Оксана Чекменёва - Великий, Ужасный и… Любимый

А в детской меня ждал новый сюрприз — вторая кроватка, тоже в форме машинки, только немного другого оттенка, второй детский стульчик, а в углу — сложенная прогулочная коляска для двойняшек. Перехватив мой поражённый взгляд, мистер Страйкер пожал плечами и просто сказал:

— Так будет удобнее, — после чего развернулся и ушёл.

Спустя ещё несколько часов я сидела возле сладко сопящих в своих кроватках мальчиков и в растерянности думала, чем мне заняться. На часах было без двадцати девять, а за прошедшие три недели я не помню дня, чтобы удалось уложить Майка раньше полуночи. Потом он отсыпался в яслях, а я весь день чувствовала себя разбитой. И на себя у меня не было ни единой минутки с момента его появления в моей жизни. А вот теперь вдруг освободился практически целый вечер. Может, спать завалиться? Но я чувствовала себя слишком возбуждённой произошедшими в моей жизни переменами. А что если принять ванну? Я не могла позволить себе подобной роскоши уже пару лет, в моей квартирке ванны просто не было. Я совсем было поддалась этой идее, когда дверь в детскую слегка приоткрылась.

— Уснули? — шёпотом поинтересовался Великий, но уже совсем не Ужасный. Не желая рисковать, я быстро вышла в коридор, прикрыла за собой дверь и только после этого ответила.

— Да. Я в шоке, если честно. Это так не похоже на Майка. Хотя, наверное, его утомила куча новых впечатлений. Столько игрушек…

— Поужинаете со мной мисс Корд? — поинтересовался мистер Страйкер. — У меня на кухне куча еды из лучшего китайского ресторана в городе, мне одному не справиться. Вы любите китайскую кухню?

— Не знаю, — честно ответила я. — Никогда раньше не пробовала. Но я уже поужинала с мальчиками. У нас на ужин была лазанья. — И видя, как вдруг погрустнел мистер Страйкер, подумала, что ему, наверное, не хочется есть в одиночестве, поэтому предложила. — Но я могу просто посидеть с вами. И даже попробовать эту самую китайскую еду. Там ведь нет насекомых, да? И я палочками есть не умею.

— Никаких насекомых, — сразу же повеселел мистер Страйкер и, взяв меня за локоть, повёл за собой, видимо, в сторону кухни, где я прежде ещё не бывала.

Я обратила внимание, что на нём были лишь джинсы и футболка, впервые Главный Босс предстал передо мной без пиджака и вообще — не в деловом костюме. И я вдруг осознала, что у него не только широкие плечи, которые костюм скрыть не мог, я увидела, что руки у мистера Страйкера просто бугрятся мускулами, и грудь тоже. От подобного открытия мурашки вновь начали маршировать по всему моему телу, но это были какие-то другие мурашки, не те, знакомые, которые появлялись от страха, нет, эти были совсем новые и… приятные.

Спустя несколько минут мы сидели вдвоём на кухне, мистер Страйкер ловко орудовал палочками, поедая что-то из картонной коробочки, я вилкой доставала из другой коробочки и неторопливо смаковала какие-то вкусные мясные кусочки и рассказывала своему нанимателю, как прошёл вечер, и как вели себя мальчики.

— Это просто фантастика! Я не узнаю Майка. Он буквально лип ко мне весь вечер, при том, что прежде едва позволял до себя дотрагиваться. И вёл себя… нормально. Играл, просто играл, а не расшвыривал игрушки. Спокойно слушал сказку. Не орал во время купания. Джейк и прежде был паинькой, но Майк… Удивительно просто.

— Он испугался. Увидел в Джейке угрозу, что тот заберёт у него тебя. Он мог устраивать тебе концерты, проверяя на прочность, но он всё равно считал тебя своей собственностью. И вдруг появляется конкурент. Пришлось срочно менять тактику, это понял даже такой кроха. Жаль, что с Джейком такого чуда не произошло. Он пока не спешит заявлять на меня свои права.

— Так он и опасности особой не видит, — пожала я плечами. — Майк-то на вас не претендует. Но в душе он тоже испытывает к вам это чувство собственника, я уверена.

— Может быть… — мистер Страйкер надолго задумался, даже есть прекратил.

Потом разговор возобновился. На этот раз Главный Босс интересовался моей жизнью, и, подбадриваемая его вопросами, я не заметила, как рассказала о себе всё — что меня растила одна мама, что жили мы очень небогато, я училась очень старательно и заработала стипендию, точнее — право на бесплатное обучение в колледже. А потом мама заболела. У неё всегда было слабое сердце, но в принципе, она могла прожить с этим до старости. А тут тяжёлое воспаление лёгких дало осложнение на и так слабую сердечную мышцу, и мама угасла за несколько месяцев. Чтобы оплатить медицинские счета пришлось заложить дом, который в итоге я потеряла, а ухаживая за мамой, я запустила учёбу, скатилась на тройки и потеряла стипендию. В итоге пришлось оставить колледж после первого курса и устроиться туда, где не требовалось образование или навык — в отдел сортировки корреспонденции в головном офисе «Страйкер Инкорпорейтед». Я даже рассказал о своём однокурснике Тео, с которым мы только начали встречаться, когда заболела мама. Поняв, что я уже не смогу уделять ему всё своё время, он быстро нашёл мне замену.

Не знаю, почему я всё это рассказала Великому, но уже не Ужасному. Может, потому, что порой так хочется с кем-нибудь поделиться, а не с кем? А может потому, что мистер Страйкер умел слушать? Он задавал вопросы, показывающие, что ему действительно интересно знать обо мне всё, это не была просто вежливость. Было странно вот так сидеть на кухне, делить ужин и беседовать с самим Главным Боссом, с тем, перед кем я трепетала от страха ещё сегодня утром. Но за этот день мистер Страйкер, прежде бывший для меня фактически незнакомцем, открылся мне совсем с другой стороны, доброй, человечной. И меня радовали подобные перемены.

Шло время. Наша жизнь текла по раз и навсегда заведённому порядку. Днём Дуглас, да, в первый же вечер мистер Страйкер предложил перейти на «ты», обосновав это тем, что «мы не в офисе, а мальчикам так будет проще», и я согласилась, так вот, весь день он проводил на работе, но вечера неизменно посвящал нам. Он приходил в детскую в одно и то же время и немного играл с мальчиками, точнее — с Майком, который спокойно относился к его присутствию, а вот Джейк всё ещё дичился. Потом он помогал мне искупать мальчишек перед сном, и за это я была ему особо благодарна — порой удержать два скользких, извивающихся тельца, старающихся удрать, не дав себя вытереть и одеть, было в одиночку не так-то просто. Потом он слушал, как я читаю мальчикам сказку на ночь, а несколько раз читал её сам.

А когда дети засыпали, то мы, включив радионяню, отправлялись вместе ужинать, тоже уже традиционно. И с некоторых пор я стала понимать, что весь день жду этого ужина, а точнее — совместных разговоров во время него и после. Мы говорили обо всём — о мальчиках и изменениях в их поведении, о любимых фильмах и увлечениях, о своих детских мечтах и о многом другом. Я узнала, почему в свои тридцать четыре Дуглас все ещё не был женат. Оказалось, что примерно десять лет назад он был помолвлен, но его бизнес только начал набирать обороты, выходя на международный уровень, так что Дуглас вынужден был дневать и ночевать на работе, уделяя невесте лишь крохи, оставшегося у него времени. Её это не устраивало, и она нашла того, кто уделял ей всё своё время. Она не бросила Дугласа, нет, понимала, что в материальном плане он даст ей гораздо больше, поэтому просто морочила ему голову, крутя роман с другим. Всё открылось случайно и, к счастью, до свадьбы.

— И тогда я решил для себя одну вещь — если уж у меня появится семья, я буду посвящать ей всё своё время.

И я вдруг позавидовала будущей жене Дугласа. Поняла, что и сама хотела бы оказаться на её месте. И это осознание заставило моё сердце тревожно сжаться — неужели я начинаю влюбляться в своего Босса, в президента корпорации, в Великого и когда-то Ужасного, в которого, несмотря на его ледяной взгляд, были влюблены все женщины с нашего этажа, кто тайно, а кто и открыто. Нет-нет, мне, простой секретарше, а теперь и няне, нельзя вставать с ними в один ряд, пусть даже только я одна знаю, какой Дуглас на самом деле. Ничем хорошим это не кончится. Я решила затолкать подобные мысли и чувства подальше и сменила тему.

— Ты знаешь, что сегодня, когда ты играл с Майком в машинки, Джейк просто глаз с тебя не сводил. Ему явно хотелось к вам присоединиться, но он все ещё «держит марку». Ещё немного — и он не выдержит.