Нина Харрингтон - Великолепная пара

Она махнула в воздухе рукой с остатками огромного куска классического бисквитного торта «Виктория».

– Мои родители были правы с самого начала, когда говорили: никогда не доверяй мужчине, который не носит с собой бумагу и ручку.

Рука с тортом замерла на полпути ко рту, и Ди облизала губы.

– А у вас есть бумага и ручка, мистер Бересфорд?

Он сунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил ультрасовременный смартфон.

– Все, что я печатаю, автоматически синхронизируется с системами отеля и моим личным ежедневником. Таким образом, невозможно что-либо потерять или пропустить. В чем его преимущество перед бумажным блокнотом, который можно положить не на место и затерять.

Ди всматривалась в глянцевое черное устройство, покрытое крошечными цветными квадратиками, а затем покачала головой:

– У Фрэнка такого не было. Я бы запомнила.

– Вообще-то был. Но он решил не использовать его. – Шон вздохнул. – Я нашел его сегодня в оригинальной упаковке в его офисном столе.

– Ах-ха. Кажется, пришло время провести тренинги для персонала.

– Вот почему я вернулся в Лондон, мисс Флинн, – ощетинился Шон, убрал телефон и начал закреплять свои оставшиеся на пальто пуговицы. – Чтобы убедиться в том, что такого рода ошибки больше не повторятся. Я лично займусь тем, чтобы ваш залог вернули вам завтра, так что вы сможете заменить место проведения мероприятия, как вам будет удобно.

Ди смотрела на него пару секунд, потом сделала еще один глоток очень крепкого чая и опустила большую фарфоровую чашку на стол. Затем встала, потянулась и скрестила руки на груди.

– Какую часть предложения «Я не отменяю заказ» вы не поняли? Мне не нужен мой залог. Мне нужен конференц-зал. Нет, это не совсем правильно. – Она нахмурила брови. – Мне просто необходим конференц-зал. А вы… – она улыбнулась ему и бешено захлопала ресницами, – сделаете все, чтобы я его получила.

Шон тяжело вздохнул:

– Мне казалось, я ясно выразился. Помещения для проведения конференций в отеле «Ричмонд-Сквер» были забронированы более года назад, задолго до того, как Фрэнк принял ваш заказ. Четыреста пятьдесят крупнейших предпринимателей со всего света прибывают на одну из самых престижных после Давоса встреч по экологической стратегии. Четыре напряженных дня, широко освещаемые в средствах массовой информации.

–  Двойное бронирование. Да, я понимаю. Но вот только, Шон… Вы ведь не возражаете, если я буду называть вас Шон? Отлично. Любезный Фрэнк сделал мне копии всех подписанных мной формуляров на своем копировальном аппарате в отеле, и, насколько я знаю, я заключила договор с группой отелей «Бересфорд». А это значит, что вы должны найти мне альтернативную площадку для проведения мероприятия.

–  Но это совершенно невозможно за такое короткое время.

А потом он сделал это.

Он посмотрел на нее таким же снисходительным и раздраженным взглядом, каким ее смерила директриса лондонской средней школы, куда Ди впервые пришла подростком: первые пятнадцать лет своей жизни она провела в Индии, путешествуя с родителями по чайным плантациям.

– Бедный ребенок, – услышала она, как учитель прошептал своему помощнику. – Она не понимает сложных слов, которые мы используем. Досадно, что у нее нет никаких шансов в современной системе образования. Уже слишком поздно, она не сможет нагнать сверстников и получить аттестат. Как жаль, что у нее нет будущего.

Холодная дрожь пробежала по ее спине при этом воспоминании. Если бы только учительница знала, что зажгла огонь внутри Ди, которая во что бы то ни стало захотела доказать, насколько неправильно было списывать ее со счетов как безнадежный случай лишь потому, что она была вне официальной школьной системы. И что тот огонь все еще полыхал внутри ее. В действительности в данный конкретный момент он был настолько горячим, что мог согреть половину города, и, уж конечно, достаточно горячим, чтобы обжечь пальцы этого Бересфорда, если он попытается встать у нее на пути.

Он без приглашения ввалился в ее чайную, обращался с ней как с маленькой девочкой, к которой нужно проявить терпение, погладить по головке и успокоить, пока взрослые решат ее судьбу, не потрудившись спросить ее мнение.

Этот красивый мужчина в костюме не понимал, что вел себя именно так.

Она никогда не просилась в Лондон. Отнюдь. И какая награда ждала ее за то, что она была оторвана от единственной страны, которую всегда называла своим домом?

Ах да. Ежедневные насмешки со стороны других учеников из-за ее странной одежды и англо-индийского акцента, а еще унижения со стороны учителей, потому что у нее не было никакого представления об учебных планах, экзаменах и расписании занятий, и она понятия не имела, как пользоваться компьютером. А откуда ей было знать? Это никогда не было частью ее жизни.

Но она не могла пожаловаться своим чудесным родителям. Они были так же несчастливы и верили, что поступили правильно, вернувшись в Великобританию, чтобы продвинуться по службе и отправить дочь в местную среднюю школу.

Пятнадцатилетняя Ди была не в силах что-либо изменить, поэтому упорно занималась и старалась пережить каждый день как могла.

Но сейчас она была вовсе не обязана мириться с этим. Она проделала долгий путь от того тихого неловкого подростка до уверенной молодой женщины сегодня и слишком много работала, чтобы позволить неуважительное отношение к себе.

Может быть, поэтому она шагнула вперед и впилась взглядом в Шона, который не успел ей ничего ответить.

– Вот именно. Невозможно найти другой отель, который в состоянии разместить три сотни специалистов по чаю со всего света менее чем за две недели до начала фестиваля. Все отели арендованы задолго вперед, даже в феврале.

Она подняла свой милый маленький подбородок и уставилась на Шона:

–  У меня к вам вопрос: вы не могли бы напомнить мне, сколько точно отелей «Бересфорд» в Лондоне? Потому что у меня такое ощущение, что они повсюду, куда я только не посмотрю.

–  Пять, – ответил он, понизив голос.

– Пять? В самом деле? Так много? Поздравляю. Ну, в таком случае не должно быть никаких проблем, и вы подберете мне конференц-зал на замену в одном из четырех других отелей в нашем прекрасном городе. Верно? – сказала она низким, хриплым голосом, не сводя с него глаз. И на этот раз она не собиралась отводить глаза первой.

Потому что она не собиралась сдаваться.

Ни в коем случае она не позволит Шону Будет-По-Моему Бересфорду относиться к ней как к человеку второго сорта.

И чем скорее это до него дойдет, тем лучше!

Шон почувствовал холодную жестокость зеленых глаз и как раз собирался возразить Ди, что это невозможно, когда услышал шум и почувствовал движение у себя за спиной. Это было похоже на появившуюся ниоткуда автобусную экскурсионную группу – женщины всех возрастов и комплекций ворвались в чайную, смеясь, сплетничая и соревнуясь друг с другом, пытаясь перекричать друг друга.

Все с огромными сумками, доверху наполненными чем-то, похожим на формы для выпечки тортов, и таинственной утварью. Шон отступил назад и практически вжался в кирпичную стену, чтобы пропустить поток женской энергии мимо себя к входной двери.

– Ах, Лотти. Вот ты где! – Ди Флинн вскрикнула и схватила за рукав очень красивую стройную блондинку. – Прости, что я не вернулась, чтобы подать еще чаю. Подойди и познакомься с Шоном. Лондонский фестиваль чая будет проходить на новой впечатляющей площадке, и Шон тот человек, который отвечает за поиск этого бесподобного места. И он не остановится, пока не найдет идеальную замену.

Она восторженно улыбнулась ему и иронично добавила:

– Верно, Шон?

– Ну и как тебе нравится снова оказаться в Лондоне? – поинтересовался Роб Бересфорд в своей обычной небрежной манере из-за экрана компьютера. Его брови приподнялись. – Все то же безумие?

– Скукотища жуткая, – фыркнул Шон и указал на мешки у себя под глазами. – Все еще чувствую себя как разбитое корыто. Все еще страдаю от смены часовых поясов. Все еще разгребаю бардак, оставшийся от Фрэнка Эванса в «Ричмонд-Сквер». До сих пор не могу поверить, что человек, которому мы доверили управление нашим отелем, смылся и оставил расхлебывать всю эту кашу кому-то другому.