Дженнифер Арментроут - Верь в меня

Если бы кому-нибудь вздумалось издать особый учебник, нечто вроде пособия для придурков «Как подцепить девчонку», я накропал бы и подготовил к печати толстенный том за наносекунду (не подумайте, что мне не дают покоя писательские лавры, я готов довольствоваться ролью литературного раба). Женщины ко мне так и липнут. Я знаю к ним подход. Уже к двенадцати годам я овладел этой премудростью, а в последующие годы, приобретя опыт, отшлифовал свое мастерство.

Черт побери, когда я умру, на надгробной плите высекут что-нибудь вроде: «Здесь покоится Оливер Райан. Этот баловень судьбы брал от жизни все и успел поразвлечься на славу».

Я никого не обделял своим вниманием и никому не оказывал предпочтения.

Я отдавал должное и тигрицам, и домашним кошечкам — черным и белым, да и всех промежуточных оттенков. Пышнотелым и тощим. Просто я любил женщин, а они меня.

Все, кроме одной.

Британи Симмон никогда не принадлежала к числу моих поклонниц. Она единственная не млела при виде меня, хотя остальные находили, что моя задница выглядит чертовски аппетитно, и более того — сногсшибательно. Я смог бы полностью оплатить свое обучение в медицинском колледже, если б мне давали доллар всякий раз, когда Британи выразительно закатывала глаза в ответ на мое предложение узнать друг друга поближе или уходила прочь, оборвав на полуфразе мою пламенную речь.

К примеру, о том, как бы мы потрясающе смотрелись вместе в моей постели. Вовсе не такого эффекта я ожидал.

Я заговорил с ней об этом однажды на вечеринке, а она смерила меня таким взглядом, словно примеривалась двинуть мне коленом между ног. Признаться, подобный сценарий меня совершенно не привлекал — эти части тела мне особенно дороги. Я предпочел ретироваться и весь вечер старался держаться подальше от Симмон.

Насколько мне помнится, я пришвартовался к хорошенькой брюнеточке, которая имела совершенно иные виды на означенные части моего тела и обошлась с ними куда гуманнее.

Наши отношения с Брит балансировали на грани между флиртом и открытой враждой весь мой последний курс в бакалавриате. Она дружила с девушкой моего соседа по комнате, так что мы часто сталкивались и в кампусе, и за его пределами. Ни один наш разговор не обходился без прозрачных намеков, но всякий раз дело кончалось тем, что Британи осыпала меня колкостями.

Может, стоило подарить ей черепаху? Кам уверял, что этот прием действует безотказно.

С другой стороны, Британи запросто могла швырнуть черепаху мне в лицо, подобная выходка как раз в ее стиле, а мне не хотелось искушать судьбу — не вижу ничего забавного в черепахометании. Хотя, уверен, в броске Брит смотрелась бы великолепно.

Она… не из тех девушек, с которыми я обычно проводил время. Конечно, выглядела она не менее соблазнительно. Белокурые волосы до плеч и темно-карие глаза — убийственное сочетание. А при виде ее округлых бедер и точеных ножек у меня всякий раз текли слюнки. Но дело не только в этом. Девчонка была умна и ничего на свете не боялась. Ее язвительные замечания, ледяная холодность и бешеное сопротивление всем моим попыткам подступиться к ней бросали вызов, который раззадорил бы любого парня.

Однако примерно пару месяцев назад, вечером, накануне моего отъезда в медицинский колледж, что-то изменилось в ней. Я понял это, столкнувшись с Брит на парковке возле дома, где снимали квартиру Кам с Эйвери.

Даже в спортивных брюках и футболке, с волосами, стянутыми в короткий хвост на затылке, и без грамма косметики на лице, она умудрялась выглядеть эффектнее любой другой девчонки.

Заметив, как она застыла между рядами машин, я небрежной походкой направился к ней, ухмыляясь во весь рот.

— Уже скучаешь по мне?

Она вздернула брови, склонив голову набок.

— Ты, кажется, завтра уезжаешь? В университет Западной Виргинии?

— Да.

— В медицинский колледж? — Когда я кивнул в ответ, она тихонько рассмеялась. — Придется тебе реже бегать по вечеринкам.

— С чего бы? Мне неплохо удается делать несколько дел одновременно.

Брит смерила меня долгим взглядом, губы ее (я бы пожертвовал всеми десятью пальцами, лишь бы узнать, каковы эти губы на вкус) насмешливо скривились.

— Ты не сможешь шататься по тусовкам так же часто, как раньше, учась в медицинском колледже.

Я и не собирался, не такой я болван. Но Британи не обязательно было об этом знать.

— Это еще почему?

Она возвела глаза к небесам.

— Потому что, насколько мне известно, в медицинском колледже большие нагрузки.

— Хочешь верь, хочешь нет… — Я наклонился и ущипнул ее за кончик носа. — Я умнее, чем кажется большинству.

Она отдернула голову, сморщив нос.

— Знаю. — Это признание застало меня врасплох, и я не нашелся что ответить. По губам Британи скользнула усмешка. — Это мне в тебе и нравится, Олли. Ты умный.

— Неужели это единственное, что тебе нравится во мне? — отозвался я, оправившись от потрясения.

— Нет, не единственное. У тебя классная задница. — Я не удержался от смеха, Брит широко улыбнулась. — Ты столько раз мне ее демонстрировал, что я не могла не заметить. — Она пожала плечами, переступив с ноги на ногу.

— И ты ждала до последнего дня, чтобы сказать мне об этом? Какая жалость.

Британи усмехнулась, но улыбка быстро сбежала с ее лица.

— Ты будешь вести себя хорошо?

Я и по сей день не понимаю, зачем сболтнул тогда те слова. Разумеется, я и представить себе не мог, чем это для меня обернется.

— Конечно, — брякнул я и добавил, будто сам черт тянул меня за язык: — Ради тебя.

Она вздохнула, потянулась ко мне, поцеловала в щеку… и, черт возьми, мое сердце забилось как полоумное — едва не выскочило из груди.

— Береги себя, пожалуйста, — прошептала Брит, касаясь губами моей щеки.

Она отступила на шаг, коротко кивнула, потом повернулась и направилась к малоэтажке.

Меня раздирало желание броситься за ней.

С тех пор прошло почти два месяца, и этот невинный легкий поцелуй в щеку — все, чего я добился от Британи.

Я будто снова превратился в робкого девственника.

Однако я вернулся на выходные в крохотную точку на «ручке сковородки», в Восточный Панхандл[?]. Я сидел в своей машине, как один из тех чудиков, что околачиваются возле колледжей и подглядывают за студентами, вспоминая добрые старые деньки.

Я поскреб подбородок, заглушил мотор и обвел глазами трехэтажный дом. Свет шел из гаража. Большого стечения народу не наблюдалось. Я и сам не понимал, какого черта сюда притащился. Впрочем, тут я соврал. Я приехал увидеться с друзьями, хотя и не собирался на вечеринку. А потом узнал, что туда идут Кам с Эйвери.

Они сказали мне, что там будет и Брит.

Так я оказался напротив дома, где шло веселье. В мои планы не входило напиваться вдрызг. По крайней мере, сразу. Я должен был сохранять ясную голову, потому что намеревался поговорить с Брит. Мне надо было выяснить, есть ли что-то между нами после целого года флирта и нескончаемых перепалок. Если да, тогда, черт возьми, с этим следовало что-то делать, чтобы я смог выкинуть из головы мысли о ней. А если нет, тогда я хотя бы получил бы ответ на свой вопрос и смог бы наконец забыть об этой чертовой девице.

Словом, я явился туда, стремясь вернуться к нормальной жизни, то есть «окучивать» всех женщин без разбора, а не облизываться на некую вполне определенную девушку. Тем более на ту, что всего лишь, за каким-то дьяволом, поцеловала меня в щечку.

Сорвав с запястья резинку, я отвел с лица волосы и собрал их в хвост, потом потянулся за бутылкой…

Стук в окно заставил меня вздрогнуть. Я повернул голову, и мое сердце сделало кульбит. Не от неожиданности. От чего-то другого. А лучше бы оно затрепыхалось от испуга.

На меня смотрела Брит своими огромными карими глазищами, подведенными черным.

— Я испугала тебя? — Уголки ее губ дрогнули, дернулись вверх, а густые ресницы опустились.

Я молчал, пялясь на нее как последний придурок. Господи, мы виделись в последний раз около двух месяцев назад, но, клянусь, я все еще чувствовал щекой ее теплое дыхание, касание ее губ.