— Мам, к нам опять страховый дядя Слава пришел! — радостно завопил он, цепким взглядом узрев пакет с коробками конфет и виноградом.

— Страшный дядя пришел! — вторил Степка, сидя за столом.

Они завтракали. На столе стояли четыре тарелки с манной кашей. Четыре, потому что и Алена была тоже здесь. Лицо ее мгновенно вспыхнуло. Валя растерянно поглядела на него, на смущенную Алену.

— Здравствуйте. Проходите, пожалуйста. Будете с нами завтракать? — спросила она.

— Буду! — он вошел, придвинул кресло и сел между Степкой и Валеркой.

— Мам, у нас же больше каши нет. Пусть дядя мою доест, — Валерка великодушно пододвинул свою наполовину съеденную тарелку страховому дяде, а сам уже делал ревизию коробкам конфет, которые вместе со всем остальным Вячеслав Вадимович передал ему.

— Здравствуйте, Вячеслав Вадимыч. Валя, это хозяин дома, в котором я работала в Москве, — пояснила Алена сестре.

— Я уже догадалась, — улыбнулась Валя. — Очень рада вас видеть. Алена так много хорошего о Вас рассказывала. А уж как я благодарна вам за то, что Вы оплатили Степкину операцию — и не рассказать. Огромное вам спасибо. Я просто не знаю, как вас благодарить. Спасибо Вам. …Валерка, не ешь грязный виноград! Пойду, вымою, — она отняла пакет с виноградом у сына и вышла.

— Ну, герой, как твое самочувствие? — он поглядел на Степку, на его розовощекую круглую мордашку, на то, как с аппетитом уплетает малыш конфеты. Без ответа было ясно, что у мальчишки все в порядке.

— Все хорошо, — подтвердила и Алена, — он совсем оправился. Уже и в садик начал ходить, — смущение ее немного прошло, она взяла себя в руки.

Вячеслав Вадимович с аппетитом доел Валеркину кашу, заодно выпил и его чай. У него было прекрасное настроение.

Когда Валя вернулась с тарелкой мытого винограда, Валерка показывал гостю свой новый классный набор солдатиков, который ему привезла из Москвы тетя Алена, а Степка — свои рисунки, поясняя, какая загогулина означает самолет, а какая — танк. Валя быстренько собралась и побежала на работу, предварительно взяв с Вячеслава Вадимовича слово, что вечером непременно увидит его. Она просто не знает, как благодарить его за деньги, благодаря которым жив и здоров ее сынок. Алена с помощью Вячеслава Вадимовича собрала мальчишек, и они повели их в детский сад. На обратном пути они, не сговариваясь, медленно прошли мимо своего дома. Обоим было ясно, что им надо серьезно поговорить.

— Что же ты сбежала, ничего мне не сказав? — с нежностью заглянул он в ее лицо. — Я чуть с ума не сошел, когда вернулся, а тебя нет, исчезла.

— Так получилось.

— Само собой ничего не получается, Алена. Получается так, как мы сами делаем. Присядем.

Они сели на скамейку.

— Почему ты ничего не сказала мне о своей беременности? Я в первую очередь должен был узнать об этом.

— Когда ты уехал, я и сама об этом еще не догадывалась. Честное слово! Недомогание свое списывала на нездоровье.

— Почему ты мне не сказала по телефону потом, когда уже знала?

— Это не телефонный разговор. И потом… Я не знала, как ты к этому отнесешься. И потом… Получалось, что я как бы давлю на тебя. Я не люблю шантажировать людей и принуждать их к каким-то решениям. В таких случаях ответственность больше лежит на женщине. А избавиться от ребенка, как предлагала Ирина Аркадьевна, я не могла. Я его уже полюбила, — Алена тихо заплакала. Она достала из кармана пальто носовой платок, высморкалась и продолжила: — Я его рожу. Если хочешь, можешь оказывать нам материальную поддержку. Если не хочешь, не надо. Я не буду в обиде, — она подняла на него лучистые серые глаза.

Он достал из внутреннего кармана круглый футляр, открыл крышечку.

— Это я вез тебе, еще не подозревая, что ты в бегах. Обручальное кольцо. Мне кажется, оно чем-то похоже на тебя, — взял Аленину руку и надел кольцо на ее палец. Голубой камешек таинственно мерцал и переливался в слабом утреннем свете.

— Конечно, не очень хорошо, что невеста на свадьбе будет беременна, но в наше снисходительно время это такие пустяки. Да у тебя и не заметно пока ничего. А кто у нас будет еще не известно? Эй, ты чего ревешь, а?

— Я, конечно, не уверена, но мне почему-то кажется, что будет мальчик, — сквозь слезы выговорила она.

— Ну, Валерка мигом над ним шефство возьмет, — сказал Вячеслав Вадимович. Алена рассмеялась сквозь слезы, уткнувшись лицом в его плечо.

— Люблю я тебя, Аленка, хоть и тараканов в твоей голове полно. Как ты могла сбежать от меня? Да еще с нашим сыном? Выпороть тебя бы надо, но беременных бить нельзя. Придется подождать с поркой, пока ты родишь.

— Подожди, — она прижалась к нему, — недолго осталось. Каких-то шесть месяцев…