Эмилия Остен - Верность и соблазны

– Мисс Суэверн, – прозвучал рядом хорошо знакомый ей голос, и Анна еле заметно поморщилась, а Айвен выпрямился, – вы обещали мне этот танец.

Стентем Уорнел, баронет и отец четверых детей, имя которого действительно значилось первым в ее бальной карточке, стоял рядом и всем своим видом выражал нетерпение. Даже бриллиантовая булавка в его галстуке, казалось, поблескивает неодобрительно. Он и так понимал, что его ухаживания, скорее всего, зайдут в тупик, однако не останавливался в попытках заполучить право быть претендентом на руку Анны. Помолвка не расторгнута – но и брак еще не заключен, а Айвена МакТирнана вообще в свете не знали. Возможно, Уорнел полагал, что Анна предпочтет более достойного кавалера.

– Мисс Суэверн отдыхает, вы же видите, – произнес Айвен бесстрастно. Однако баронет его проигнорировал.

– Мисс, я ждал этой встречи с большим нетерпением. Неужели вы мне откажете, после того как обнадежили?

– Леди имеет право поступить так, как пожелает, – отчеканил Айвен прежде, чем Анна успела открыть рот. – А вы не имеете права настаивать.

Баронет наконец посмотрел на него, презрительно оттопырив нижнюю губу.

– А, это вы, сэр. Один раз вы уже помешали мне станцевать с мисс Суэверн, но не сегодня. Вы переходите всяческие границы.

– Это вы их переходите. – В голосе Айвена не слышалось тщательно сдерживаемой ярости, в нем вообще, казалось, не осталось никаких чувств, именно это и заставляло холодеть сердце и замораживало слова на губах. – Если вы не понимаете, где заканчиваются приличия и начинается наглость, вам нечего делать в обществе воспитанных людей.

– Вы себя причисляете к людям воспитанным? – Уорнел медленно распалялся. Неизвестно, насколько он злился, когда подошел сюда, но теперь, кажется, начинал гневаться всерьез. – Побойтесь Бога! Новый костюм не делает вас безупречным. Наоборот, сэр, наоборот!

Анна окончательно перестала понимать, что за чушь они оба несут; ей хотелось вскочить, однако Айвен стоял слишком близко к ее креслу, отрезая возможности для маневра, и приходилось сидеть. Впрочем, высказаться Анна все-таки попыталась:

– Господа…

– У нас с вами разные понятия о воспитанности, а так как мисс Суэверн – моя невеста, я вправе защищать ее даже от такой малости, как танец с человеком неприятным и не понимающим намеков, – заявил Айвен. – Будет лучше, если вы уйдете, сэр.

Анна понимала, что ради нее он дает баронету возможность удалиться с наименьшими потерями, и мысленно взмолилась: пусть Стентем Уорнел воспользуется этим шансом! Однако, насколько она знала мужчин вообще и баронета в частности, так просто от него не избавиться – не зря же он продолжал свои ухаживания за Анной, несмотря ни на что. Музыка давно играла, пары кружились, однако спор шел уже не о приглашении на танец.

– Вот как вы заговорили, МакТирнан? – усмехнулся Уорнел. – Вы говорите о женщине, которую оставили на десять лет, а теперь, возникнув из небытия, смеете предъявлять на нее права! А также указывать ее друзьям, что, как и когда делать! Отойдите с дороги, или я за себя не ручаюсь!

Краем глаза Анна заметила, что граф и графиня Рэйвенвуд отделились от танцующих и направляются сюда.

– В таких друзьях моя невеста точно не нуждается, – констатировал Айвен и все тем же будничным тоном продолжил: – Вы не остановились, сэр, когда я предлагал вам это. Наш спор может быть разрешен в другое время и в другом месте, но тянуть мы не станем. Завтра на рассвете, место и оружие ваше, мне все равно. – И повернулся к запыхавшемуся графу Рэйвенвуду: – Руперт, вы будете моим секундантом?

– Что здесь происходит? – прорычал граф. Анна впервые видела добродушного Рэйвенвуда в таком бешенстве, и даже Луиза, цеплявшаяся за локоть мужа, выглядела растерянной.

– Или вы можете уйти, сэр, – любезно предложил Айвен баронету, – извинившись перед мисс Суэверн. И мы позабудем эту историю.

– Ваше показное великодушие мне без надобности, – отрезал Уорнел. – Я принимаю ваше предложение о встрече. Через час мой секундант доставит вам записку с указанием места, времени и оружия. Тогда и выясним, кто из нас прав. Мисс Суэверн, – он коротко и резко поклонился Анне, развернулся и ушел, пропал в бальной круговерти. Айвен отступил на шаг, и Анна наконец смогла подняться из растреклятого кресла.

– Так вы будете моим секундантом, Рэйвенвуд? – как ни в чем не бывало повторил Айвен.

– Если вы объясните мне, что произошло и почему вы вызвали Уорнела, черт бы вас побрал! – Граф не повышал голоса, но от его тона мурашки бежали по спине. – Вы понимаете, что наделали, МакТирнан?!

– Анна, почему ты их не остановила? – внесла свою лепту Луиза.

– Потому что два этих идиота не дали мне и слова сказать! – рявкнула Анна. – Айвен, почему ты просто не… закончил разговор?

– Этот человек проявил неуважение. – Кажется, Айвен искренне не понимал направленного на него неудовольствия. – Он мужчина и должен отвечать за свои слова. Анна, я никому не позволю так к тебе относиться.

– Если ты будешь убивать каждого, кто скажет нечто, тебе не нравящееся, Лондон вымрет в течение года, – произнесла она с отчаянием. – Айвен, прошу, давай отыщем лорда Уорнела и… отменим дуэль! – Она сама знала, что звучит это беспомощно, но ничего не могла с этим поделать. Как убедить Айвена, когда он действительно не осознаёт, что ввязался в смертоубийственное развлечение из-за ерунды?

Как ни странно, ответил ей граф:

– Боюсь, дорогая, этого уже не избежать. – Рэйвенвуд справился с бешенством и теперь холодно смотрел на Айвена. – Вы можете только причинить наименьший вред, МакТирнан. Но вряд ли стоит об этом разговаривать здесь. Я возьму на себя задачу и объясню Беррингтону, что мы вынуждены покинуть бал из-за плохого самочувствия дам. Вам лучше поехать домой, – обратился он к Анне, – и Луиза может отправиться с вами.

– Я ни за что так не поступлю, – отрезала Анна. – Неужели вы полагаете, что я смогу спокойно оставаться в стороне, когда…

– Хорошо, – прервал ее граф, – в таком случае все мы отправляемся в наш дом. Вы сможете переночевать в гостевой спальне, дорогая. Однако вам и Луизе придется оставить нас с лордом МакТирнаном, чтобы мы могли подготовиться к… утреннему эпизоду.

– Но, Руперт, – заговорила Луиза, – ты думаешь, мы просто будем сидеть и вышивать?!

– Да, – отрезал граф, – именно так я думаю. Есть вещи, в которых участие женщин недопустимо. И это не обсуждается. Сейчас мы уезжаем. МакТирнан, сопроводите дам к экипажу, а я объяснюсь с Беррингтоном.

До дома Рэйвенвудов доехали в гробовом молчании. Анна, чье лицо Айвен неотчетливо видел в полумраке, смотрела в окно, сжав губы, и ни слова не произносила. Лучше бы она продолжила его упрекать. Это молчание тревожило Айвена больше, чем все горькие слова, ею сказанные.

Он не собирался отказываться от своей правоты, он не видел ничего странного в том, чтобы вызвать на дуэль человека, который перешел допустимые рамки приличий. Многие годы он именно так и поступал. Как и остальные офицеры и джентльмены. Анна должна понять: это ради нее. Если позволить всяким баронетам обращаться с ней так, о каком уважении может идти речь? Как можно быть с ней и спускать такие вещи?

У Рэйвенвудов граф о чем-то тихо поговорил с Луизой, и та, взяв под руку расстроенную Анну, увела ее куда-то в глубь дома. Граф же не предложил Айвену вернуться во флигель, а указал на двери в парадную гостиную:

– Думаю, секунданта с условиями завтрашней встречи уместно принять именно здесь. Прошу.

– Секунданту еще потребуется приложить усилия, чтобы отыскать меня, – усмехнулся Айвен. – Мало кто знает, что я квартирую у вас.

– Уорнел знает. Прежде чем уехать, я отыскал его и сказал, куда присылать секунданта.

Айвен посмотрел на графа с некоторым удивлением.

– А мне казалось, вы постараетесь скорее запутать след.

– С чего бы это? – приподнял брови Руперт и уселся в роскошное, обитое кремовым шелком кресло. – То, что Луиза и мисс Суэверн против дуэли, потому что им страшно за вас, я готов принять. Я против потому, что не следовало этого делать вообще, в наш-то век словесных баталий. Но вы так уже поступили. Видимо, именно так принято на Востоке. Мир офицеров-джентльменов, как я понимаю. Теперь же нам остается пить бренди и ждать секунданта.

Пока появившийся слуга расставлял на столе закуски и разливал по бокалам бренди, Айвен прогуливался по гостиной туда-сюда, засунув большие пальцы рук за пояс и бездумно разглядывая помпезные картины. Когда же за слугой закрылась дверь, МакТирнан повернулся к графу.