Она бросила на него раздраженный взгляд.
— Я имею в виду, когда будете насиловать меня. — Она снова встала в позу. — Будьте добры.
— Я не хочу быть добрым, — быстро ответил он.
Кто–то хихикнул.
— О Боже. — Девушка снова вздохнула и сложила руки под подбородком. — Я так и знала, что когда имеешь дело с таким печально известным отпетым негодяем, как вы, надеяться не на что. Похоже, мне остается только принять мою судьбу. Делайте со мной, что хотите.
— Нет! — закричал он. — Я хочу сказать, что мне не нужно быть к вам добрым, поскольку я не собираюсь насиловать вас.
Кто–то прыснул.
— Не собираетесь? — Она уперла руки в боки. — Почему это?
— Ну, я…
— Какой же вы тогда печально известный отпетый разбойник?
— Из тех, что изливаются в стихах, — сухо съязвил один из его спутников. Марианна готова была голову дать на отсечение, что это Пеннингтон.
— Так насилия не будет? — спросила она.
— Нет!
— Вы уверены?
— Да!
— Ну что ж, раз поэзия — это лучшее на что я могу рассчитывать… — Марианна пренебрежительно дернула плечом, — я согласна.
— Премного благодарствую, — процедил Поэт. Потом откашлялся, сделал паузу, набрал побольше воздуха и начал:
На счастье иль на зло ночь нас влечет к серьезным приключеньям
С такой красавицей, что сами звезды меркнут от зависти и огорченья.
— Огорченья? — пробормотал один из всадников, вне сомнения, Беркли.
— Зато в рифму, — пожал плечами другой. Ну, точно, Пеннингтон.
Поэт — Томас — продолжал, не обращая внимания на комментарии.
Ее кудри златы, ее очи черны, сияют смехом, жизнью и весной,
Но упрямая провинциальная мисс ничьей не желает стать женой.
Последние сомнения рассеялись.
— Миледи, — позвал мужчина с пистолетом. — Скажите только слово, и я буду счастлив застрелить его и спасти нас от этого кошмара.
Ну конечно же, это Бомон.
— В этом нет необходимости, — Марианна отмела предложение и старалась сохранить серьезность. — В последнее время мне стали нравиться плохие стихи.
— Не такие уж они и плохие, — оскорбленно заявил Томас.
— Нет? Но мне казалось, вы сказали, что это стихи о любви, — с невинным видом спросила она.
— Именно так, — осторожно ответил он.
— Просто пока там нет ни слова о любви. И вы упомянули только о женщине. А мужчина? Если это действительно стихи о любви, то о нем тоже надо рассказать, правда?
Произнеся эти слова, она поняла, что все вдруг стало очень серьезно. Перестало быть просто игрой.
— Я могу продолжать?
— Да, пожалуйста, — девушка затаила дыхание.
Мужчина на мгновение задумался, а потом начал.
Он преподал ей урок, она ему еще больший, но сказать «люблю» не было мужества.
Теперь голос его звучал серьезно.
А потом он увидел истину в своем сердце. Вот он — урок супружества.
Марианна сглотнула.
На минуту воцарилось молчание.
— Неплохо, совсем неплохо, — пробормотал Пеннингтон.
— Да, но что это значит? — спросил Беркли.
— Да, что это значит? — сердце у Марианны билось часто–часто. — Что за истину он нашел в своем сердце?
— Это значит, моя упрямая провинциальная мисс, что он ее любит. — Мужчина сделал шаг вперед и обнял ее. — Я люблю ее. То есть тебя.
Марианна пристально глядела в прорези маски. Горло у нее горело, но она не знала, хочется ей плакать или смеяться, или и то и другое одновременно. Ноздрей ее достиг слабый аромат бренди.
— Ты пьян, — машинально отметила она.
— Я совершенно не пьян. Я вообще не пьянею. Я иногда пью немного больше разумного, чтобы полнее ощутить жизнь.
Она долго изучала его. Потом ее внимание привлек золотой блеск сбоку, у края маски. Там сверкал тоненький, но хорошо различимый крест герцогов Роксборо.
Девушка подавила улыбку. Маска оказалась обыкновенным галстуком, да еще, похоже, плохо завязанным.
— А для меня ты привез немного?
— Немного чего?
— Бренди, разумеется. Мне оно нравится, — она понизила голос. — И ты мне тоже нравишься, милорд с большой дороги.
— Я тебе не просто нравлюсь. Ты жить без меня не можешь. — Он сорвал маску и шляпу. — Это видно по тому, как ты смотришь на меня.
— И как же я смотрю?
— Как будто я для тебя и солнце, и луна, — глаза их встретились, и она увидела, что он смотрит на нее точно так же.
— А ты меня и впрямь любишь, — заметила Марианна с тихим смешком.
Томас пристально посмотрел ей в глаза.
— Сейчас я думаю, что полюбил тебя с самого начала.
— Много же тебе потребовалось времени, чтобы это понять. — Девушка обвила руками его шею. — Ты так напряженно обдумывал, как бы завлечь меня к алтарю, что забыл о единственном аргументе, с которым я не смогла бы поспорить.
— Это потому что я очень трезвый и практичный мужчина. Тебе нужен кто–то, кто не станет витать в облаках, — твердо сказал он. — Мы отлично подходим друг другу.
— И кто же этот практичный мужчина? Плохой поэт? Или человек, неспособный спланировать простейший фарс? Пожалуй, да, такой человек не станет витать в облаках. — Он, и правда, считал себя практичным человеком, но в некоторых важных аспектах оставался таким же мечтателем, как и она. — Но, тем не менее, ты прав. — Она легко провела губами по его губам. — Мы действительно отлично подходим друг другу.
— Я знал, — Томас победоносно усмехнулся.
— Но гораздо больше, чем разумный и практичный мужчина, мне нужен… — она остановилась. — Кто–то, с кем вместе можно переживать разные приключения.
Секунду он изучающе глядел на нее.
— Я от них умру?
Марианна замотала головой.
— Скорее всего нет.
— Ну что ж, — он медленно улыбнулся. — Тогда попробуем еще раз. Любимая, ты выйдешь за меня замуж?
— Возможно.
Хелмсли поднял бровь.
Марианна рассмеялась.
— Да, я выйду за тебя замуж.
Томас нашел ее губы, и девушка поцеловала его со всей страстью своей любви, зная, наконец, что эта любовь взаимна. У поцелуя был вкус бренди, обещаний и будущих приключений. Она отошла на шаг и поглядела на него.
— Это ведь ничего не меняет, ты понимаешь? Замужем или нет, я все равно хочу в жизни приключений.
— Ну, я же обещал, — он хитро улыбнулся — И начнем мы прямо сейчас. — Он схватил ее на руки и понес к экипажу. — Джентльмены, благодарю за помощь, но думаю, теперь я со всем справлюсь сам.
— Чертовски изящный план, — подмигнул Бомон.
— И неплохое стихотворение, — добавил Пеннингтон
— Я так понимаю, это значит, что она все же выйдет за него замуж? — спросил Беркли у Пеннингтона.
— И как можно скорее, — ответил Томас.
— Какая неудача, — пробормотал Беркли.
Марианна рассмеялась.
— Какие у тебя планы, Томас?
— Печально известный разбойник собирается отнести тебя в экипаж и делать с тобой все, что пожелает.
— Ну что ж, если ему это так необходимо… — Она ткнулась носом ему в ухо. — Я всегда мечтала об искателе приключений.
* * *
И то, что по дороге домой карету качало из стороны в сторону, не имело никакого отношения к качеству дорог, зато имело прямое отношение к урокам и приключениям.
…И да, дорогая моя кузина, я, наконец, приняла предложение руки и сердца от лорда Б. Он раскрыл мне свои чувства.
Я живу, как мечтала, жизнью, полной приключений. Однако обнаружила, что объятия мужчины могут взволновать больше, чем весь мир целиком. Это стало для меня уроком. Уроком жизни. Уроком любви.
И, наконец, уроком супружества.
Перевод осуществлен на сайте lady.webnice.ru
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.