Я люблю свою работу, обожаю все, что связано со спортом. Не представляю свою жизнь без тренировок, азарта соревнований, восторга от побед. Именно в такие моменты я понимаю, что могу лучше и больше. Это ни с чем несравнимые ощущения для меня, а для кого-то… способ защититься от физического насилия.

Пока сидела, рассуждая обо всем, пиликнуло сообщение в ватсапе. Посмотрела и прочитала:

Золушка: Ты где? Я скачала классную комедию. Так что будем смотреть и наслаждаться!

Улыбнулась и, отодвинув пустой стакан, написала:

Антизолушка: Буду через тридцать минут! Готовь семечки!

Золушка: Жду!


ГЛАВА 8


23 декабря


Нахожусь с мамой в ее мастерской. Она пишет новую картину маслом на холсте, закрепленным на мольберте, а я рядом на диванчике, валяюсь. Хотя мы с ней совершенно разные, но очень любим друг друга, и мне иногда жаль, что я не взяла ее «творческих» качеств.

Она у меня всегда такая жизнерадостная, добрая, невероятная женщина. Всегда видит только хорошее, даже в плохом, позитив зашкаливает на высшей отметке, странные мысли и идеи, иногда не понятные, но такие эффектные и фееричные.

А я… в папу пошла… всем. Он у меня серьезный дяденька был. Полковник! Вот поэтому я такая спортивная и дерзкая получилась. Жаль, что он не с нами… умер от инсульта, когда я училась в шестом классе.

– Кристи, милая, что ты грустишь? – ласково спросила Анастасия Александровна, работая мастихином, специальной лопаточкой, накладывая и снимая краску с холста.

– Не знаю… – произнесла, откидывая очередной журнал со звездами, даже не прочитав и половины.

– Надеюсь, у тебя это быстро пройдет, – выдала она, прищурившись и взяв кисть.

– Мамуль, у меня и не начиналось. Я не знаю, чем заняться, – честно призналась я, замечая у нее на круглом стеклянном столике шикарные золотые конфетки. Встала и наглым образом стащила одну.

«Изумительно!!! Хочу еще!»

– Это хорошо. Твой отец тоже никогда не мог сидеть без дела. Все ему нужно было совершать подвиги. Подумаю, чем тебе заняться. Может, сходим куда-нибудь…

«Зачем??? Опять по музеям ходить? Полчаса у одной картины торчать, любуясь шедевром? Я все понимаю, но не так!!! Я лучше лыжи приобрету и пойду на двухчасовую прогулку. Кстати, мысль! Так и сделаю».

– Ээ-э вот не надо. Я сама найду. Честное слово, не беспокойся, – отчеканила на одном дыхании, чтобы мамуличка дальше со своими идеями не ушла, а то ведь и в драматический театр потащит.

– Ну смотри, милая. Не хочу, чтобы у тебя было как у Лизоньки. Стоит только вспомнить и мурашки по коже. Бедная малышка! – проговорила она, уже работая пальцем, размазывая белую краску на холсте.

Насупилась и мгновенно положила вторую конфетку в вазочку, замечая:

– Не понимаю, о чем ты говоришь?

Мама прищурила глаз, потом отошла в сторону, после в другую, придирчиво вглядываясь в свою картину. И лишь потом повернулась ко мне и проговорила:

– Так мы тебе не говорили. Ты как раз находилась на соревнованиях по рукопашному бою в Санкт-Петербурге с группой.

– В Москве, – уточнила я.

– Неважно. Потом ты уехала на отдых в горы…

– И? Что случилось с Лизкой? – буркнула я, с нетерпением ожидая ее ответа.

– Бедная девочка. Такой стресс. Такой стресс. Я все ходила и переживала… Какая у нее ранимая, тонкая, нежная душа.

Вдохнула глубоко воздух и с улыбкой уточнила:

– Мама, что случилось с Лизой?

Женщина вновь взяла кисточку и проговорила:

– У нее был нервный срыв. Пришлось даже обратиться к специалистам. Неразделенная любовь вроде как, ведь Лизавета нам так ничего не объяснила. Но девочка была в ужасной истерике. Там еще что-то было с кровью, но она не дала нам ознакомиться с заключением, порвав результаты. Мало того, не поехала на научную конференцию, а Петя такие надежды возлагал на это мероприятие. Даже договорился с научными деятелями, а тут такое! Но через месяц… Лизонька пришла в норму.

– То есть это было в июле? – уточнила я.

– Да, наверное, ты тогда отдыхала на Кавказе в горах.

– Алтае, – неосознанно подправила ее.

– Ах да. Прости. Ты постоянно то туда, то сюда мотаешься со своим спортом, и тяжело запомнить, – с улыбкой проговорила она, извиняясь за свою забывчивость, что меня совсем не смущало или напрягало. Я в восторге от своей творческой мамулички!

– Олимпиадами.

– Эх, ну почему ты не художница. Мы бы с тобой… так писали!!!

Усмехнулась, и все же схватив две очень вкусные конфетки, направилась к ней. Поцеловала в щеку, отчего кисть в ее руке поехала в сторону, перечеркнув лицо юной девы, и я тут же умоляющее протараторила:

– Прости. Я случайно! Не буду мешать. Люблю тебя!

– И я тебя, – проговорила она, с грустью смотря на мое вмешательство, и я решила быстренько удрать, продолжая слушать в спину: – Очень-очень. Доча, больше так меня не дергай, когда я работаю! Это ужасно, что получилось!

– Ага, – пообещала я, искренне надеясь не забыть об этом.

– Пообедать не забудь, – напомнила мама.

– Поужинать, – с улыбкой усмехнулась я.

– Ой, а уже вечер? – проговорила она, смотря по сторонам.

– Да. Советую днем шторы открывать, – крикнула уже у двери.

– Да, утром было очень светло…

Улыбнулась и пошла в кухню, где замечательная кухарка, Вера Николаевна, должна была уже приготовить пирог. Капустный! Мой любимый! Я ее вчера попросила.

Только вошла в кухню как услышала:

– Вот и моя голодная девочка пришла. Садись, давай. Только-только достала пирог.

– С нетерпением предвкушаю! Какой запах! – счастливо проговорила я, и услышала:

– Как хорошо, что теперь в доме едят уже два человека,

– А другие святым духом питаются? – со смехом поинтересовалась я, усаживаясь на высокий стул.

– Перевод продуктов. Что твоя мама, Анастасия Александровна, что Лизонька, как дюймовочки питаются.

– Угу, – уже с полным ртом ответила, наслаждаясь самым невероятным пирогом на свете. Вкуснотища! Только хотела похвалить, как среагировала на звук сотового. Вацап.

Принц: Поговорим?

Вопрос, если честно, смутил. Как будто он это не антизолушке написал, а Кристине. Ем пирог и молчу, поглядывая на экран. Вдруг сотовый зазвонил, и я застыла, увидев, что это никто иной, как Артур Львов желает со мной поговорить.

«Что за фигня???»

Сотовый перестал кричать песенку, и я тут же услышала:

– Жених, наверное?

– Почему вы так решили? – осведомилась у женщины, хитро мне подмигивающей.

– Ты сильно реагируешь. Провинился, небось?

Я улыбнулась и только хотела ответить, как услышала писк сообщения. Посмотрела и офигела:

Принц: Кристина, я знаю, что это ты. Сегодня с утра друг прислал инфу по номеру машины, на которой ты была в наше первое знакомство, и номер телефона владельца тоже.

Аппетит пропал и даже застрял где-то в горле, не давая дышать. Мгновенно схватила горячий чай, отпивая, обжигая губы, и еда пошла в правильном направлении. Спрыгнула со стула и со страхом посмотрела на сотовый.

«Трындец котенку! Просек!!! Сообразительный гад!»

Посмотрела на улыбающуюся женщину и, пожав плечами, произнесла:

– Да нет, это так… знакомый… принц. Пирог – супер! Вы – волшебница!

Вера Николаевна довольно кивнула и проговорила:

– Доедай! Нечего женихам портить замечательный аппетит!

Озарилась улыбкой такому замечательному предложению и, отодвинув телефон в сторонку, согласилась:

– Точно. Можно мне молока, а то чай горячий.

Через десять минут заходила в свою комнату и, усевшись на мягкое кресло, провела пальцем по экрану, обозначая графический пароль.

Вздохнула и принялась читать. Уже знала, что там будет несколько сообщений, так как слышала их писк, пока ела.

Принц: Знаю, что не должен был, но я не хотел, чтобы ты пропала.

Принц: Не молчи.

Принц: Давай поговорим.

Принц: Кристина…

Принц: Я могу подъехать к дому твоего отчима.

«Что??? Он и это выяснил?! Вот как так?!»

Закусила губу, и побежали пальчики по сенсорной клавиатуре.

Антизолушка: Зачем?

Принц: Соскучился.