Юлия Герман - Венганза. Высшая мера

Невольно скользнула взглядом по квартире, отмечая полумрак, дорогую модную мебель, картины, пушистый ковер. Интересно, он здесь живет? Привез меня к себе?

Я мылась очень быстро, растирая себя мочалкой, ожидая и в то же время паникуя, что он может войти. Почистила зубы, а когда собралась выйти, поняла, что мне и одеть то нечего. Завернулась в полотенце и распахнула дверь. Диего повернулся ко мне, и я увидела, как загорелся его взгляд, скользя по моим ногам, выше к груди, лицу.

Я сделала несколько шагов к нему, остановилась напротив. Внутри пульсировала мысль, что это действительно последний раз, когда мы вместе. Потом не будет…потом я вернусь домой, и мы станем чужими. Только возвращаться надо сейчас, пока я снова не потеряла голову. Рядом с ним я теряла над собой контроль. Он плавно уходил к нему.

Я сделала несколько шагов к креслу, посмотрела ему в глаза и тихо сказала:

— Я ВСЕ помню.

На секунду захотелось зажмуриться. Никогда не смогу привыкнуть к тому, как он действует на меня, насколько он красив. Разве люди могут быть ТАК сексуальны и привлекательны…до безумия?

Я посмотрела Диего в глаза и тут же их отвела. Неловко и паршиво, не знаю, как он воспринял мое ненормальное поведение и мои пьяные откровения. Все это пронеслось в голове вихрем, и я снова посмотрела на него…неужели от одного взгляда можно забыть, как дышать? Я плавилась под этим голодным взглядом.

КНИГА КУПЛЕНА В ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНЕ WWW.FEISOVET.RU

ПОКУПАТЕЛЬ: Виктория (pengo_x@mail.ru) ЗАКАЗ: #286438671 / 06-авг-2015

КОПИРОВАНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ТЕКСТА ДАННОЙ КНИГИ В ЛЮБЫХ ЦЕЛЯХ ЗАПРЕЩЕНО!

— ВСЕ? — уточнил он, заставив меня слегка вздрогнуть. Я кивнула.

— Значит, мне не придётся рассказывать тебе, как ты умоляла меня стать первым.

Кровь бросилась в лицо. Не придётся. Ты уже рассказал, хоть я и помню. Увидела, как Диего усмехнулся уголком рта и медленно выдохнула. Он менялся со скоростью звука. Я, за все время, что мы вместе, так ни разу не смогла понять, что именно приведёт его в ярость, а что вызовет именно такую улыбку на губах…да, вот эту мальчишескую…даже с долей бравады, но я понимала, что смотрю на него и моё сердце бьётся иначе, и мне нравится, как оно бьётся. Диего встал с кресла, постепенно внутри поднималась волна паники. От тех эмоций, что он вызывал во мне, от того, что сердце билось где — то в горле, как только он ко мне прикасался. От того, что мы здесь одни и стоит Диего снова посмотреть на меня ТАК, как вчера, я не знаю, смогу ли я контролировать ситуацию, даже будучи трезвой.

— Я хочу пить…у тебя есть что — то холодное? И меня, скорее всего, ищут… нужно позвонить хотя бы Линде… а моя сумочка осталась у неё.

И я сделала шаг назад от него… непроизвольно.

Диего вернулся в спальню с баночкой энергетика, а я так и продолжала стоять в этом полотенце и думать о том, что я вообще не знаю, где я.

Выражение его лица изменилось…исчезла та самая улыбка. Протянул мне банку, и я автоматически ее взяла, одной рукой придерживая полотенце на груди. Сделала глоток и протянула ему обратно.

— Спасибо. Я могу позвонить?

Диего взял у меня банку и протянул сотовый. Я медленно выдохнула, стараясь на него не смотреть. Набрала номер Линды. Та ответила не сразу.

— Линда, это я — Марина. Не кричи ты так. Я знаю.

Бросила взгляд на Диего, который продолжал пристально на меня смотреть, слегка прищурившись. На секунду у меня возникло чувство, что он слышит не только меня, но и то, что говорит Линда, но это невозможно. Я сама плохо слышу её, так как она на громкоговорителе в машине.

Оставив девчонку одну на пляже, меня трясло от злости. Я попросил своего амиго подобрать её и доставить до дома. Слишком хорошо она умела встревать в разное дерьмо. Казалось, что всё шло по плану. Всё, кроме моей реакции на неё, кроме её гребаной твердолобости. Она слишком привыкла делать именно то, что должна, и совсем не умеет поддаваться эмоциям. Под моим натиском её чувственность прорвалась, но руководит Чикой по-прежнему мозг. Я видел по её глазам, прикосновениям, поцелуям, что всё происходящее между нами для неё имеет значение. Но стоило девчонке хотя бы на мгновение включить голову, как она моментально становилась холодной богатенькой стервой. Меня бесило то, как я сам реагировал на неё. Пальцы помнили, какая на ощупь её бархатистая кожа, поцелуи, разжигающие пламя, горячие стоны. Я, мать твою, хотел её до одури. Те взгляды, которые она дарила мне ночью, та нежность и её запах, выбивающий почву из-под ног. Всё в ней дурманило сильнее, чем любой алкоголь. В голове непрерывно звучал её голос, твердивший о чёртовом женихе. Я старался избавиться от этих слов, постоянно повторяющихся, словно у заезженной пластинки, но только усугублял собственное положение. Казалось, что она пропитала меня насквозь. Всё это выходит из-под контроля. Никогда ещё не поддавался собственным желаниям, идущим в противовес здравому смыслу. Не допущу подобного и в этот раз. Во что бы то ни стало я должен избавиться от этого наваждения. Она — мой враг. Такая же гнилая тварь, как и вся её семейка. Мне нужно было отправиться туда, где снова смогу вспомнить о своём долге.

Заглушил мотор байка на подземной парковке и не спеша направился к лифту. Мысли шумным роем метались по голове, не позволяя расслабиться. На панели управления лифтом загорелась цифра шесть. Двери разъехались в стороны, открывая взору яркий белый свет. В ранний утренний час коридоры больницы были практически пусты. Изредка мелькали медсёстры, переходящие из одной палаты в другую, а на посту, как всегда, встречала, широко улыбаясь, дежурная сестра.

— Доброе утро, Мэлани, — махнул ей и пошёл дальше по коридору.

— И тебе, Диего! — ещё шире улыбнулась она.

Эти чёртовы широкие коридоры с белыми стенами, изучены мною вдоль и поперек. Я знал, когда здесь красили стены в последний раз и сколько уборщиков числится за этим этажом. Подобные знания относились к совершенно бесполезным, а самое главное — к тем, которые приносили самую сильную, разрывающую душу боль. Но, как и во всех своих делах, здесь я тоже должен был контролировать абсолютно всё. Четвертая дверь справа от поста дежурной сестры, чуть приоткрытая, будто встречая меня. Распахнул шире метал, слегка улыбнувшись вскочившей на ноги сиделке Ане.

— Это ты, Диего! — вернулась обратно на кресло, стоящее вплотную к кровати. — Доброе утро! Не ожидала тебя сегодня увидеть.

— Здравствуй, Ана. Планы слегка изменились. Как он? — подошёл к кровати, на которой лежал больной.

— Без изменений. Хуже не становится, а ведь это совсем неплохо в его случае, — снова поднялась на ноги, поправляя халат.

— Да. Сейчас главное, чтобы не становилось хуже, — посмотрел на обездвиженное тело. — Думаю, сегодня я пробуду здесь до конца твоей смены, пока не придёт Паола, — перевел взгляд на пожилую женщину, морщинистое лицо которой выражало усталость и обеспокоенность.

— Ты уверен, сынок? — внимательно посмотрела на меня. — С тобой всё в порядке?

— Да, Ана. Всё в порядке, спасибо… — улыбнулся. — А сейчас отдохни. Здесь спать совсем неудобно, — усмехнулся, указывая головой на кресло.

— Спасибо, Диего! — обошла кровать, подходя ко мне. — Храни тебя Бог, сынок, — коснулась теплыми морщинистыми губами моего лба.

Проводил взглядом сутулую фигуру Аны.

— Привет, Луис, — провел ладонью по бледному лицу брата. — Как ты тут? Наверняка Ана забыла о повторном показе «Клана Сопрано» и не включила его для тебя? — откинул с плеч брата одеяло по пояс, подтыкая его по бокам.

Обошел кровать, взяв с тумбочки пульт от телевизора. Нажал на кнопку, выбирая нужный канал и расположился в кресле, которое ещё хранило тепло тела сиделки.

— Как давно мы вот так просто не смотрели вместе телевизор, — положил пульт обратно на тумбочку, посмотрев на брата.

Чёрт, как же я мечтаю увидеть его снова. Без этих трубок, уродующих его красивое и мужественное лицо. Вот уже восемь лет его состояние не меняется. Сколько раз мне предлагали отключить аппарат искусственного жизнеобеспечения — столько же раз я посылал этих умников в такие дали, о которых они даже и не слышали. Луис был и остается самым родным и близким человек на этой планете дураков. Я сделаю всё, но не допущу того, чтобы его сердце перестало биться. Ведь если это произойдет, то оно остановится вместе с моим.