Это разговор состоялся в апреле 1814 году, когда даже до этого глухого уголка континентальной Европы дошли слухи о разгроме Бонапарта.
Лили только и смогла, что тяжело вздохнуть.
-А что мы будем делать в Англии? На что жить, и где скрываться? И как бросить наших стариков в этой полностью разоренной стране?
Миссис Гвинн так и не смогла простить падре Оноре хоть показного, но вероотступничества.
- Но как-то жили они до нас, а мы не можем здесь оставаться вечно!
- Ничто в этом мире не может быть вечным! Зато теперь мы сможем написать письмо Иннин, и узнать, что происходит дома!
- А если...
- Письмо напишет падре Оноре!
ЧЕЙЗ-ХОЛЛ.
Иннин плакала над листком бумаги, исписанным родным знакомым почерком. Только сейчас, прочитав письмо от падре Оноре, она до конца осознала, что проклятая война, лишившая дю Валльдэ родины и дома, наконец-то, закончилась.
Священник живо интересовался её жизнью, и кратко сообщал об изменениях в их семье. Так Иннин узнала, что у Лили родилась дочь. Смутно и намеками поведал он и об их бедственном положении.
Леди Чейз разнервничалась не на шутку. Отец Оноре был скромным, со склонностью к аскетизму человеком, и уж если он писал, что дела плохи, значит, так и было. Мысль о том, что её близкие, да вдобавок ещё и маленькие дети голодают, подтолкнула Иннин к решительным действиям.
Жизнь самой молодой женщины за эти годы стабилизировалась и, по любым меркам, считалась счастливой. Родив своему мужу одного за другим двух сыновей, она железной рукой навела в доме идеальный порядок, заставив всех домочадцев плясать под свою дудку. У маленькой хрупкой женщины, к удивлению семьи Чейзов, оказался стальной непререкаемый характер.
Первое, что она сделала, это изгнала увлечения своего супруга из дома в находящийся в глубине парка сарай. Причем остракизму подверглись все его изобретения, даже полезные.
- Мой друг, вы настолько гениальны, что опережаете свое время,- мягко пояснила леди свою настойчивость,- зачем пугать наших друзей и знакомых тем, что они оценить в силу узости мышления не в силах!
Польщенный сэр Уилл уступил, и вскоре его поместье превратилось в весьма приятное для жизни место. Потом, расстаравшись, она быстренько выдала замуж старшую золовку, оставив при себе только глупенькую Клару, чтобы было кем распоряжаться и помыкать.
И всё же, лишних денег у неё не было! Сэр Уилл безропотно оплачивал все её счета, но его жена точно знала, что он лично разносит расходы в бухгалтерские книги, строго следя за судьбой каждого пенни. Может, она бы и выклянчила у него денег на содержание старых слуг, но речь шла о католическом священнике, а это был единственный камень преткновения между супругами.
Её дочь от первого брака и их совместных сыновей крестили в англиканской вере, и только это, пожалуй, более-менее примиряло Чейза с католицизмом жены, и все-таки, нет-нет, но между ними вспыхивали споры по этому поводу, иногда даже превращаясь в скандалы. При таких обстоятельствах невозможно было просить у него денег для падре Оноре, ведь про Лили она не могла сказать.
Всё это время, опасаясь столкнуться с Тейлорами, Иннин старательно избегала поездок в Лондон, превратившись в настоящую домоседку. Кстати, это вызывало живейшее одобрение мужа, ошибочно полагавшего, что она это делает из-за нежелания расставаться с ним.
Но теперь, хочешь - не хочешь, а приходилось покидать надежное убежище и готовиться к встрече один на один с Тейлорами. Но, похоже, другого выхода не было!
По английскому законодательству все деньги жены автоматически становились деньгами мужа, но в распоряжении наследниц лорда Кавендиша были и собственные средства, хранящиеся у поверенного семьи. Чейз оставил их введении жены - "на булавки". Что касается денег Лили, Иннин не была осведомлена, но свои собственные фунты из осторожности хранила в целости и сохранности - мало ли как вновь могла повернуться её жизнь! И вот теперь она тайно собиралась ими воспользоваться.
- Дорогой,- не мудрствуя лукаво, заявила леди мужу,- нам с Кларой нужно срочно обновить гардероб!
- Но, любимая, не далее, как в прошлом месяце мы потратили на портниху двадцать фунтов!
Это справедливое замечание отнюдь не поставило её в тупик..
- Речь идет, мой друг, о нижнем белье вашей сестры, и мне бы не хотелось вас посвящать в эти интимные подробности!
Смущенно покраснев, сэр Уилл торопливо дал согласие на поездку. Он полностью доверял своей жене и, кстати, был прав. Иннин шла к стабильной и обеспеченной жизни слишком тяжелой дорогой, чтобы рисковать своим браком. По-своему, она даже полюбила сэра Уилла - насколько ей это было доступно после всех разочарований и бед. Не смотря на то, что супруг был старше жены на двенадцать лет, Иннин относилась к нему с материнской снисходительностью, а в людях разбиралась во сто крат лучше Чейза.
В Лондоне она поселилась в гостинице, предусмотрительно решив не подвергать себя опасностям гостеприимства Тейлоров. Пробежавшись для отвода глаз вместе с золовкой по модным лавкам и сделав необходимые заказы, леди Чейз навестила любимую кузину Лили - леди Бетси Редли.
Бетси встретила её дружелюбно.
- Давно вас не было, милая Иннин!
- Да,- легко согласилась гостья,- я, пожалуй, засиделась в деревне! Но... вы сами понимаете!
Женщины торжественно помолчали. С тех пор, как Тейлор вынужден был объявить о пропаже жены, ходило много разговоров на эту тему и все дружно пришли к выводу, что леди Лилиана погибла.
- Как дела у Тейлора? - вежливо поинтересовалась гостья.- Он оправился от потери?
Бетси тяжело вздохнула.
- Нет! Бедный Томас... Они были своеобразной парой, но все-таки он любил мою несчастную кузину!
В этом у Иннин были большие сомнения, но делиться ими она не стала, выжидающе глядя на собеседницу, и та продолжила:
- Говорят, что Тейлор вернулся в армию!
Гостья удивилась.
- Но ведь война закончилась!
Бетси не интересовали такие мелочи, как закончившаяся война.
- Не знаю..., мне сказал об этом сэр Генри, а ему, по-моему, Мортланд. Впрочем, я не спрашивала!
К сожалению, их рандеву было прервано новыми визитерами - у Бетси оказался приемный день. Но машинально отвечая на вопросы вновь прибывших Иннин почувствовала себя гораздо спокойнее. Больше всего на свете она опасалась встречи с Томасом, но раз его нет в Лондоне, то никто больше не задаст неудобных вопросов.
Увы, она сильно ошибалась.
На следующий день, когда леди Чейз возвратилась от поверенного с необходимой ей суммой денег, портье гостиницы сообщил, что в приемной её ждет не пожелавший сообщить свое имя джентльмен.
"Неужели Мортланд?" - неприязненно удивилась Иннин.
Герцога ей видеть не хотелось, но никакого страха она перед ним не испытывала, поэтому поспешила покончить с этим неприятным визитом.
Каково же было её удивление, когда в гостиной леди увидела сэра Энтони Рейли.
То ли от рассеянного света, то ли по какой-то иной причине, но джентльмен показался ей непривычно бледным, да ещё его глаза остановились на вошедшей даме с непередаваемо ледяным выражением.
- Сэр Энтони?- удивленно вздернула брови леди Чейз.
- Леди Иннин!
Тон Рейли был воистину прокурорским, и так же звучали заданные им вопросы.
- Кто были те родственницы, которых я по вашей просьбе переправил почти четыре года назад в Бельгию?
Иннин растерялась, но ненадолго.
- Две мои тетки-француженки!
Но ей не удалось сбить его с толку.
- Я навёл справки, миледи, - холодно пояснил сэр Энтони,- и теперь точно знаю, что ваших теток-француженок в Англии никогда не было, да и вообще, единственная ваша родственница здесь - это леди Лилиана. Я долго думал об этом и пришёл к выводу, что вы лгали мне!
Иннин почувствовала себя прижатой к стенке, и, чтобы скрыть смущение, бросилась в ответную атаку.
- Вы забываетесь, сударь!
- Простите, если оскорбил вас! Но вы мне не оставили другого выхода!