— Знаешь, а ведь мы еще не занимались любовью в нашем новом доме.
Бен взялся за верхнюю пуговицу ее блузки.
— Безобразие, крошка, это большое упущение.
София предприняла краткую попытку остановить его.
— Я уже опоздала на работу.
— Я напишу тебе записку.
Он потянул ее за собой в спальню, осторожно толкнул на кровать и забрался на нее сверху. В этом положении он стал одновременно покрывать поцелуями ее шею и стягивать с нее трусы.
— Уважаемый мистер Берренджер! — Он говорил таким тоном, как будто диктовал письмо деловитой секретарше. — Прошу простить Софии опоздание, она занималась любовью со своим мужем.
София расхохоталась и приступила к тому, о чем Бен только что сказал. Своими ласками она доводила его до безумия. Их тела слились, превратились в единую плоть, плавными движениями то вознося обоих до небес, то возвращая обратно. Поцелуи, поглаживания, покусывания, — все это продолжалось до бесконечности, не прерываясь ни на секунду.
Позже, удовлетворенные и обессиленные, они лежали рядом и курили на двоих одну сигарету.
— А знаешь, — медленно проговорил Бен, поглаживая внутреннюю сторону ее бедра, — если этот брак уцелеет, нам определенно нужно что-то предпринять по части половой жизни.
София посмотрела на потолок, давно нуждающийся в покраске.
— В смысле улучшения?
— Да, а то такая тоска…
Она затянулась, потушила сигарету и попыталась как можно точнее скопировать Китти:
— Дорогой, ты ни черта в этом не смыслишь. В постели ты настолько никуда не годишься, что я даже сомневаюсь, способен ли ты удовлетворить сам себя. Что уж тут говорить о женщине?
Бен стукнул себя по лбу двумя руками.
— Какой ужас! — Он засмеялся. — Крошка, ты изображаешь Китти лучше, чем сама Китти.
София встала с кровати и стала собирать одежду.
— Ты так думаешь?
Блузка нашлась на полу, трусы оказались под простыней, юбка была на ней, но задралась до талии и ужасно измялась. Да, с классикой от Шанелъ так не обращаются. София постаралась по возможности исправить положение. Бен приподнялся, изогнул шею и смерил жену оценивающим взглядом.
— Классно выглядишь.
Она усмехнулась и стала застегивать блузку.
— Я ужасно опаздываю.
— Но зато ты вся светишься изнутри.
Софии нравилось идти на работу в таком виде — слегка растрепанной, пропитавшейся ароматом Бена, со свежими эротическими мыслями в голове. Это казалось ей сексуальным. Она наклонилась и поцеловала мужа в лоб.
— Мне пора, я буду по тебе скучать.
Бен схватил ее за руку и сделал вид, что собирается снова затащить в кровать.
София вывернулась и прошептала:
— Не искушай.
— А чем мне заниматься целый день, пока ты торчишь в своем магазине?
— Не знаю. Пойди запиши пластинку или договорись о концерте в «Рэдио-сити мюзик-холл». Нам нужны деньги.
Бен перекатился на живот и приподнялся, опираясь на локти.
— Возможно, я так и сделаю, — сказал он задумчиво. — Ты меня вдохновляешь. Меня уже давно не посещало настоящее вдохновение.
София послала ему воздушный поцелуй, взяла белый халат с вышитым логотипом «Аспен косметике», пропела «пока» Мистеру Пиклзу и ушла. Выйдя в коридор, она прямиком направилась к квартире миссис Таунсенд. Когда дверь открылась, она увидела перед собой вместо милой старушки хмурое, злобного вида существо.
— Что еще?
София опешила.
«Кто из них настоящая миссис Таунсенд?»
— Привет, я хотела кое-что уточнить…
— Поздно, дорогуша. Я уже сообщила и коменданту, и домовладельцу, а еще написала заявление и начала собирать под ним подписи. Похоже, ты медленно соображаешь.
София смотрела на нее, открыв рот.
— Но я не понимаю…
— Найти хорошую квартиру на Манхэттене очень трудно. Моя внучка заслуживает этого больше, чем тот прощелыга, за которого ты вышла замуж.
Топор войны замахнулся слишком далеко!
— Минуточку! Мой муж — не прощелыга!
Миссис Таунсенд прищурилась и выразительно посмотрела на ее руки.
— Вижу, этот козел даже не подарил тебе кольцо.
София потеряла дар речи. Все произошло так неожиданно, что она совсем забыла про кольцо. Гнев вспыхнул и разгорелся очень быстро. Но сначала следовало решить вопрос с высказываниями в адрес Бена. Оскорблять мужа имеет право только его жена.
— Может, Бен сейчас на мели, но он не козел!
— В наше время мужчины были готовы на все ради того, чтобы надеть женщине кольцо на палец.
— Тогда люди еще путешествовали в дилижансах. — София подняла руку. — Кстати, о пальцах, могу показать вам фигуру из одного пальца.
Старуха так распалилась, что чуть не шипела от гнева.
— Раньше это был приличный дом!
— Раньше? То есть до того, как вы превратились в стервозную старуху?
— Сука!
— Старая сука!
— Шлюха!
— Старая развалина!
Миссис Таунсенд приготовилась захлопнуть дверь перед ее носом.
— Подождите! — закричала София.
— Что еще?
София помедлила. Она знала, что действует поспешно и необдуманно, но все же хотела выразить протест против отсутствия на руке кольца с бриллиантом.
— Где ваше заявление? Я так зла на Бена, что тоже его подпишу.
Нацарапав свое имя под заявлением миссис Таунсенд, София вернулась к квартире Бена. Не входя внутрь, она крикнула с порога:
— Эй, между прочим, у твоей жены до сих пор нет обручального кольца! Как тебе такое для вдохновения?
Она хлопнула дверью и пошла на работу.
«Проклятие!» Бен лежал на кровати, уставившись в пространство. Сколько сейчас стоит кольцо с бриллиантом? Наверняка больше, чем он сможет наскрести до того, как София вернется с работы. Хорошо аристократам — им можно не тратиться. Они просто передают невесте фамильные драгоценности и называют это семейной традицией.
Не вставая с кровати, он снял трубку и стал набирать рабочий телефон Китти.
— Китти Бишоп.
— Привет, это Бен. Давай вместе позавтракаем.
— Ты, наверное, еще не перестроился с калифорнийского времени. В Нью-Йорке все нормальные люди уже думают о ленче.
Бен крякнул и посмотрел на часы: начало двенадцатого.
— Ладно, у меня была назначена деловая встреча за ленчем, но она сорвалась, так что тебе повезло. Что ты думаешь насчет «Времен года»?
— Слишком дорого.
— Я угощаю.
— Очень щедро с твоей стороны. Я согласен.
— Я сейчас раскручиваю одну начинающую певицу в стиле диско и спишу расходы на рекламную кампанию. Музыка скверная, а ее голос настолько обработан на синтезаторе, смикширован и улучшен, что с таким же успехом можно было записать на пластинку Альфа. Но это не важно, потому что у ее отца куча денег. Скажи мне, что ты думаешь по поводу ее рекламных фотографий, и я включу наш ленч в статью «связи с общественностью».
Бен потер рукой щеку. Ему нужно побриться, принять душ и вообще постараться привести себя в порядок. Во «Временах года» полагается выглядеть на миллион долларов.
— Насколько я понял, эта твоя певица — просто скучающая смазливая богатенькая девочка.
— О, если бы так, мне было бы куда легче. Она даже не смазливая. У нее самая обыкновенная внешность и кривоватые зубы. Папочке следовало отправить ее к ортодонту, а не в студию звукозаписи.
— Но ты тем не менее пытаешься преподнести ее как вторую Мадонну?
— Детка, это называется пиар. Мое дело — раскручивать товар, а не верить в него. Как твоя супружеская жизнь?
— София ушла от отца, и вполне возможно, что меня выселят за то, что я притащил в квартиру собаку, которая писает на мою одежду. — Пауза. — Но секс выше всяких похвал.
— Что ж, похоже, твой брак лучше большинства тех, о которых я знаю. У меня звонок по другой линии. Увидимся через час. Пока.
В трубке щелкнуло, и послышались гудки.
Для безработного Бен неплохо устроился с ленчем. «Времена года» кишели важными персонами. Центральную кабинку занимала Барбара Уолтерс. За другим столиком он заметил солиста группы «Ю-ту», еще за одним — известного кинорежиссера. Тут же поблизости основатель журнала «Плейбой» Хью Хефнер сидел за столом с тремя хихикающими красотками — близняшками-блондинками и фигуристой брюнеткой. Одна из сестер говорила что-то насчет купания нагишом в большом бассейне с белым мраморным фонтаном в центре. Бен осмотрелся и наконец заметил Китти. Увидев его, она подняла стакан с мартини, показывая, что заждалась. Надо отдать Китти должное: в этом знаменитом ресторане с его двадцатифутовыми потолками, дорогими деревянными панелями на стенах, с его более чем сорокалетней историей и царившей в нем атмосферой элегантности, его лучшая подруга вовсе не казалась бедной девушкой, которой случайно посчастливилось сюда попасть. Китти держалась уверенно и выглядела так, словно ей здесь самое место. Бен усмехнулся: