Селена Лоуренс - Вершитель судеб

— Какие слова? — спросила она. — Я многое, что говорила сегодня.

Он усмехнулся, нежно поцеловав ее в губы.

— Я люблю тебя.

— Ой, эти слова.

— Да, эти.

Она придвинулась на шаг вперед и обняла его за талию под пиджаком.

— Я действительно люблю тебя. Очень сильно, сверх меры, за пределами этой жизни. Я люблю тебя.

Он подхватил ее на руки, почувствовав ее изгибы, она была настолько реальной, и он собирался сделать ее своей. Он уже познал каждый дюйм ее тела и собирался вспомнить каждый дюйм, боготворя ее.

— Ты так и не ответила мне, — сказал он, пока они возились с ключом в двери.

Но прежде чем она смогла ответить, белый пушистый тявкающий шар приземлился ему на ногу. Он остановился на полпути в холле и посмотрел вниз, пока Кингмейкер подпрыгивая, в тщетной попытке пытался допрыгнуть до своей хозяйки.

— Что... это? — засмеялся Дерек, приподняв вопросительно бровь и посмотрев на Лондон.

— Кингмейкер, — улыбаясь ответила она.

Маленькая собачка снова стала подпрыгивать, лапами приземляясь на ногу Дерека.

— Ты назвала его Кингмейкером?

Лондон пожала плечами, щеки порозовели.

— Я скучала по тебе.

Дерек почувствовал, как его сердце бухнулось о ребра, и он нежно поцеловал ее в полные губы, прежде чем продолжил подниматься по лестнице к ней в спальню, Кингмейкер тоже взбирался за ними по ступенькам.

— Приятно слышать, но все же прошу ответить на мой вопрос.

— А какой был вопрос? — хихикнула она, когда он воспользовался ее задницей, чтобы нажать на дверную ручку, после чего дверь спальни открылась.

— Черт возьми, ты выйдешь за меня? — зарычал он, прежде чем ущипнуть ее за попку.

— При одном условии.

— Каком? — он захлопнул дверь, Кингмейкер уже был в комнате, и Дерек понес ее к кровати, бросив ее вниз и начиная развязывать галстук.

— Ты должен будешь использовать больше взбитых сливок. Мне очень понравилось.

— Великолепно, ты будешь моим десертом каждую ночь оставшуюся часть нашей жизни.

Легкий аромат от кустов роз на газоне перед Белым домом наполнял влажный воздух уходящего летнего вечера. На Лондон было легкое платье, которое ей удалось купить, при этом выглядела она в нем изысканно и сдержанно, но влажность и жара все равно грозили растопить ее, как ледяную скульптуру.

— Ты думаешь, если я опущу голову в фонтан, кто-нибудь заметит? — шепотом спросил Дерек ее на ухо.

— Не знаю, но если ты это сделаешь, то я последую твоему примеру.

— Даже не мечтай, — произнес он. — После того, как ты выступишь с речью, можешь делать все, что захочешь, а до этого должна работать на камеру.

Она ухмыльнулась, взглянув на него поверх своего фужера.

— Звучит, словно ты инструктируешь одного из своих кандидатов.

— Ну, если говорить по справедливости, мои кандидаты нуждаются в большем инструктаже в эти дни. По существу, консультант изменяет путь аутсайдеров, поскольку я веду дела. Когда находишься в бизнесе, помогая женщинам, меньшинствам, иммигрантам и любому другому ассортименту нетрадиционных кандидатов, меняешься сам, инструктируя их.

— Но это того стоит, не так ли? — спросила она, дотрагиваясь ладонью до его щеки и глядя на него глазами, наполненными любовью.

— Однозначно. Я никогда не мог предположить, насколько хорошо можно себя чувствовать, выдвигая кого-то на должность, кого-то, кто готов трудиться чисто из альтруистических соображений, кого-то, кто хочет быть лидером для своих избирателей и способен использовать свой собственный опыт сомнений и колебаний, когда его презирали и отвергали, создавая из них лучших лидеров, более сострадательных, более предусмотрительных.

Она потянулась к нему и поцеловала его в щеку.

— Я так горжусь, что ты выбрал именно такое направление. У тебя однозначно самые лучшие кандидаты в стране.

— Эй, я так же популярен, как ты со своим фондом жертв секс-торговли, ты могла бы быть отличным кандидатом на место в Конгресс.

Она попыталась ущипнуть его за локоть, хотя он весь был накаченный, как один большой кусок мышц.

— Попридержи коней, Дерек Эмброуз. Нет ничего хуже, чем я — член Конгресса.

— Почему? — спросил он с хрипотцой, обхватив ее за талию и притянув поближе к себе.

 Она тут же размякла от его прикосновения.

— Потому что у меня есть другие желания, мне необходимо иметь время для своего мужа, чтобы я смогла заботиться о нем. Если я буду постоянно на Холме сражаться по поводу принятия новых законов, я смогу только заскакивать к тебе на ланч и то по-быстрому, — она подмигнула ему, вспомнив их рандеву на рабочем столе Дерека на прошлой неделе.

— Было очень сексуально, — прошептал он, покусывая ее за ухо.

— Перестань, — хихикнула она. — Мы в Белом доме.

— Да, и мы не единственные, кто нарушает протокол. Посмотри на ту пару в окне.

Лондон взглянула, куда указывал Дерек, в сторону французских дверей, окружающих овальный кабинет. Прозрачные занавески, закрывающие стеклянные двери, открывали небольшой просвет, и она увидела мужчину и женщину. Мужчина прижимал ее к гладкому стеклу, будучи одетым в костюм, его колено вклинивалось ей между ног, приподнимая ее бледно-голубую шелковую юбку. Бледно. Голубой. Шелк.

— О мой Бог.

— Что? — спросил Дерек.

— Это Президент, — ахнула Лондон.

Дерек зажмурился и выругался.

— И Камаль, — скрипнул он зубами. — Это президент и Камаль.

Лондон мгновение смотрела на них, потом перевела взгляд на Дерека, складки у него на лбу разгладились, и не осознавая они оба расхохотались, да так, что едва могла дышать.

Насмеявшись, они утерли слезы, Лондон взяла его под руку и сказала:

— Пошли. Настало время для моей речи. Мы должны отвлечь приглашенных, чтобы они не застукали Президента Соединенных Штатов с послом Египта.

— Тот факт, что ты можешь легко «сохранять лицо», делая вид, будто ничего не происходит, доказывает, что ты идеальная женщина…, под стать мне, — усмехнулся Дерек.

— О, я однозначно для тебя идеальная женщина.

Они оба были идеальной парой.

История Маркуса и Рене «Принц прессы»