Лаура Торн - Веление сердец

Джонатан буквально спал на ходу. Кассиан помог Элизабет забраться на лошадь, передал ей мальчика, сам прыгнул в седло и вздохнул только тогда, когда границы владений сэра Болдуина остались позади.

Щиколотка Элизабет распухла, как тыква, и причиняла боль при каждом движении, но не только поэтому по ее щекам текли слезы – она снова сидела в холле своего замка, держа на коленях своего младшего сына, а двое ее старших детей, Катрин и Дэвид, стояли рядом с ней. Она плакала слезами радости и облегчения. Кассиан стоял рядом с Катрин, растроганно наблюдая за семейной сценой. Лорд Артур похлопал его по плечу.

– Я благодарю вас, Кассиан Арден, – сказал он, но Кассиан отмахнулся.

– Это еще не все, – сказал он. – Благодарить меня вы сможете только тогда, когда мы снова сможем жить в мире в наших имениях, окруженные людьми, которых мы любим больше всего.

– Об этом я даже уже не мечтаю, – сказал лорд Артур. – Завтра в этом доме состоятся свадьба и обручение, и чем сильнее я радуюсь по поводу одного праздничного события, тем сильнее меня удручает другое.

– Цыплят по осени считают, милорд, – возразил Кассиан.

– Не совершай никаких необдуманных поступков, – вдруг сказал лорд Артур.

– Иногда мужчина должен делать то, что полагается делать мужчине, – смело возразил Кассиан. – Но сейчас мне хотелось бы отдохнуть, если вы разрешите. Я полагаю, что сегодня нам еще кое-что предстоит.

– Маргарет приготовила для вас комнату, и мы будем рады отобедать с вами вместе за большим столом в столовой. Мы теперь не часто собираемся вместе за тем столом, – сказал лорд Артур, потом он взял спящего ребенка из рук жены и понес его по лестнице вверх, Дэвид и Катрин помогали идти матери, а за ними последовала Маргарет с холодным уксусом и бинтами.

Кассиан беспокойно поворачивался с боку на бок. Сон не приходил. Что-то не давало ему уснуть. Внутри него что-то болело, как рана, которая воспалилась. Он думал о Катрин и вздыхал. Он потеряет ее уже завтра: или она станет женой сэра Болдуина, или он сам попадет в тюрьму. Может быть, в худшем случае, ему даже придется умереть, но будет ли его смерть действительно самым худшим в данной ситуации? Нет, Кассиан покачал головой, самым худшим будет, если Катрин встанет перед алтарем вместе с сэром Болдуином. Вдалеке он услышал стук копыт. Кассиан приподнялся. Внезапно он понял, что не давало ему покоя. Это был сэр Болдуин.

Тот должен был уже обнаружить, что Элизабет и Джонатан исчезли из его замка. Болдуин Гумберт не обладал выдающимся умом, но он обладал коварством и хитростью выскочки. Ему не надо долго размышлять, где находятся беглецы, и он не замедлит забрать то, что принадлежит ему по его мнению.

Кассиан вскочил с постели, поспешил к окну.

Он правильно подумал. Именно сэр Болдуин скакал по узкой тропинке, ведущей от полей к замку. Кассиан торопливо натянул сапоги, засунул кинжал в левый сапог и торопливо зашагал по замку. Когда он вышел во двор, сэр Болдуин уже сошел с лошади и бросил поводья конюху. Его лицо пламенело от гнева, движения были резкими и грубыми.

– Я охотно пожелал бы вам хорошего дня, если бы хотел, чтобы ваш день был хорошим, – сказал Кассиан.

Болдуин подскочил и сверкнул на него злобным взглядом.

– Ваши дни сочтены, Кассиан Арден, или вы забыли, что вы приговорены к смерти? Я выдам вас Ноттингемскому суду, но не сейчас. Мне предстоят более важные дела, чем забота о таких навозных мухах, как вы.

Он повернулся и хотел было направиться к входу в замок, однако Кассиан удержал его за руку.

– Господа еще спят, было бы невежливо и неприлично для сэра будить их лордства, потерпите, тогда вы сможете убить двух мух одним ударом. Лорд Вайдчеп в данный момент гостит в замке, когда он проснется, вы сможете меня ему передать.

Болдуин вырвался.

– Я сам решаю, когда и с кем мне говорить, и вы не сможете мне помешать.

– Да, нет же, смогу, – возразил Кассиан Арден и встал у него на пути.

Каждый мускул в его теле был напряжен. Как стена, он возвышался между сэром Болдуином и входом в замок.

Оба уставились друг на друга. Взгляды их скрестились, как клинки.

– Пропустите меня, – прошипел сэр Болдуин. Он чуть наклонился вперед, сжал кулаки и поднял их на уровень груди.

– Нет, – спокойно и твердо возразил Кассиан. Больше он не сказал ничего, но в одном этом слове звучали вся его ненависть и весь его гнев на человека, который отнял у него все, кроме жизни. – Я больше не допущу, чтобы вы еще что-нибудь мерзкое попытались сделать этой семье. Вы принесли нам достаточно много зла, я советую вам по-хорошему, исчезнете отсюда, собирайте свои вещички, и чтобы я вас здесь больше не видел.

– Ха, – сэр Болдуин громко рассмеялся. – Вы хотите меня отослать. Вы? Жнец, который ел хлеб по моей милости. Лорд, у которого рубашка вся в лохмотьях. Негодяй, который не только не может завоевать женщину, которую он любит, не говоря уже о том, что и содержать-то он ее не может. Как вы думаете, кто вы, Кассиан? Вы полный ноль, даже меньше ноля, преступник, осужденный на смерть и сбежавший от справедливого наказания. Вы трус, жалкий бесчестный трус.

Кассиана охватила ярость. Он должен был сдержаться, чтобы не схватить Гумберта за воротник и не ударить его о стену конюшни, но пока еще было не время. Его мускулы так напряглись, что легкая дрожь пробежала по всему телу, затем он набрал полные легкие воздуха и заорал так громко, что мог бы своим криком разбудить и мертвого:

– Болдуин Гумберт, сапожник, занимавшийся мелким ремонтом обуви в Ноттингеме, я обвиняю тебя в похищении Джонатана Журдана, обвиняю тебя в ложных показаниях, разбойничьем шантаже, поджоге, попытке убийства и в воровстве.

Как Кассиан и ожидал, замок за его спиной проснулся. Он услышал, как застучали ставни окон.

– Кассиан!

Он услышал испуганный голос Катрин, услышал также Дэвида, кричавшего ему:

– Кассиан, я иду тебе на помощь.

На одно мгновение он обернулся и крикнул:

– Оставайтесь все, где вы есть, это дело между Болдуином и мной.

Эти слова он произнес за секунду, но сэру Болдуину хватило и секунды.

– Кассиан, берегись! – закричала Катрин. Молодой лорд Арден повернулся, но сэр Болдуин уже вытащил нож и держал его в поднятом правом кулаке, готовый ударить им своего противника между лопатками.

– Кассиан!

Его рука высоко поднялась и успела перехватить руку Болдуина. Мужчины упали на землю и покатились в пыли. Болдуин попытался вырваться из стальных рук Кассиана, но тот держал его, как в тисках. Свободной рукой Болдуин целился схватить Кассиана за горло, но Кассиан быстро повернулся, рука схватила лишь пустоту, и Болдуин рухнул носом прямо в грязь.

Кассиан вскочил и завел руки Болдуина за спину так, что тот с криком выронил нож. Носком сапога Кассиан отбросил его дальше и, удерживая руки противника за спиной, поднял громко кричащего Болдуина на ноги. Потом он взглянул на окна, увидел Катрин, Дэвида, Джонатана, Элизабет и Артура, лорда и леди Вайдчеп.

– Я видел, как сэр Болдуин Гумберт напал на вас со спины, – крикнул лорд Вайдчеп.

– Ну и что, – зарычал Болдуин, не признававший себя побежденным. – Разве запрещено защищаться от такого преступника?

В ту же минуту во дворе замка раздался душераздирающий крик. Никто и не заметил, что в дверях стояла Летиция. Она, вероятно, незамеченной вышла из кухни. Она стояла, прижав руки к груди, но затем она рванулась к сэру Болдуина и, если бы Кассиан не помешал ей, выцарапала бы ему глаза.

– Ты, свинья, – громко кричала она. – Ты, жалкая свинья. Это ты меня изнасиловал. О, я никогда не забуду твоего лица, я поклялась выцарапать тебе глаза. Ты лишил меня чести, ты, именно ты!

– Что? – это уже выкрикнул изумленный Дэвид. Он исчез из окна, и внезапно все пошло кувырком. Сэр Болдуин воспользовался суматохой, чтобы освободиться из рук Кассиана. Кассиан пытался одной рукой удержать беснующуюся Летицию, а другой – Болдуина. Одного мгновения хватило, чтобы тот освободился от ослабевшей хватки Кассиана, и уже в следующий момент в руке сэра Болдуина Гумберта блестел другой нож. Кассиан увидел, как тот поднял руку, увидел его холодные пустые глаза, затем он снова напряг все свои мускулы и всем своим телом бросился между Летицией и Болдуином, защищая беременную женщину собственной грудью, ее и ее еще не родившегося ребенка.