Потом они взялись показать нам, как мы относимся к окружающим нас людям. Не знаю, как относитесь к людям вы, но я не сомневалась, что подавляющее большинство из них совершенно безнадежны. В какой-то момент появлялся кто-то, непохожий на других, который мне безумно нравился, и с которым мне постоянно хотелось общаться. Мать Тереза говорила, что в человеке мы должны искать «образ Христа» и любить в нем уникальное проявление Высших Сил. Все это прекрасно в теории. Но есть такие люди, которые умудряются извратить образ Бога практически до неузнаваемости. Последним местом, где я могла ожидать, что мне преподадут урок, как следует смотреть на мир глазами Матери Терезы, был зал в отеле «Белсайз Парк».
Упражнение было простеньким. Мы должны были бродить по залу и, но на этот раз, встретившись с кем-то взглядом, следовало просто сказать: «Внутренняя красота, которую я вижу в вас, состоит в...» – и затем описать ему качества, которые можно было распознать в человеке, исключительно глядя на него. Это было на удивление легко. Передо мной стоит толстый мужчина с прыщавым носом и огромным дипломатом. Но, вместо того, чтобы дать себе время поразмыслить, «Почему бы вам не заняться гимнастикой и мыться почаще?», я говорю ему:
– Внутренняя красота, которую я вижу в вас, состоит в... – А потом я посмотрела на него. Его прямо-таки переполняет желание любить и быть любимым. Я могу сказать, что он преданный и трудолюбивый, в нем есть чуткость и глубокая доброта. И я говорю ему все это, используя шаблонные слова упражнения. Когда я сказала: «и я вижу, что вы страстно желаете любить и быть любимым», его глаза наполнились слезами. Ему сказали, что следует ответить. Они дают готовые ответы, потому что стандартной реакцией на это было бы: «Знай вы меня лучше, вы не стали бы говорить обо мне так хорошо». Как будто каким-то образом наше знание собственных изъянов сводит на нет все хорошее, что в нас есть. Поэтому, чтобы дать понять, что комплимент принят, он должен был просто сказать: «Я знаю».
Я шла по залу. Люди говорили мне: «Внутренняя красота, которую я вижу в вас, состоит в огромном запасе энергии, вашей жажде жизни, любви, способности к состраданию», и я отвечала: «Я знаю», как будто это самая что ни на есть естественная реакция на свете. За пределами семинара я бы, скорее всего, ответила: «Спасибо» в случае, если кому-нибудь пришло бы в голову сделать мне комплимент. Но даже это могло бы означать: «Спасибо за ваше мнение, но я с ним не согласна». Сказать «Я знаю» после того, как кто-то говорит тебе о твоих достоинствах, значило признать, что все, сказанное им, правда, и что ты и сам это прекрасно понимаешь. После тридцати с лишним человек, сказавших мне, что они видят во мне честное и теплое существо, пришлось признать, что, возможно, то, что они во мне видят, во мне действительно есть. После замужества, ставшего учебником моих промашек, услышать все эти приятные вещи стало настоящим подарком. Я ощущала, что мои честность и тепло стали чуть сильнее в результате того, что их заметили и оценили.
В упражнении была вторая часть. После фраз о «внутренней красоте» теперь следовало добавлять «а способ, которым, как мне кажется, вы это скрываете...» В обычных обстоятельствах такую ремарку можно было бы счесть отрицательной, но здесь все было иначе. Я подошла к женщине, показавшейся мне очень напряженной, в формальном деловом костюме.
– Внутренняя красота, которую я вижу в вас, состоит в вашей детской непосредственности и игривости, а способ, которым, как мне кажется, вы это скрываете – держать людей на расстоянии и пользоваться своей физической властью как щитом.
Женщина, похоже, очень удивилась. Ответ, который следовало выдать на эту фразу, нам тоже сказали:
– Спасибо за то, что так любезно разделили это со мной.
Фраза была, очевидно, тщательно продумана. Этот второй ответ означал, что мои впечатления могут соответствовать действительности, а могут и не соответствовать. Они могут вполне оказаться моими личными домыслами, но слушатель принял их к сведению и поблагодарил за то, что я их составила. Если информация была точна, ей это могло пригодиться. Но она не должна была в своем ответе отчитываться, угадала я или нет.
Настала моя очередь. Она внимательно посмотрела на меня.
– Внутренняя красота, которую я в вас вижу, – это умение заботиться и ранимость. – Начала она. Уже неплохо. – А способ, которым вы, как мне кажется, это скрываете, – превосходство и своего рода высокомерие, которое, хотя и основано на истинной уверенности в себе, все же отталкивает от вас многих людей.
Я стояла и смотрела на нее в упор. Я просто потеряла дар речи, пока не вспомнила, что нужно сказать в ответ:
– Ой... Спасибо за то, что так любезно разделили это со мной.
Я подошла к следующему человеку, который сказал мне:
– Внутренняя красота, которую я вижу в вас, – ваша мягкость, а способ, которым вы, по-моему, это скрываете, – ваша самоуверенность.
«Это и есть, – подумала я, – то, что называется "ускоренное обучение"!» Значит, люди считают меня высокомерной? Они не смогли увидеть уязвимость? Что ж, похоже, что смогли, но вопреки тому, какой я казалась.
Их даже не оглушила моя беспрерывная болтовня. Они увидели все это, просто взглянув на меня. Именно этого я не учитывала, взаимодействуя с окружающими.
Поиск внутренней красоты в людях – фокус, в котором я тренируюсь ежедневно. Например, на омерзительных мелких домашних деспотах. Каждый раз, поймав себя на мысли: «Этот хмырь вдыхает слишком много воздуха», я смотрю на него и думаю: «Внутренняя красота, которую я вижу в тебе, это, ну, это то, что ты хочешь быть любимым, и совершенно очевидно, что ты не представляешь, как этого добиться». Тогда я становлюсь с ними очень мила, неважно, насколько низменно он себя ведет. Он мгновенно меняется и превращается в человека. Прекрасная уловка.
Неделя шла, и люди расслабились и начали говорить о том, что для них действительно важно. Это было очень трогательно, и в ход пошла ткань. «С тех пор, как умер мой муж, я обнаружила, что просто не желаю больше жить». «Мой парень мне постоянно изменяет, и я понимаю, что позволяю ему унижать меня. Мне следует его бросить». «Я ненавижу своего отца. Я всегда его ненавидел, но теперь он старик, и я хочу простить его. Я не знаю, как это сделать».
Люди начали говорить о вещах, которыми в обыденной жизни они поделились бы разве что с любовником или высокопрофессиональным психотерапевтом. Преимущество здесь состояло в том, что никто не оставался один в кабинете терапевта. Каждая история находила отражение в жизненном опыте других членов группы. Американская помощница, похоже, обладала магической способностью понимать все проблемы, обнаруживать их ядро, а затем задавать участнику вопросы, отвечая на которые, он сам находил выход. Я чувствовала себя избранной, наблюдая за ее работой.
С места поднялась женщина и сказала, что ее никто не любит. Помощница спросила присутствующих:
– Кто-нибудь чувствует себя теперь ближе к Джоан?
Практически все подняли руки. Джоан в замешательстве оглядела зал, заглянув в сотню пар глаз, говорящих ей, что ее очень даже любят. Меня осенило, что одна из главных опасностей в посещениях терапевта состоит в том, что пациент считает свои страдания уникальными. В таком зале, как этот, подобному самообману не было места. Уже через два дня мы почувствовали себя семьей, все наши беды были похожи. Я не знала, что эти люди делали на работе, но я знала, что они думают о своей жизни. Это было невозможно, поскольку я практически не сталкивалась с большинством из них, но то, насколько люди были готовы поддержать друг друга, обнадеживало.
У них было множество отличных игр для нас. Одна из моих любимых – «Попроси того, чего ты хочешь». Сколько из нас теряются и переживают на работе и в личной жизни из-за того, что им кажется, будто окружающие должны знать, чего мы хотим. Нас удивляет, что люди, с которыми мы общаемся, не телепаты и не понимают нас. Устроители семинара нашли прекрасный способ нам это продемонстрировать. Половина народу в зале закрыла глаза. Вторая половина выбрала партнера. Я открыла глаза и увидела перед собой улыбающуюся пожилую даму. Я должна была попросить у нее что-то.
– Я бы хотела, чтобы вы рассказали мне историю своей жизни. Я хочу послушать ее.
– С огромным удовольствием, – сказала она и начала свой рассказ. Я сидела и слушала, поражаясь ее искренности. Потом я опять закрыла глаза, а когда открыла, передо мной стоял высокий, привлекательный, мускулистый тип, напоминающий футболиста.