Эмилия Остен - Верность и соблазны

– Джексом! Но Верн – майорат! Ты должен произвести на свет наследников! – Анна произнесла это прежде, чем успела сообразить, что говорит.

– Ты же сама сказала – без подробностей. Но, уверяю тебя, при моих наклонностях невозможно заиметь наследника. Поверь.

Анна снова сглотнула, борясь с дурнотой.

– Спасибо, что просветил.

– Всегда пожалуйста. Теперь насчет Верна. У нас есть дальний кузен, я недавно с ним познакомился. У него пятеро прелестных детишек, деловая хватка и крепкая зад…

– Нет! – вскрикнула Анна. – Остановись.

Кажется, Джексом совсем уже оправился и не прочь поиздеваться над сестрой, раз уж выдалась такая возможность. Вот всегда так. Братец все способен превратить в утонченное издевательство или пытку.

– Хорошо, я не хочу тебя расстраивать.

– Вот уж спасибо! Как вовремя! – Анна сглотнула. – А матушка в курсе твоих планов?

– М-м-м… Как бы тебе сказать… Я надеюсь, что замужество немного отвлечет ее от отъезда блудного сына, а позже ты найдешь, как ее успокоить, не шокируя откровениями. И, кстати, когда вы обе выйдете замуж, я рассчитываю получить доходы от Верна полностью в свое распоряжение.

– Ну уж нет! – возмутилась Анна, но потом сообразила, что деньги – это меньшее из того, что она отдала бы, чтобы братец мирно и навсегда исчез из ее жизни. – Впрочем, как пожелаешь.

– И оцени мой щедрый жест, – изобразил поклон Джексом. – Если ты все же решишь не выходить замуж за Айвена, я выделю тебе достаточное содержание, чтобы ты беспечно и безбедно прожила жизнь.

– Только вот мне придется отработать каждый пенни, управляя Верном.

– О, я не буду расточительным. Мы с Дени собираемся вести тихую деревенскую жизнь. Никаких карт, гулянок и излишеств.

– Э-м-м… Теперь я верю, что ты действительно его любишь. Каким бы странным мне это ни казалось. – Анна глубоко вздохнула. – Все, братец. Прошу тебя. Я все услышала. Все поняла. Я все обдумаю. Только… Забери, пожалуйста, свой чай и булочки в кабинет. Доешь свой завтрак там. Мне действительно нужно побыть одной.

Джексом, как ни странно, внял этой просьбе. Он позвонил, тут же появился слуга, который по приказу хозяина собрал его завтрак на поднос и торжественно прошествовал следом в кабинет. Высокая дверь бесшумно закрылась.

Анна осталась сидеть за столом, позабыв о кофе и завтраке. После бессонной ночи мысли ворочались в голове едва-едва, а уж после откровений брата они просто замерли совсем. Анна бездумно переводила взгляд с одного столового прибора на другой, потом на скатерть, на серебряный подсвечник на камине… Анна моргнула, пытаясь стряхнуть оцепенение.

Она не может полностью понять и принять это сейчас. Джексом дал ей время на размышления… а впрочем, зачем ему это? Он все уже решил для себя и просто поставил ее в известность. Анне было почти все равно, каких усилий стоило брату это признание и стоило ли хоть чего-нибудь – или это расчетливый ход, равно как и мастерски разыгранное замешательство и смущение. Мир Джексома, оказывается, совсем не похож на мир Анны. Это не просто мужской мир, это… Она зажмурилась и замотала головой, будто отказываясь поверить.

Ее с Айвеном мечты потерпели крах только потому, что брат возжелал ее жениха. О Господи. Этого никогда бы не случилось, если бы Джексом был… нормальным. Но он сыграл на честолюбии Айвена, на его стремлении быть достойным Анны. Он готов был убить МакТирнана, лишь бы тот не достался женщине. Сестре.

Знает ли Айвен? Вряд ли. И не должен узнать. Анна стиснула кулаки так, что ногти впились в кожу. Айвен никогда и ни от кого не должен об этом услышать. Вряд ли много людей в курсе, вряд ли вообще кто-то об этом знает, кроме разве что Дени де Ригона. Иначе сплетни поползли бы, за десять лет все просочилось бы… или нет? Анна не могла об этом думать. Она не слышала об этом ни полслова, а значит, Джексом сказал только ей. Айвену неизвестно, почему барон Суэверн способствовал его отъезду на войну. Айвен думает, все дело в недостаточной знатности или богатстве.

Пусть так и остается. Анна вспомнила предыдущую ночь и закусила губу. Пусть так будет всегда. Джексом может быть спокоен: его тайну она никому не раскроет. Каким бы Джексом ни был, он – ее брат. Матушка расстроится, если с ним что-нибудь случится. Насколько Анна знала, наклонности, подобные наклонностям Джексома, ведут прямиком в тюрьму. Нет, пусть братец спокойно уезжает во Францию. Так будет лучше для всех.

Бал на сей раз давали в особняке графа Беррингтона: тот, человек не особо богатый, но располагавший хорошими связями, всегда старался собрать у себя в доме изысканное общество. Тут бывали политики, известные актеры и актрисы (последние пользовались особым вниманием давно овдовевшего шестидесятилетнего графа), светские львы, завсегдатаи скачек и модных клубов. Матери не считали зазорным приводить сюда дочерей в дебютный год. И, конечно же, Луиза потащила туда Анну.

– Беррингтон – старый ловелас, – беспечно обмахиваясь веером, рассуждала графиня Рэйвенвуд по дороге. – Но можешь не беспокоиться, ты не в его вкусе.

– Я и не беспокоюсь, – улыбнулась Анна.

– Поверь, будь ты жгучей брюнеткой, то стоило бы, – фыркнула подруга. – Беррингтон не трогает лишь дебютанток, не хочет в очередной раз связать себя узами брака. А вот супружество для него не помеха.

– То есть ты сама рискуешь честью, отправляясь туда?

– Он любит стройных, – уточнила Луиза. – Я не подхожу. Может, он и не так плох, как мне иногда кажется, но сегодня у меня не то настроение, чтобы петь ему дифирамбы.

– Тогда зачем мы туда едем?

– Общество, милая, общество. Там много достойных молодых людей.

– Ах, Луиза, – вздохнула Анна, – мы уже все много раз обсудили. Айвен…

– Так, не произноси этого имени, иначе я не выдержу и наговорю гадостей, – прервала ее подруга. – Этот человек… ух! Была бы мужчиной, врезала бы ему. А впрочем…

– Айвен старается.

– Ничего не хочу об этом слышать. Ничего. Сегодня мы танцуем и веселимся.

Анна знала, что Айвен тоже собирается к Беррингтону, но их отношения по-прежнему оставались загадкой для общества. Однако это нужно исправить как можно скорее. Теперь, когда они стали любовниками (пора называть вещи своими именами, хотя, как сказать об этом подруге, Анна пока не знала), не за горами и свадьба. Только бы пережить сегодняшний вечер и смотреть Айвену в глаза как ни в чем не бывало. Утренние откровения Джексома еще звучали у Анны в ушах. К счастью, брат к Беррингтону не поехал, всецело занятый подготовкой к отбытию во Францию. Зато матушка наверняка будет. Когда Луиза заехала за подругой, леди Суэверн еще не вышла из своей спальни, однако горничные носились туда-сюда. Наверняка Присцилла появится позже в каком-нибудь умопомрачительном наряде, который вызовет маленький сердечный приступ у графа Тремейна.

Вечерний свет в этот день почему-то был особенно желтым, с примесью закатного огня, и неровными мазками ложился на крыши домов, горел на наползающих тучах. Возможно, скоро пойдет дождь, отрешенно подумала Анна. В Англии погода менялась каждый час, в Лондоне так вообще была совершенно непредсказуемой. Говорили, что это из-за заводских труб, которые закоптили все небо. Может, так и есть.

Луиза ничего больше не сказала, видимо, пытаясь справиться со своим странным настроением; Анна не мешала ей, и потому до особняка Беррингтона доехали в благословенном молчании.

За время своего пребывания в Лондоне Анна уже успела познакомиться (благодаря Луизе) с большим количеством людей, и, хотя постоянно забывала имена новых знакомых, подруга успевала вовремя нашептывать их на ухо. Поздоровавшись с хозяином дома, окинувшим Анну просто любезным взглядом, а Луизу – заинтересованно-сожалеющим, подруги отошли в сторону, остановились у стены и как по команде развернули веера.

– Даже открытые окна не спасают от этой духоты, – простонала Луиза, которая обычно быстро потела и находила это вульгарным. Но тут же сменила тему. – Анна, виконт Оулдридж так и прожигает тебя взглядом! О, он идет сюда!

– Мисс Суэверн, графиня Рэйвенвуд. – Оулдридж, молодой, богатый и безумно привлекательный наследник обширных угодий на западе Англии, поклонился дамам. – Я рад приветствовать вас здесь. Мисс Суэверн, не окажете ли вы мне честь и не подарите ли танец?

– Конечно, – любезно улыбнулась Анна, бальная карточка которой еще не была заполнена. Виконт, хотя и младше ее на пять лет, вел себя безупречно и в поклонники не навязывался, однако неизменно выказывал восхищение и божественно танцевал. А Бог видит, ей необходимо отвлечься. Лишь бы не думать об Айвене и… Джексоме. Веер дрогнул и едва не вывалился из руки. Анна мысленно обругала себя: нужно быть внимательнее. – Котильон?