У него не имелось четкого плана, сколько это продлится и будут ли у них отношения, но он даже не сомневался в одном — он хотел быть рядом с ней, хотел защитить ее и ласкать, если она ему это позволит. Он каждый день сражался с потребностью, запрыгнуть в машину и поехать к Лондон, чтобы просто взглянуть ей в лицо, услышать ее голос, почувствовать ее запах.
Он был совершенно одержим ею, хотя еще даже не занимался с ней сексом.
— Добрый вечер, мистер Эмброуз, — вежливо произнес большой верзила у двери.
— Привет. Оуэн, правильно?
— Да, сэр.
— Были какие-то проблемы? Пресса нашла ее?
— Нет, сэр. Похоже, нам повезло. Видимо, дом числится под другим именем, и они не смогли найти ее адрес. Поскольку она сегодня не выходила из дома, а ваш водитель ехал осторожно, чтобы не было хвоста, стоит ждать.
Дерек резко кивнул.
— Думаю, нам стоит наслаждаться, пока есть такая возможность, и как минимум она получит передышку, прежде чем опять начнутся проблемы, — он замолчал, всматриваясь в автомобиль, на котором приехал, припаркованный на обочине через дорогу. — Я останусь здесь на ночь, от вас здесь может остаться один, водитель мне понадобится лишь завтра утром.
Оуэн кивнул, нажимая на наушник, давая указания своему коллеге в машине.
— У нас все под контролем, мистер Эмброуз, — пояснил он, стукнув один раз в дверь, затем повернул ручку, предлагая Дереку войти.
Дерек вошел в холл Лондон, опустив сумку на пол, позволяя глазам привыкнуть к тусклому освещению.
Он сглотнул желание крикнуть: «Дорогая, я дома», вместо этого позвал ее.
— Лондон? — он пошел в глубь, завернул за угол в гостиную, в которой был накрыт небольшой обеденный стол на двоих, зажженные свечи, бросали отблеск на сверкающий хрусталь.
— Привет, — произнесла Лондон, выходя из кухни с большим блюдом. Она слегка улыбнулась, ставя его на стол. — Я подумала, что ты проголодался после такого долгого дня.
Он почувствовал прилив теплоты и сопричастности с ней. Она была одета в узкие джинсы и свободный свитер, ее длинные волосы распущены и покоились на плечах. Темные глаза светились теплотой, как пламя свечи, и где-то в глубине своего сознания, он поймал себя на мысли, что хотел бы возвращаться к этим глазам, этой улыбке, в этот дом каждую ночь все оставшуюся часть жизни, и ему никогда это не надоест.
— Я чувствовал, что в тебе есть что-то такое, что мне очень нравится, — он погладил ее щеку, это был еле заметный жест, но он надеялся, что он даст ей подсказку, в каком направлении может продвигаться их ночь.
— Садись, уже все готово.
Он снял пиджак и повесил его на спинку стула, ослабил галстук, глубоко вздохнул и сел.
Лондон ушла на кухню и вернулась с двумя тарелками.
— Я не знаю, какого виду еду ты предпочитаешь…
— Все, что отличается от бумажного пакета, — пошутил он.
— Хорошо. Я приготовила тебе традиционный персидский ужин — кореш, который топится в красной куркуме с мясом с большим количеством овощей и наан. Ты, наверное, пробовал наан в Индийском ресторане.
Дерек посмотрел голодными глазами на блюда.
— Давай, положи мне, я уже готов к добавке, — сказал он.
Она засмеялась и стала накладывать рис с рагу на его тарелку.
Тридцать минут спустя Дерек проглотил последнюю ложку кореш и допил вино, откинувшись в кресле.
— Это было одно из лучших блюд за многие месяцы. Где ты научилась так готовить?
Она отвела взгляд, прежде чем ответить:
— Мама любила готовить. Она и научила меня.
Он знал, все, что касается ее семьи — больная для нее тема, но он готов был помочь ей, обрести совершенно новые чувства и ощущения на всех уровнях в ее новой жизни, просто нужно было слегка ее подтолкнуть.
— Она ведь профессор? Лингвистики?
— Да. Я слышала об этом.
— И ты скучаешь по ней, — он произнес это, как признанный факт, поскольку, когда она заговаривала о матери, он видел, как менялось выражение ее лица.
— Иногда, — тихо ответила она. — Но потом я вспоминаю, что она сделала и перестаю о ней скучать. — Она кинула на него взгляд, наполненный вызовом, и он сменил тему:
— В благодарность за прекрасную еду, я могу вымыть посуду и приготовить нам коктейли?
Она встала и улыбнулась.
— Будь, как дома. Я буду в гостиной.
Как только Дерек закончил мыть посуду, подхватил поднос с коктейлями и взбитыми сливками, которые нашел в холодильнике, и пошел в гостиную, где она пролистывала журнал.
— Хорошо, уже поздно, пойдем я отведу тебя наверх.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Не смотри на меня так, — предупредил он. — Сегодня был один из худших дней в моей жизни, и единственное, что меня спасало — мысль, что вечером я буду с тобой. Я говорил тебе, что мы будем работать над твоими зажимами. Я буду учителем, а ты ученицей, и занятия начинаются, как только твоя попка начнет подниматься вверх по лестнице.
Лондон открыла рот, и походила на рыбу, очутившуюся на суше. Дерек рассмеялся и потянул ее за руку, чтобы поднять с дивана.
Он обхватил ее за талию, удерживая поднос в другой руке, коснулся губами ее шеи, затем продвинулся к уху и нежно прикусил мочку.
— Давай, красавица, позволь мне доставить тебе кое-какие удовольствия, которые окажутся не такими уж плохими.
Она охнула, выгибаясь, ближе прижимаясь к нему. Он развернул ее кругом и шлепнул по заднице.
— Пошевеливайся. Сейчас же.
Она оглянулась на него через плечо, ухмыльнулась, прежде чем поспешить вверх по лестнице. Он последовал за ней посмеиваясь.
Лондон рухнула на кровать, пружиня, Дерек последовал за ней, нависнув, упираясь на руки, беря ее в плен своим телом. Его глаза сияли, пока он смотрел на нее, и она чувствовала, как ускоряется ее пульс от его горящего взгляда.
Он нежно поцеловал ее в губы, прежде чем отстраниться.
— Нет ничего, с чем бы ты не справилась. Тебе понравится, но если ты почувствуешь, что все продвигается слишком быстро, просто скажи мне, хорошо?
Она кивнула, желая, чтобы он коснулся ее, хотя ей было страшно, но также было и возбуждающе.
Он нежно подул ей на шею и щеки, облизал мочку уха, которую прикусил ранее. Она почувствовала, как все ее тело расплавилось, а сердце стало покалывать и быстро стучать.
— Но перво-наперво, — пробормотал он, поднимаясь с кровати, и она почувствовала обдавший ее поток холодного воздуха, ей показалось, что она чего-то лишилась, став обделенной. Он отошел в угол комнаты, где стояла его сумка, которую он принес в начале вечера, порывшись, достал повязку для глаз.
Ее глаза расширились от удивления.
— Мистер Эмброуз, я бы никогда подумала.
— Спокойно, — ухмыляясь, сказал он. — Это для твоего обучения. — Он сделал несколько шагов обратно к кровати. — Начнем с верха.
Она молча наблюдала за выражением его лица, когда он медленно снял с нее свитер, оставив только кружевной розовый бюстгальтер.
Глаза Дерека стали голодными.
— Розовый, — пробормотал он. — Идеально. — Он протянул ей повязку. — Надень ее.
Она взяла повязку, но Дерек стал расстегивать свою рубашку, и она замешкалась, чтобы получше разглядеть, непроизвольно открыв рот, как только он оголил накаченные мышцы торса и рук, покрытые тонкими золотистыми волосками.
— Надень повязку, красавица, — прогремел он.
Она надула губы, фыркнув, но натянула повязку на глаза.
— Теперь ложись, передай мне контроль над всем и позволь мне произвести с тобой самые потрясающие вещи.
Лондон лежала неподвижно, изнемогая от ожидания дальнейших его действий. Она услышала шорох, а потом Дерек стал расстегивать ее джинсы. Она напряглась.
— Шшш. Я хочу, чтобы тебе было более комфортно, ничего не будет, если ты не захочешь, обещаю.
Она расслабилась, он медленно стянул с нее джинсы вниз по ногам, оставив в бюстгальтере и трусиках.
— Господи, ты — великолепна, — промурлыкал он, проведя руками вверх-вниз по ее ногам, его прикосновения были еле ощутимыми и такими нежными, он остановился у ее бедра. Он снова и снова проводил по ногам руками, и она чувствовала тысячу крошечных покалываний, танцующих на коже, ее дыхание сбилось.