Ученики переглянулись. Идти на открытый конфликт не хотел никто.

– Так, хорошо. Кто скажет, на чем я остановилась?

Этого тоже никто сказать не смог. Сердито нахмурившись, Наталья повторила последнее предложение и предупредила:

– Поскольку класс небольшой, я вполне могу устраивать в начале каждого урока блиц-опрос. Так что отвечать будете все. Попрошу слушать внимательно. Я рассказываю вам то, чего в учебнике нет.

Постепенно дети успокоились, и дальше урок прошел при вполне приемлемой дисциплине. Уходя из класса, Наталья краем уха услышала:

– А она ничего. Рассказывает гораздо лучше Клавдии Петровны. И не про вред новомодных теорий, как любила говорить Клава.

Начало учебного года далось Наталье трудно. Каждый класс считал своим долгом проверить ее на прочность. Но постепенно все утряслось, и дети уже не считали ее чужой.

Урок ботаники в пятом классе начался как обычно. Но через пять минут после начала в кабинет, как к себе домой, по-королевски заплыла Клавдия Петровна. Дети по привычке встали. Наталья недоуменно посмотрела на старуху. Посадив детей милостивым движением руки, та заявила:

– Посижу тут немного, посмотрю, как ты учительствуешь.

Панибратское «ты» возмутило Наталью, но она решила при детях выяснение отношений не начинать. Она уже сталкивалась с самоуверенной старухой на пришкольном участке, когда меняла его планировку с учетом новых требований. Застрявшая в прошлом веке бывшая преподавательница накатала на нее телегу аж в министерство просвещения России, которое, как водится, спустило его в регион, а регион переслал в район. Ответил ей районы отдел образования вполне в духе современной толерантности: заслуги ваши мы ценим, но преподавание построено в соответствии с учебной программой. Но контролировать будем.

Вот эту фразу, видимо, Клавдия Петровна и приняла как руководство к действию.

Она села за переднюю парту, где было свободное место, и принялась слушать учительницу, то и дело вставляя в ее рассказ глуповатые поправки. Через десять минут Наталья не выдержала.

– Клавдия Петровна, будьте так любезны, покиньте класс! – это сказано было таким железным тоном, что та покраснела от возмущения, но не двинулась с места.

Подойдя к старухе, Наталья угрожающе наклонилась над ней и чуть слышно предложила:

– Немедленно, или я вам помогу!

Поняв, что ее вполне могут выкинуть из класса за шкирку, как блудливую собачонку, незваная проверяльщица встала и пошла к выходу, грозно пообещав:

– Мы встретимся у директора! И еще посмотрим, кто кого отсюда выставит!

Дети зашумели и засмеялись. Они с интересом следили за этим маленьким сражением, и теперь поняли, что Наталья Викторовна победила.

Победительница несколько раз глубоко вздохнула и продолжила урок, прикидывая, что она должна будет объяснять Дмитрию Сергеевичу. Конечно, он человек справедливый, но она уже наблюдала несколько случаев, когда он был вынужден поступать не совсем порядочно. Вдруг это случится и на этот раз?

После урока решительным шагом направилась к кабинету директора. В небольшой приемной секретарша Даша с испуганными глазами указала ей на дверь директора. За ней слышался утробный басок Клавдии Петровны.

– Преподавать не умеет! Несет какую-то ахинею! Вести себя совершенно не умеет! Пользуется тем, что наглая дылда! Она меня хотела выволочь из класса! Требую, чтобы вы приняли немедленные меры!

Наталья усмехнулась.

– И давно она так?

– Дмитрий Сергеевич только что пришел. До этого она мне полчаса мозги промывала. И такие мы, и сякие.

– Думаю, она не вам мозги промывала, а меня костерила. Но я сейчас ей выскажу все, что о ней думаю.

С этими словами она вошла в кабинет директора.

– Можно, Дмитрий Сергеевич?

– Конечно, заходите, Наталья Викторовна. Клавдия Петровна как раз говорила о своем посещении вашего урока. – Наталье почудился лукавый блеск в глазах директора.

– Да, о посещении. – И Наталья враждебно повернулась к старухе. – Вынуждена вас предупредить, Клавдия Петровна, если вы еще раз вздумаете хулиганить на моем уроке, я напишу на вас жалобу участковому! Вы пытались сорвать мой урок!

От подобного обвинения у Клавдии Петровны отвисла челюсть, и она не сразу нашлась, что ответить.

– А ведь и верно! Я тут все сидел и думал, под какую же статью попадают подобные действия, но Наталья Викторовна квалифицировала их совершенно правильно! Это примитивное хулиганство! Не ожидал я такого от вас, Клавдия Петровна, не ожидал! Вы заслуженный человек, и вдруг позволяете себе врываться на урок, мешать преподавателю, а потом еще и пытаетесь выгородить себя, приписывая опытному учителю высшей категории невесть какие грехи!

Оскорбленная до глубины души Клавдия Петровна поднялась со стула и воткнула высохший палец сначала в директора, потом в Наталью.

– Вы сговорились меня опорочить! Вам это так не пройдет! Я знаю, куда писать жалобу!

Наталья коварно посоветовала:

– Президенту жалуйтесь, президенту! Интересно, как он относится к мелким хулиганам? Вернее, хулиганкам?

Приписанное ей звание мелкой хулиганки доконало Клавдию Петровну. Она выскочила из кабинета и помчалась по коридору, дробно стуча каблуками.

Дмитрий Сергеевич со смешком заметил:

– Мелкая хулиганка! Здорово вы ее! Давно об этом мечтал, если честно.

Он выглянул в коридор и попросил:

– Даша, сходите к Марии Ивановне, попросите у нее личное дело Клавдии Петровны.

Та ушла, а Дмитрий Сергеевич довольно сообщил Наталье:

– Хоть пару минут поговорим без любопытных! Скоро об нашем разговоре узнает все село, не без помощи Даши и Марии Ивановны. Будете местной героиней. Клавдию Петровну опасаются за ее злобный нрав и ядовитый язык, а звание мелкой хулиганки ее в глазах общества принизит, и весьма.

Наталья себя героиней не ощущала.

– Она жаловаться будет.

– И что? Пусть. И чем больше, тем лучше. Вы же знаете, как у нас относятся к жалобщикам. Будет получать пустые отписки, вот и все. Если вы еще пару раз ей отпор дадите, то в конце концов она поймет, что об вас можно зубки-то и обломать.

Прозвенел звонок. Извинившись, Наталья бросилась в учительскую, поменяла журналы и пошла на биологию в десятый класс. Похоже, те уже знали и о «мелкой хулиганке», и о выставленной за дверь Клавдии Петровне, потому что при ее появлении возбужденный гомон тут же утих, и десятиклассники поднялись с подчеркнутым уважением.

Вечером Павел встретился с Александром на их излюбленном месте под старой рябиной возле берсеневского дома.

Павел пересказал историю с Клавдией Петровной и лукаво спросил:

– Ты не сердишься? Она же тебе вроде какая-то родня?

– Двоюродная сестра деда. Значит, двоюродная бабка, – беспристрастно уточнил Александр. – А чего я должен сердиться?

– Ее же вроде как обидели. Она теперь правды ищет.

– Она ее всю жизнь ищет. Характер такой. Но Наталья молодец. Не ожидал от нее такой отваги. Надо же – «мелкая хулиганка». Такого бы я выдумать не смог.

– Наталья вообще человек незаурядный. Смелая и веселая. Тебе так не кажется?

Александр подозрительно покосился на новоявленную сваху.

– Чего ты мне ее все нахваливаешь? Если она тебе нравится, это твое дело.

– Она и тебе нравится. И за дело. Может, поменяешь ориентиры?

– Тебе надо, ты и меняй. Чего меня-то приплетаешь?

Павел просвистел начало какой-то блатной песенки.

– Ну и упрямый же ты, Сашка! Правильно тебя Жанна упертым зовет. Ты такой и есть. Прав, не прав, топаешь по одной дороге, и по сторонам не глядишь. А зря.

Александр не счел нужным отвечать на подобные глупости.

Через неделю в учительскую на большой перемене, когда учителя неторопливо разговаривали кто о чем, чопорно заплыла Клавдия Петровна. Направилась к столу Натальи и заявила:

– Вы здесь учительствовать больше не будете! Мне это пообещал лично начальник облоно! Я с ним вчера лично по вашему поводу говорила! Он сказал, что таким, как вы, не место в советской школе!

Жанна осмелилась заметить:

– У нас давно нет советских школ, Клавдия Петровна!

– А ты бы вообще помолчала! Таким, как ты, нельзя доверять воспитание детей! Почему, интересно, тут этот тип околачивается? – она ткнула костлявым пальцем в сторону Павла. – Чего ты ему наобещала?

Тут уж все начали говорить хором, возмущаясь и негодуя. Клавдия Петровна слушала упреки с высокомерием королевы.