз, выдох, два, выдох. А если…? Раз, выдох, два, выдох.
— Борис, ты неправильно делаешь это упражнение. Нужно держать спину прямой, а то вся нагрузка уходит на руки.
Я удивленно оборачиваюсь на голос. Оксана Евгеньевна. Разминается рядом со мной, а я даже не заметил её прихода!
— Вот так? — я выпрямляю спину.
— Да, и сначала сдвигаешь лопатки друг к другу, а потом уже подтягиваешь руки.
Я под чутким руководством делаю ещё три раза и отпускаю рукоятку. Поворачиваюсь к Оксане. Она так и продолжает стоять рядом со мной, заводит руку за голову и другой рукой подталкивает локоть, чтобы потянуть мышцы плеча. Черные леггинсы в облипочку подчеркивают совершенство ног, короткий топ отрывает плоский живот и демонстрирует окружающим небольшой, но невообразимо красивый пупок. Если есть у кого-нибудь пупок прекраснее, то пусть он или она бросит в меня камнем.
— Вот, век живи — век учись. Я ощущаю, как заработали мышцы спины.
Делаю движениями локтями, будто танцую «Танец маленьких утят». Оксана улыбается, и я в очередной раз вижу, какая у неё замечательная улыбка. Словно маленькое солнышко вспыхнуло посреди брутальных тренажеров.
— Я украдкой наблюдаю за тобой и вижу, что ты стремишься развиваться не только в умственном плане, но и в физическом. Зря, конечно, не подошел к инструктору — Сергей бы смог тебе технику поставить.
— Да я сам как-то привык. По интернету полазить или литературу почитать.
— Это и напрасно. В интернете не только полезное показывают, но и вредное попадается. А тут уже будешь уверен. Он бы и диету поставил и с упражнениями помог.
— Спасибо, Оксана Евгеньевна, но я лучше сам. Методом проб и ошибок.
— Когда мы не на работе, то можно просто Оксана. Ну ладно, если сам, значит сам. Но смотри, самостоятельность в этом деле чревата травмами. Так что аккуратнее.
— Я постараюсь.
Возникает неловкая пауза. Оксана продолжает разминать руки, а у меня по плану переход на другой тренажер, для работы над грудными мышцами. Оксана смотрит на меня и снова возникает ощущение, будто мы стоим на поле тюльпанов, так же как тогда, в нашем медленном танце. Она молчит, но я чувствую, что она не просто так подошла.
— Слушай, Боря. Я хотела спросить — что ты думаешь о Юрии Геннадьевиче?
Что?
Ударь меня сзади боксерским мешком, и то я был бы ошеломлен меньше, чем сейчас. Я чувствую, как глаза пытаются вылезти из орбит и упасть под ноги Оксаны. Огромным усилием воли заставляю их остаться на месте и сглатываю упругий комок, подкативший к горлу. Вот чего угодно мог ожидать, но не этого.
— Начальник как начальник, что ещё можно сказать? — пожимаю я плечами.
Конечно, можно сказать, что терпеть его не могу, что мечтаю набраться храбрости, переступить через рабское чувство неуверенности и съездить по самоуверенной морде. Можно сказать, что он гнида и волочится за каждой юбкой. Можно сказать… Да многое можно сказать, но это будет выглядеть как нытье подчиненного и ненависть по отношению к вышестоящему руководству — в лучшем случае. В худшем же случае — Оксана подумает, что я ему завидую, как мужчине. И не намного ошибется.
— Нет, а как человек — какой он? Извини, что я спрашиваю, но мне нужно именно мужское мнение. Девчонки расскажут то, что я хочу услышать, а мне нужна правда.
Правда? Я бы сказал правду, но кому от этого будет легче? Скажи я сейчас, что люблю её и только ради неё остаюсь на этом предприятии, то каково будет потом? Как я буду смотреть ей в глаза, если она скажет, что мы сможем остаться только друзьями? И она спрашивает у меня о другом мужчине… На плечи словно положили гриф от штанги и с каждым вопросом надевают по двадцатикилограммовому блину. Ещё чуть-чуть и сломается позвоночник.
— Я не знаю, что ответить. В профессиональном плане… — я делаю непроизвольную паузу, — он меня устраивает. А в личные отношения я не лезу. Мы ограничиваемся положением «начальник-подчиненный».
— А-а, но ты можешь узнать… Хотя ладно. Извини, что подошла и мешаю занятиям, — Оксана берет себя в руки и вновь становится холодным финансовым директором.
— Ничего-ничего, я как раз отдыхал перед упражнениями, — я натянуто улыбаюсь и иду к намеченному тренажеру-«бабочка».
Всё-таки он ей нравится, и у меня нет шансов? Значит, зря мы с Натальей замутили эту кашу с розыгрышем? Значит, всё напрасно и я никогда не увижу рядом с собой Оксану?
Я наблюдаю, как ладная женская фигурка в черных леггинсах идет по дорожке, и сдвигаю вместе рукояти тренажера. Вес больше обычного, но я не замечаю боли в мышцах. Душевная боль перекрывает всё.
Дома жалуюсь на судьбу черепахе, но эта хладнокровная тварь отворачивается от меня и уползает под кровать. А завтра розыгрыш. И вот будет сюрприз, если Оксана откажется от выигрыша… Каким же я буду идиотом!
В пятницу утром Гарик пытается развеселить меня, но я лишь вежливо улыбаюсь на подначки и шутки. Он хмурится и пытается всё разузнать, но я слишком погружен в невеселые мысли, чтобы отвечать. В итоге он обижается и закладывает в уши капельки наушников.
День до обеда проходит как в тумане. Кто-то что-то спрашивает, я кому-то что-то отвечаю. Работать нет ни малейшего желания. Так же, как и идти на розыгрыш. Но надо довести всю авантюру до конца, иначе жертвы с моей стороны окажутся напрасными.
Гарик забегает во время обеденного перерыва, и мы движемся в столовую. Всегда в зале столовой проходят большие собрания, так как в кабинетах и официальных залах для всех не хватает места. Возле небольшого зеленого мешка со стилизованной под готику надписью «Счастье» красуется Наталья. Мой ангел-спаситель, моя помощница в любовном деле.
Сказать ей, что всё напрасно? Сказать, что Оксана интересуется Юрием Геннадьевичем и ко мне относится лишь как к другу? Сказать, и выставить себя на посмешище? В этот миг вспоминаются сказанные ею слова Майка Тайсона: «Когда мне тяжело, я всегда напоминаю себе, что если я сдамся, то легче не будет!» Нет, ничего говорить не буду. И Оксана, даже если ты сейчас стоишь рядом с Юрием Геннадьевичем и улыбаешься его шуткам, всё равно я буду за тебя бороться! От стиснутых зубов сводит челюсть.
— Ты чего? — толкает меня Гарик.
— В смысле?
— У тебя такое выражение лица, будто сейчас кусаться кинешься.
— Да не, всё в порядке. Голова болит, вот и выражение лица такое.
Рядом толкутся рабочие с производства, техподдержки, склада. Куча народа и каждый хочет выиграть. И только мы с Натальей знаем наверняка — кому сегодня улыбнется удача.
— Дорогие и многоуважаемые коллеги! Я так рада, что вы смогли выбраться и пожертвовать своим обеденным временем. Сегодня мы разыграем два приза, две поездки в сказочный и загадочный край. Я рада, что показатели превысили поставленные цели и акционеры решили наградить наш завод. У нас самая лучшая команда! — Наталья повышает голос и делает жест руками, будто берется за автомобильный руль.
Стоящие рядом рабочие и офисники хлопают в ладоши, кто-то даже свистит, а мне припоминается плакат из Макдональдса, где в надписи «Присоединяйтесь к нашей команде» бумажка с расписанием закрыла буквы «ко». Я улыбаюсь и присоединяюсь к общему выражению восторга. Пляшем, ребята, пляшем! Будет, ребята, всё будет!