Отключив телефон, Александра убрала его обратно в карман пиджака и стала приводить себя в порядок. Егор, любуясь ею, старался тоже дышать ровней. Сам, удивляясь своей наглости, он извлёк из её кармана телефон, и стал набирать свой номер. Александра заметила, что делает Егор, но пресекать его действия не стала. Через пару секунд зазвонил телефон Егора. Он достал его и убедился, что это он сам сейчас себе звонит. После чего, также по-хозяйски, вернул чужой телефон обратно в карман синего пиджака, при этом свой телефон всё ещё держа в руке.
— Так будет надёжней, — указал Егор на экран своего телефона, на котором высветился номер телефона Александры. — И вот ещё!
Он достал свою визитку и протянул её Александре. Визитку она приняла. Читать не стала, но взяла. Бережно положила листочек с его координатами во внутренний карман своего пиджака.
— Провожать не надо, меня дома уже у дверей ждут. Прощай! — забрав свою сумку, она тихо вышла из машины и, не оборачиваясь, скрылась в подъезде.
— Вас куда отвести? — поинтересовался водитель.
— Ворошиловский проезд, дом 159.
— Будет сделано.
— У тебя в машине курят? — вздохнув, спросил Егор.
— Да, — сообщил водитель, выруливая машину из жилой зоны.
Егор достал сигареты и прикурил. Уже сделав пару затяжек, он заметил, что сидит в окружении красных лепестков роз.
— Брат, извини, мы тут тебе немного хаоса создали, — извиняясь, обратился Егор к водителю.
— Пустяки.
«Пустяки… — про себя повторил Егор, слова водителя. И тут же подумал. — А для меня это совсем не пустяки».
Александра поднялась в лифте на девятый этаж и подошла к двери своей квартиры, но достав ключи, она не успела ими воспользоваться. Дверь распахнулась, и сын впустил её. Тихо, как провинившийся подросток, Александра прошмыгнула вовнутрь. Скинула туфли и уже хотела пройти в свою комнату, как её остановил Андрей. Он, взяв за локоть, повернул лицом к себе, и стал изучать её вид.
— Так, так, — он сразу же понял, что она выпивши. — И когда ты только успела? Ты же вроде на родительское собрание ходила? Это теперь так они проходят? — Александра, опустив голову, молча, выслушивала замечание сына. Он улыбнулся и обнял ее. — Ну, вот видишь, а ты не хотела школу менять. Я же тебе говорил, в обычной школе гораздо больше плюсов. Всё, отправляйся в душ, а то сейчас наш благодетель заявится.
Она поцеловала сына в щечку и пошла в свою комнату за вещами, чтобы потом, следуя инструкциям, отправиться в душ.
Через пятнадцать минут её на кухне ждал горячий травяной чай, заботливо заваренный Андреем.
— Спасибо, сынок.
— Мам, ты уверенна, что нам по карману моя поездка на базу отдыха?
Вместо ответа она ахнула, вспомнив, что забыла вернуть Егору деньги.
— Деньги! — невольно вырвалось у неё.
— Так, и я про них.
— Андрюш, ты насчёт этого не переживай. Всё нормально, я уже оплатила. Вернее… — она замолчала, подумав, зачем сыну знать все обстоятельства этого дела. — В общем, всё нормально.
— Ну, хорошо. Ты пей чай, не отвлекайся, — напомнил Андрей, зависшей в раздумьях матери. Она тут же стала пить чай. — Так, где же ты успела побаловаться спиртным? Правду скажешь?
Александра подняла на сына весёлые глаза и отрицательно покачала головой.
— Я так и думал. Но на всякий случай решил проверить, вдруг ты дашь слабину и расколешься.
— Может быть, мне тебя выпороть? — улыбаясь, спросила она.
— Интересное предложение, но запоздалое. Вот лет десять назад я бы испугался. А сейчас мне и самому интересно, как это ты меня выпорешь?
— А тогда я на тебя психологически воздействовать буду.
— Каким образом?
— Рыдать начну. Тебе станет меня жалко, и ты больше не будешь отчитывать меня, как малое дитя.
— Мам, так я тебя и сейчас не отчитываю. Мне просто любопытно, где это в нашей школе наливают? В каком кабинете?
— Не в школе я выпивала, а в ресторане «Привал».
— Одна?
— Ну, ты скажешь! Откуда у меня деньги по ресторанам ходить! Нет, я была там не одна, а с одним очень интересным мужчиной. Он меня туда пригласил, и я согласилась пойти.
— Сочувствую, — с трагизмом в голосе тихо сказал Андрей.
— В смысле? Чему ты сочувствуешь?
— Как же, такой вечер сорвался! Если бы не визит отца, ты бы сегодня весь вечер была свободна. А так тебе пришлось срываться из ресторана и мчаться домой. Да и кавалер твой, видимо расстроился, что рандеву скомканным получилось.
— Андрюш, если ты не перестанешь молоть чушь, я на тебя обижусь.
— Можешь обижаться, но я всё равно тебе сочувствую. Ты впервые за столько лет в ресторан попала, а тут такой косяк!
— Андрюш! — пытаясь усмирить весёлый сарказм сына, грозно сказала Александра.
Но его весёлое настроение было на взлёте:
— Нет! Ну, обидно! Честное слово. Пойду, позвоню тёте Ирме, пусть тоже тебя пожалеет.
— Стоять! — крикнула Александра, уже выходящему из кухни сыну.
Андрей остановился, повернулся и расхохотался.
— Мам, ты бы видела своё лицо! Давно я тебя так не разыгрывал. Ты же действительно поверила, что я тебя подставлю. Ну, ты даёшь!
Она не сводя взгляд со смеющегося сына, только сейчас подумала, что он, в сущности, прав.
Вечер действительно мог закончиться по-другому. Вот только нужно ли расстраиваться, что всё случилось, так как случилось? Егор наверняка предложил бы после ресторана куда-нибудь поехать. Ясное дело для чего! Вообще людям, которым далеко за тридцать, а вернее даже под сорок, полунамёки, наверное, уже не нужны. Поэтому питать иллюзии насчёт длительного цветочно-шоколадного периода, было бы глупо.
«Тогда что же получается?
Он бы сегодня предложил, а я…
А что я?
Вот я дура! Зачем только согласилась идти с ним в ресторан. Повелась на картинку! Ещё бы! Весь такой с иголочки, высокий, статный. Ухоженные руки. Голос приятный, спокойный, даже нежный. Так, стоп! Что-то я опять не туда качусь.
Итак, что мы имеем?
Егор, конечно, был хорош, но больше такие ошибки делать нельзя. В конце концов, Андрею в этой школе ещё два года учиться. А мне на родительские собрания ходить! И с какими бы я глазами смотрела на Егора, случись между нами то, что могло случиться? А главное, как бы он на меня смотрел, после того как мы бы переспали?
Боже мой, как стыдно, даже сейчас!»
— Мам, перестань плакать, — просил Андрей, склоняясь над ней и гладя её по плечу своей большой, уже не мальчишеской ладонью. — Не расстраивайся, и прости ты меня дурака, что расстроил тебя.
Перестав всхлипывать, она посмотрела с нежностью на сына и улыбнулась ему.
— Андрюш, неужели я такая пьяная?
— Сам удивлён! Я тебя такой не видел с… никогда!
— Баламут. Налей-ка мне ещё чайку.
— С удовольствием! — радостно отозвался сын.
В половине девятого раздался трелью дверной звонок.
Они знали, кто пришел. И хотя его здесь не ждали, в общепринятом понятии этого слова, но ожидали, поскольку сегодня была первая пятница месяца.
— Сиди мам, я сам открою.
— Андрюш, только умоляю, не пререкайся с ним, а то будет, как в прошлый раз.
Но Андрей не ответил матери, он уже подошёл к двери и теперь открывал входную дверь, впуская отца.
— Привет.
— Здравствуй, сын.
— Проходи на кухню, мама там пьёт чай. А мне нужно срочно перезвонить Пашке.
— Можешь не спешить на кухню, у меня к тебе на сегодня вопросов нет.
Андрей, получив разрешение не присутствовать при беседе родителей, удалился в свою комнату, а гость, не разуваясь, прошёл в кухню. Он вообще относился без особого уважения к их новому дому. Вернее к тому месту, в котором бывшая жена и сын проживали вот уже больше двух лет. До этого их окружала куда более шикарная обстановка загородного особняка, а не эта убогая серость двухкомнатной квартиры на последнем девятом этаже, панельного дома на окраине города. Но здесь у Александры был один неоспоримый бонус — воздух. Атмосфера самостоятельной жизни, в которой есть место на самоуважение.
Конечно, было трудно с деньгами. Её зарплаты едва хватало на продукты и оплату коммунальных услуг. Вещи покупались редко, и то самые необходимые. Но они с сыном не унывали. Однако каждый раз, когда приходил тот от кого они, в сущности, ушли, неприятным эхом разносилось в душе — была другая жизнь. Другая! Но воспоминания о ней Александру больше пугали, чем вызывали тёплые эмоции.