Присцилла кивнула. Было заметно, что она дрожит всем телом. Мексиканец убрал руку, но зато так сильно прижал девушку к себе, что она едва дышала.

Брендон бесшумно поставил коробку на прилавок, поднял лежавшую там же винтовку и быстро проверил, заряжена ли она. К счастью, приказчик об этом позаботился. Собравшиеся в задней комнате были так увлечены, что не обращали ни на что внимания, но Присцилла заметила его. Брендон сделал жест, который, он надеялся, заставит девушку сохранять спокойствие. Она с усилием отвела от него взгляд.

— Ну, друзья, теперь мы всласть позабавимся. Хороший я вам принес подарочек? Muy hermosa, по?

«Красавица, верно? — про себя перевел Брендон и добавил: — Ты прав, мерзавец!» Было не так-то просто сохранять хладнокровие при виде побелевшего от ужаса лица Присциллы. Ему неудержимо хотелось спустить курок.

— Восьмизарядная винтовка системы «кольт», — прошептал приказчик с серовато-зелеными глазами, казавшимися неестественно большими за стеклами очков. — Превосходно смазана и готова к употреблению. — Сказав это, он спрятался за прилавком.

Сжимая в руках оружие, Брендон повернулся к проему, ведущему в заднюю комнату. Глаза Присциллы едва не выкатились от страха, и она явно держалась из последних сил.

— Ты у нас молодец, Руис, — проговорил один из дружков мексиканца. — Не забываешь о приятелях.

Удовлетворенный похвалой, тот схватил пленницу за шею под тяжелой волной волос и притянул к себе. Однако руку ее он по-прежнему удерживал за спиной так, чтобы она не могла оказать сопротивления. Мексиканец с такой силой впился ей в губы, словно хотел их расплющить.

У Присциллы вырвался жалобный стон.

К этому моменту Брендон уже стоял поблизости. Едва преодолевая бешенство, он упер приклад в бедро, прицелился в одного из весельчаков и взвел курок. Сухой щелчок заставил их повернуться в его сторону.

— Советую немедленно отпустить девушку, — сказал он негромко, но решительно.

Улыбки застыли на лицах ошеломленных бандитов, но постепенно они стали серьезными.

— А я советую вам, сеньор, не лезть в чужие дела, — проговорил мексиканец, явно пытаясь оценить меру опасности.

Его сообщники расступились, расширив круг.

— Еще один шаг или движение — и он труп, — предупредил Брендон.

Тот, в кого он целился, не внял предостережению и быстро протянул руку к револьверу, но тут же прогремел выстрел. Кровь хлынула из его груди, и он рухнул на пол. Брендон мгновенно передернул затвор. Теперь дуло смотрело на главаря.

— Отпусти леди. Больше я не стану просить, ты будешь следующим трупом в этой лавке.

Мексиканец неохотно разжал руки, и Присцилла метнулась в сторону. Внезапно она пошатнулась… В глазах у нее на мгновение потемнело, но девушка все же совладала с собой. Глубоко дыша, чтобы избавиться от дурноты, она приблизилась к Брендону и прикрыла груди ладонями. Слезы заливали ее лицо. Присцилла, несомненно, нуждалась в словах утешения, и Брендон жаждал заключить ее в объятия и шептать, шептать эти слова ей на ухо, но вместо этого он резко прикрикнул:

— Отнеси коробку с припасами в фургон!

Не веря своим ушам, она в смятении уставилась на него.

— Ну, чего ждешь! — рявкнул он еще громче. — Пошевеливайся! Не поднимешь одна, приказчик поможет.

При этих словах коротышка выскочил из-за стойки, словно чертик из табакерки.

— Как прикажете, мистер, как прикажете. Все, что вам будет угодно.

Схватив коробку, он с необычайным проворством поволок ее вон из лавки.

Присцилла не двигалась с места.

— Чего ждешь, убирайся! — твердо приказал Брендон. — Если бы у тебя достало ума оставаться там, где я велел, мы бы, черт возьми, не влипли во все эти неприятности!

— Я… — начала она, но не могла продолжать — так сильно дрожали ее губы. Присцилла попыталась снова: — Я только… только хотела…

— Вон!

Она замешкалась на секунду, потом бросилась к оставшейся коробке, с усилием ее подхватила и вышла.

— Ну а вы, — обратился Брендон к бандитам, — бросайте по очереди оружие к моим ногам. Начнем с тебя, весельчак. Медленно, слышишь? Или вам мало одного… несчастного случая?

Проклиная и его, и неудачное стечение обстоятельств, бандиты выполнили приказ. Пока они вынимали и бросали на пол револьверы, которых у каждого было по два, а то и по три, он держал их на мушке винтовки, а разоружив их, начал отступать к двери.

Именно тогда Руис неожиданно перешел к действию. Быстрее молнии он метнулся к груде оружия, схватил первый попавшийся револьвер и выстрелил. Брендон сделал ответный выстрел, промахнулся, бросился за какие-то коробки и выстрелил снова. Что-то просвистело мимо со его головы, и, быстро оглянувшись, он увидел нож, глубоко вонзившийся в доски ящика. Он чертыхнулся, передернул затвор, выстрелил и на этот раз попал в цель. Руис с криком рухнул на мешок с мукой, перевернув его и рассыпав часть содержимого. Он так и лежал в муке, словно в снегу. Ноги задрались выше головы, а невидящий взгляд уставился на балки крыши.

Брендон осторожно высунул голову из-за коробок. К его великому облегчению, другие бандиты не тронулись с места и, тяжело дыша, вытирали испарину. Очевидно, печальная судьба двоих товарищей вразумила их. Кроме того, теперь, когда главарь был мертв, воинственности в них резко поубавилось.

— Вот что я вам скажу, ребята, — начал Брендон, поднимаясь. — Леди, с которой вы собирались позабавиться, невеста Стюарта Эгана.

— Самого Эгана? — удивился один из бандитов. — Тогда считай, что меня тут не было.

— Хорошо сказано. Так я и буду считать, если все вы дружно уберетесь подобру-поздорову и никогда больше не покажете ей своих гнусных физиономий. Иначе Эган вас прикончит уже за одно то, что вы хотели сделать.

Опустив головы, бандиты молча направились прочь.

— Возьми их оружие, отнеси подальше и выбрось, — велел Брендон вернувшемуся приказчику.

Тот без лишних слов подчинился.

Когда и с этим было покончено, Брендон вышел из лавки, плотно прикрыл дверь и огляделся. К счастью, Присцилла не болталась у входа. Он нашел ее там, где оставил час назад. Она сидела на передке фургона, собрав в кулак обрывки верхней части платья и прижимая их к груди. Казалось, девушка была в шоке. Все остальное как будто было в порядке: припасы погружены, вороной Хеннесси привязан к фургону.

Конечно, разумнее было бы еще на четверть часа задержаться, на случай если троим бандитам придут в голову какие-нибудь глупости, но Брендон сомневался, что Присцилла согласится продолжать путь одна, даже такое недолгое время. После пережитого ей, должно быть, все еще очень не по себе.

Он хлестнул вожжами по крупам упряжных мулов. Они побежали рысью, и фургон покатился по дороге, ведущей на север.

— Поглядывай назад, мало ли что! — бросил он девушке, с трудом сохраняя твердость тона.

Присцилла, не посмотрев на него, начала часто оглядываться. Брендон заметил, что ее рука, судорожно сжимавшая на груди обрывки платья, побелела.

— Дьявольщина! — пробормотал он сквозь зубы.

Он надеялся услышать обычное замечание по поводу богохульства. Это означало бы, что Присцилла оправилась от шока, но она промолчала.

Вскоре после того как лавка скрылась из виду, утрамбованная дорога сменилась двумя колеями, изрытыми глубокими выбоинами, и фургон периодически потряхивало. Час спустя, когда колеи взбежали на небольшой холм, Брендон свернул под деревья, чтобы взглянуть, нет ли погони.

Дорога терялась в зыбком мареве. Не увидев на ней ни души, не заметив ни малейшего движения, Брендон немного успокоился, спрыгнул на землю и помог спуститься Присцилле. Он прикоснулся к ней так осторожно и нежно, что девушка удивленно посмотрела на него. В темных глазах вспыхнуло смущение. Прядь разметавшихся от ветра волос трепетала на груди, на щеках были заметны следы слез.

У нес был обиженный и трогательно беззащитный вид.

— Ну, как дела? — мягко спросил он.

— Я… — прошептала Присцилла, и ресницы ее опустились, — у меня неприличный вид…

Брендон посмотрел туда, где под судорожно сжатыми пальцами виднелись округлости грудей, открытых корсетом чуть не до самых сосков, и кивнул, скрывая улыбку:

— Да уж, в таком наряде приличного мало.

Приняв его слова за упрек, Присцилла закусила губу, и глаза ее снова наполнились слезами.