На щеки Кэролайн вернулся румянец, возможно, больше этому способствовал тон его голоса, чем сами слова. Она рассмеялась и повернулась к двери, заранее радуясь передышке, еще прежде, чем дверь открылась. Когда херес оказался на столике между ними, а слуга снова ушел, она сказала:
— Вы придаете этому слишком большое значение, капитан Полдарк.
— Росс, — христианские имена для христианского поступка.
— Капитан Росс, тогда так. Вы придаете этому слишком большое значение. Я привыкла потакать своим прихотям, а это как раз одна из них. Хереса?
— Благодарю. Не соглашусь, будто я придаю этому слишком большое значение. Побывали бы вы на моём месте...
— Не побывала. И не забывайте, девицы всегда непредсказуемы. Я вполне могла бы осчастливить вдову какого-нибудь моряка или вообще с легкостью пойти против вас...
— Я так не думаю.
— В любом случае, деньги для меня ничего не значат. Пара сотен фунтов...
— Дуайт говорил, что ваше личное состояние невелико.
При этих словах Кэролайн ненадолго замолчала, взяла печенье и начала его медленно жевать.
— У вас есть ответы на все вопросы. Вижу, у меня нет выбора, кроме как принять нимб, что вы мне предлагаете. — Она подняла руку к волосам. — Полагаю, на рыжих волосах он будет выглядеть комично, и в любом случае, я, несомненно, оставлю его на первом же заборе. Но если вам так угодно, капитан Росс, то не давайте мне вмешиваться в любые ваши приготовления. Канонизацию можно провести завтра в одиннадцать.
Росс отхлебнул хереса.
— Путешествие заняло пять дней, и в это время я часто думал о вас.
— Надеюсь, не все пять дней. Помню, разок у меня уши горели, но я думала, что это вернулась лихорадка.
— Я приехал сообщить вам, это одна из причин, приехал сообщить, что вскоре смогу выплатить всю сумму займа. У меня с собой вексель банка Паско на 280 фунтов, которые составляют ваш доход с вложений за этот год. А основную сумму я смогу вернуть через несколько месяцев.
— Ну вот, вот видите! Вы превозносите меня лишь за проницательно вложенный капитал. Дядюшкам не удавалось получать для меня двадцать процентов, даже близко, когда деньги находились в их ведении.
— Вы говорили, что пока еще не замужем, но, полагаю, это ненадолго. Незадолго до своего отъезда я слышал о вашей помолвке с лордом Конистоном. Это правда?
— Это как-то влияет на безопасность моих вложений?
— Нет. Лишь указывает на мою заинтересованность в вашем будущем.
Кэролайн встала и налила ему еще хереса. Внутреннюю сторону ее запястья покрывали веснушки.
— Вы что, сами собираетесь сделать мне предложение, капитан Росс?
— Я не мусульманин, — улыбнулся Росс, — и редко сожалел об этом прежде...
Перед тем как сесть обратно, девушка сделала легкий реверанс.
— Благодарю за любезность. Но ваши комплименты слегка преждевременны. Я еще не обручена с Уолтером.
— Разве нет? Вы хотите сказать, что не обручены с лордом Конистоном?
— Вы сильно удивлены. Для вас это имеет какое-то значение?
— Да, в какой-то мере.
— Лорд делал предложение пару раз. Последний раз — в прошлом месяце. Он весьма привлекателен, но не думаю, что выйду за него.
Росс уставился на свой бокал. Ответ застал его врасплох. Все, что он планировал сказать, и всё, о чем планировал умолчать, основывалось на противоположном предположении. Он почувствовал, что нужно быстро всё переосмыслить, для этого есть лишь пара секунд.
— В Корнуолле ваш дядя сказал моему хорошему знакомому, что вы определенно выйдете замуж.
— Моя тётушка Сара, у которой я тут живу, всегда спешит. Лорд Конистон весьма обходителен и сделал предложение, для неё этого достаточно. Но почему это вас расстроило?
— Не сочтите за дерзость, но могу ли я спросить, почему вы не намерены принять это предложение?
— Обычная капризность, свойственная моему полу, — улыбнулась Кэролайн.
— И вы его не любите.
— Как скажете. Я его не люблю.
— И на самом деле, быть может, вы все еще любите Дуайта Эниса.
— Мне кажется, что дерзость все-таки в этом вопросе, — девушка взяла еще одно печенье, — а не в предыдущем.
— Вам известно, что он поступил во флот?
— Что, Дуайт? — Кэролайн быстро взглянула ему в лицо, — Нет. Неизвестно.
Впервые за вечер Россу удалось пробить её оборону.
— На этой неделе он отправится на корабль в Плимуте. Дуайт не находил себе места в Корнуолле, с тех пор как вы уехали.
— Как неумно с его стороны! Я думала, что он будет себя вести в соответствии со здравым смыслом.
— Человек не всегда ведет себя благоразумно, если любит кого-то так, как он любит вас.
— Вы и в самом деле приехали поблагодарить меня за деньги или в качестве его посланника?
— Дуайт ничего об этом не знает. Но на прошлой неделе он сказал Демельзе, что уезжает из-за вас.
— И что мне остается? Зачахнуть из-за этого? Вас устроит, если я изящно иссохну?
— Меня устроит, если вы расскажете, почему уехали из Корнуолла, когда Дуайт не смог встретиться с вами в ту ночь. Нет, не это. Это я и сам хорошо понимаю. Почему позднее вы не приняли его весьма обоснованные объяснения.
— А вам-то какое дело? — Кэролайн встала и подошла к окну.
— Внезапно это стало моим делом. Я давно и искренне привязан к Дуайту. А теперь еще и вам весьма обязан. Я хочу знать.
— Это не дает вам никакого права вмешиваться.
— Я хочу знать, Кэролайн, — Росс подошел к ней.
Две молодые девочки только что вышли из дома в сопровождении пожилой женщины, гувернантки. Одна из них взглянула в окно, увидела Кэролайн и помахала ей, та подняла руку в ответ.
— Как там ваша невестка, Элизабет Полдарк?
— Она снова замужем. За Джорджем Уорлегганом.
— О... Поразительно. Они живут в Тренвите?
— Да. У меня на пороге.
— Вам это крайне не нравится.
— Не нравится.
— А ваша шахта? И в самом деле дает доход?
— Да, но мы пока еще не можем подсчитать, какой именно.
— Мой дядя болеет. Вы не знаете, ему стало лучше?
— В настоящее время — да.
Кэролайн обернулась, все еще сжимая в пальцах штору. В ее глазах Росс заметил маленькие янтарные пятнышки.
— Да, я любила Дуайта, если вам доставит радость это услышать. Мне — не доставит, потому что я знаю, мы не могли бы быть счастливы. В тот же день я поехала в Лондон с дядюшкой, потому что испытывала крайнюю злость и разочарование, меня оскорбили — вы и сами можете себе это представить. Я не знала тогда, что Дуайт сделал, что он сделал для вас, как вам помог. Я знала, что в последний момент он отправился в Сол по медицинскому вызову от человека, который нуждался в нем больше меня. То, что после он ввязался в какую-то потасовку, получил по голове и был арестован, на самом деле не имеет того большого значения, которое вы, кажется, этому придаете. То, что Энис отправился проведать Розину Хоблин, стало симптомом, символом. Вам этого не понять, но он, несомненно, понимать должен. По крайней мере, я попыталась объяснить ему это в письме. Капитан Полдарк, Росс, как вы просили вас называть, вы виделись с Дуайтом в те последние недели, перед тем как мы договорились сбежать в Бат?
— Думаю, да. Не помню.
— Так вот, он вел себя так, будто готовился сделать что-то постыдное и тайное. О, да, он был по-своему влюблен в меня, и внешне всё выглядело прекрасно, но в глубине души Дуайт был несчастен! Он считал, что скрыл это от меня, но я это ясно видела. Он бросал своё дело, своих пациентов, своих друзей, бросал их позорно, сбегая глухой ночью, и собирался жить в модном и богатом городе. Возможно, у него имелись основания для подобных чувств — не стану говорить, правильно это или нет, но радости мне это не приносило. Вы считаете меня непостоянной и капризной, но на самом деле я вовсе не такая ветреная, как вы думаете. По крайней мере, я предвидела, что мы влачили бы безрадостное существование, если бы он провел остаток жизни, проклиная себя за бегство и стараясь не винить в этом меня. Это правда, не качайте головой, это правда!
— Да, я понимаю и не отрицаю. Я не знал. Вовсе не знал. И все это вы объяснили Дуайту в письме?