Алессандро вздохнул.
— Он просил, но я отказал ему.
— О! — Элвайз поднял бровь и прислонился плечом к стене. — Тогда объясни мне, почему Филиппо сразу не покончил с Еленой? Его люди обеспечивали ее едой, водой и другими необходимыми вещами. Я был в секретной комнате.
Кардинал сжал руку в кулак и ткнул им в оконную раму.
— Все ведь предельно ясно! У него не хватало решимости покончить с ней самому.
— Но почему? Филиппо был далеко не сентиментальным человеком.
— Это так, но в нем была слабость, которой он никогда бы не признал, — сказал Алессандро, отходя от окна. Он посчитал лишним предполагать, что Филиппо глубоко в душе любил Елену. — А что с той девушкой, Бьянкой, которую ты тоже упоминал в своем письме? Где она?
— Она все еще здесь, помогает ухаживать за Еленой. Насколько мне известно, Филиппо собирался жениться на ней, как только будет возможно. Я видел его с ней пару раз, когда заходил, он не мог глаз от нее отвести, поэтому и перевез ее в замок.
— Ты рассказывал об этом Пьетро в письме, которое послал?
— Да.
— Он решит, стоит ли ей здесь оставаться. Все решения будет принимать он, когда приедет, однако как он расстанется со своей Падуей и поселится в Венеции, я не представляю. Кажется, после дуэли с Торриси Филиппо принял решение сделать Пьетро своим наследником из-за своей бездетности. Он был перед лицом смерти тогда, но потом наш младший братишка залатал раны. До тех пор ты был наследником.
— Я нисколько не разочарован. Я бы в последнюю очередь хотел обременить себя семейным главенством и обязанностями сенатора. Но матушка, должно быть, перевернется в гробу от таких слов.
Алессандро поморщился:
— Давай больше не будем говорить об этом. Где Елена? Я бы хотел навестить ее.
Пока они поднимались наверх, Алессандро с раздражением говорил о том, как ему пришлось задержаться на посту французских войск, недалеко от границы республики. Офицер проверял его бумаги, удостоверяясь, не пропускает ли он шпиона. Негодование Алессандро не знало границ. Элвайз покинул его у дверей в комнату больной.
Когда Алессандро подошел к кровати Елены, то едва смог узнать скелетообразную женщину, лежащую перед ним. Несмотря на его гордость и амбиции, временами он все-таки умел проявлять сострадание.
— Мое бедное дитя, — запричитал он, прильнув к ее кровати, чтобы приложить руку к ее лбу.
Она слабо улыбнулась ему, и в улыбке все еще жила та прежняя добрая женщина.
— Мне лучше, — прошептала она.
Он преклонил колено перед кроватью и стал молиться, пока Мариетта, единственная, кто, кроме Алессандро, присутствовала в комнате, присела с другой стороны. Закончив, встав и благословив Елену, он отвел Мариетту в сторону.
— Я ценю вашу заботу о Елене и то, что вы не стали поднимать скандал. Вне всяких сомнений, Елена обязана вам жизнью.
— Я всего лишь одна из трех, — ответила Мариетта.
— Тем не менее, это хороший конец непрекращающейся долгое время мести.
— Пока мой муж не на свободе, мести не может прийти конец.
— Никто из Селано не в силах что-либо поделать с этим.
— Я думаю по-другому, — стояла на своем Мариетта.
— Вы можете доказать свое мнение?
— К сожалению, нет.
— Тогда постарайтесь больше не касаться этой темы. — Лицо Алессандро не выражало никаких эмоций. — Советую вам прекратить эту аферу, что вы затеяли, и заняться делами, присущими женщине. Насколько я знаю, у вас двое дочерей.
— Что, если бы у меня был еще и сын?
— Радуйтесь, что это теоретическое предположение. Сейчас его жизнь не стоила бы и дуката. Филиппо никогда не принимал во внимание мои слова о примирении, и никто из рода Селано не потерпит восстановления Дома Торриси. Это так же очевидно, как и то, что Пьетро нескоро изменит положение дел. Как новому главе семьи, ему еще многое предстоит решить.
От его слов у нее перехватило дыхание.
При каждой возможности Мариетта навещала детей, которые теперь находились под присмотром Адрианны. Она была ошарашена, когда одним утром обнаружила колыбель Данило пустой.
— Где он? — закричала она, выбежав навстречу Адрианне, которая уже спешила к ней.
— Франческа навещала родителей в Венеции. Она забрала Данило с собой. — Адрианна обняла Мариетту за плечо, успокаивая ее. — Это должно было случиться.
Мариетта закрыла лицо ладонями.
Все дальние родственники собрались в палаццо Селано на похороны. Поначалу каждый, кто вновь прибывал, приходил в ярость, услышав, что женщина из семьи Торриси взяла на себя обязанность ухаживать за больной женой Филиппо, но Алессандро вскоре покончил с такой открытой оппозицией, хотя даже после этого сопротивление не ослабло. Все надеялись, что, когда Пьетро приедет, он отправит синьору Торриси паковать чемоданы. Тем временем собравшиеся гости, хоть и облачались в траурное одеяние, наслаждались общением друг с другом. Некоторые остановились у Элвайза, а нескольких самых дальних кузенов поселили у Виталия, который содержал один из лучших винных погребов Венеции, компенсировавший все те неприятности, что доставляли его шумные сборища.
Бьянка шла через центральный зал, когда слуги принесли еще несколько чемоданов, свидетельствовавших о приезде очередного члена семьи Селано. Она остановилась, чтобы не получилось так, что она повернулась к приезжему спиной. Потом в дверях она увидела высокого молодого человека довольно приятной наружности, с умными карими глазами под высоким лбом, густыми коричневыми волосами, которые завивались бы в кудри, если бы не традиционный зачес на затылок, и твердыми губами. Главная общая семейная черта выдала его прежде, чем он заговорил.
— Добрый день, синьорита. Я доктор Пьетро Селано.
Он догадался о том, кто перед ним, так же быстро, как и она поняла, кто он. Эта очаровательная девушка со скромным взглядом из-под густых ресниц, ровными волосами, аккуратно уложенными в прическу, в алом платье, в которых, насколько он знал, ходили воспитанницы Пиеты, действительно была достойна стать причиной изоляции Елены и смерти его брата.
— Я Бьянка, — представилась она холодным тоном, стараясь больше не сближаться ни с кем из Селано, — флейтистка из Пиеты. В настоящий момент помогаю ухаживать за Еленой.
Он прошел вперед.
— Как она?
— Все еще очень слаба.
— Надеюсь, что смогу ей чем-то помочь.
— Ее уже посещает замечательный доктор, — отвергла она его предложение.
— Не сомневаюсь. — Он заметил, что слуга ждет его, чтобы проводить в комнату, и откланялся. — Я уверен, мы еще встретимся за ужином.
Она не стала утруждать себя и говорить, что она, Мариетта и монахиня завтракают, обедают и ужинают в маленькой пристройке рядом с комнатой больной.
Спустя полчаса после приезда, искупавшись и сменив дорожную одежду, Пьетро уже был у кровати Елены. И она, хотя и не знала его, так как никогда не видела, улыбнулась ему.
— Я Пьетро, Елена.
— Вы пришли навестить меня, — прошептала она почти беззвучно. — Как мило. — И снова закрыла глаза.
Он вопросительно посмотрел на Мариетту, которая вместе с Бьянкой сидела на противоположной стороне кровати. Мариетта покачала головой в знак того, что Елена еще ничего не знает о смерти Филиппо: доктор Грасси посоветовал пока не говорить ей.
В это время нарастающие хрипы в дыхании ознаменовали начало очередного приступа кашля, от которого Елену пробивала дрожь, и, хотя Мариетта тут же бросилась к ней, Пьетро оказался первый и поддерживал ее на руках, пока приступ не миновал. Потом он попросил Мариетту поддержать Елену, пока он достанет прослушивающий аппарат, и приложил один конец к своему уху, а второй сначала к груди Елены, а потом к ее спине. Когда Елену снова опустили на подушки, он стоял, наблюдая, как Мариетта укрывает ее.
— Давно Елена мучается таким кашлем?
— С тех самых пор, как ее нашли, — ответила Мариетта.
— В ее состоянии сердце может не выдержать такой нагрузки. Какие лекарства она принимает? — Он взял бутылочку с черной жидкостью, которую протянула ему Бьянка, открыл ее и понюхал. — Это бесполезно.
Он ушел из комнаты, но несколько минут спустя вернулся с какой-то золотистой жидкостью. Елена приняла ложку микстуры из его рук.
— Давайте больной каждые три часа, — наставлял он Мариетту. Потом обратился к Бьянке: — Насколько я знаю, вы эксперт в области окон. Не откроете ли одно? В том, что пациентка находится в закрытом помещении, нет ничего хорошего.