Вкус стиля у подруги тонкий, нежный, все в светленьких тонах, даже диван белого цвета, что я иногда опасаюсь садиться. Палас с длинным ворсом посреди зала, любимый ее аквариум на всю стену вместо шкафа, два кресла и стеклянный журнальный столик. Вот и зал. Нет, еще есть электрический камин из светлого кирпича.

– Кристи… – проговорила Лида, сидящая в белой майке и джинсовых шортах, поджав под себя длинные, стройные ноги.

– Что? – переспросила я, отмечая, что не слушала ее несколько секунд, и она это естественно отметила.

– Ты не хочешь мне ничего рассказать? – прищурившись, вдруг спросила она.

«Опля!!! Подслушивала? Под дверью подглядывала??? У меня дома камера?»

Подкупающе улыбнулась и любезно уточнила:

– Ты о чем?

– О твоей мордочке натянутой и о том, что ты хочешь мне рассказать, а все не решаешься. Давай уже, а то я жду-жду, а ты все никак, – буркнула прямолинейная Атаманова.

– Может по кофейку? – спросила, рассматривая в аквариуме подбитый корабль, где прятался полосатый сом.

– Обойдешься, дорогая. Пока не расскажешь, не угощу, – с ангельской улыбкой заявила она.

Ухмыльнулась и проговорила:

– Ты, как всегда, – сама вежливость. С улыбочкой, но послала…

– Конечно, либо ответа и до Пасхи не услышу, – убежденно заявила она, и тут же нахмурилась, внимательно разглядывая участок на ткани дивана. Уверена, ее зоркий глаз нашел еле заметное пятно, и завтра… она… левой рукой будет оттирать его специальным средством.

– Еще долго до нее, – быстро ответила, чтобы Лидка отвлеклась от своего неуместного в данный момент занятия, а то еще и меня припряжет.

– Вот и я о том же, – буркнула Атаманова, поднимая бровь, забывая о пятне. – Ну и?

Потрогала свою сережку, даже подергала малость, и резко сев прямо, заявила:

– Да о чем тут говорить?! Ночью занималась сексом с Артуром. Вот и все!

Перевела взгляд на Атаманову и миленько скривилась, видя шок в ее глазах. Лида, не меняя мимики лица, уточнила:

– Это все?

Вот так и не поняла, что она этой фразой подразумевала. Это мало или много?! Выдохнула и, решив каяться до конца, протянула:

– Не-е-е-ет… Еще он не пользовался презервативом! – глаза подруги расширились, и я поспешила ее успокоить: – Не беспокойся! У меня с утра уже пошли месячные! Так что все нормально.

Лидия повернулась ко мне и выдала:

– М-м-м-м…

Поддержала ее и, кивнув, продолжила:

– Ну-у-у-у-у

– Что ну?! – без улыбки рявкнула она. – Безбашенная совсем? Он теперь тебе прохода не даст! А у тебя вроде есть Соловьев.

Чуть слюной подавилась от напоминания, но вины не почувствовала. Хватит и того, что идиоткой себя считала. Диагноз все объясняет. Но это так… между мной и совестью, другим о таком не положено даже думать.

– Почему не даст? Он получил что хотел, поэтому, – попыталась оправдаться я.

– Да конечно, то бы он так смотрел на тебя. Думаю, парню будет мало одного раза.

– Обойдется! – заявила, стукая пальцами по обивке дивана.

– Не знаю, если он такой же, как братец, то будет атаковать по полной.

– А что братец? – любезно поинтересовалась, рассчитывая узнать интересные подробности из личного опыта Атамановой.

– М-м-м-м-м, – произнесла она, сверкая глазками и пытаясь придумать отмазку. Прямо видела, что старается… активно так.

– Что м-м-м? У вас что-то было?

– Серьезное – нет, а несерьезное – да, – корректно сообщила она, и я сразу же поставила себе галочку: не забыть выражение, чтобы знать, как уходить от ответа.

– Подобрее с понятиями можно?

– Мы с ним на корпоративе немного…

– Перепихнулись? – продолжила, с нетерпением ожидая подробностей.

– Нет, – рявкнула Лидия.

– Целовались? – выдала и, замечая ее кивки и прищур, дополнила: – Обнимались?

– Да. Захотелось новых ощущений, раз с «милыми» парнями не везет. Решила, что он подойдет, средний тип между мачо и добряком. Приятный спокойный и скромный мужчина, к тому же с явным интересом смотрел в мою сторону. Дальше танец. А потом…

– Что потом?

– Ничего. Поняла, что не стоит, – спокойно сообщила она, разрушая все мои бурные представления загадочного слова«потом». Вздохнула и сделала вывод:

– Лоси милее, как я понимаю.

– Точно, – усмехнулась она. – А вот вчера встретились с ним, и уже начинает надоедать.

– Надоедает он как? «Сволочь… и ответила на звонок» или « Урод, как ты задолбал».

Атаманова задумалась, а я улыбнулась, считая, что она сейчас определяется в своих ощущениях. Очень интересно было наблюдать.

– Так: «Отвечая на звонок, говорю, что он задолбал».

Теперь зависла я, пытаясь понять, что с предложениями не так. Потом дошло и рявкнула:

– Ты из первого «сволочь» убрала, а со второго «урод», остальное все вместе слепила.

– Точно, – счастливо выдохнула она, а потом добавила: – Но, тем не менее, я не хочу с ним отношений… любых. Никаких. Уж слишком он нагл и шустр, и знает, как правильно все делать. С таким как Сергей нужно сто раз подумать, прежде чем связываться.

– А если…

– И как ты… я тоже не хочу. Боюсь, что потом будет доставать, соблазнять, наезжать танком, пока не покажу белый флаг. И когда ему надоест – начнет гулять. А мне нужна стабильность, уверенность в будущем. Черт, я уже подумываю о детях, семье. Даже отвратительные голубцы сготовила.

– Нормальные, только приправу забыла добавить, и еще…они жесткие. Очень! И…

Заткнулась, так как Атаманова убивала меня взглядом. Вспомнила, что я ей только что сказала и с улыбкой добавила:

– А так невероятно вкусно! У меня бы так не получилось!

Думала, что обидится, а она давай смеяться. Так заразительно, что мы захохотали, пока не услышали звонок в дверь. Замерли одновременно.

– И кто это? – прошептала я, как будто нас могут услышать.

– Без понятия! – ответила она и, встав с дивана, продолжила: – Но сейчас узнаем.


Глава 20


Оказавшись у двери, Атаманова принялась открывать замок. Совсем бесстрашная как я погляжу! Хрястнула ее по рукам, и посмотрела в замочную скважину, так и замерев с открытым ртом.

Подруга невежливо отодвинула меня в сторону и, последовав моему примеру, тут же засмеялась, увидев гостя. Распахнула дверь, предоставляя возможность лицезреть улыбающегося Соловьева.

Парень стоял в спортивной куртке и штанах, держа в правой руке огромную спортивную сумку, второй же прислонял к себе декоративный… кактус.

«Трындец… походу мне притащил это убожество» – подумала, замечая, как Лидка еле сдерживается, чтобы не засмеяться. Тоже оценила видно мой искусственный подарок. Скоро Соловьев мою любименькую квартирку превратит в похоронное бюро. Еще бы венки принес… там же тоже есть красивые цветочки…

– Привет, Саня, – произнесла Лидия и добавила: – Мы о тебе только недавно говорили, и ты тут как тут.

«Ну, вспомнили, и приперся классный парень с… кактусом»

Александр улыбнулся и как танк прошел домой. Не теряя времени, оперативно разулся и вручил мне с торжественным видом колючее чучело.

Не стоит думать, что я привередливая. Нет, ну только как можно ЭТО дарить девушке, тем более мне. И вообще, такое разве может кому-то понравиться? Он даже не тянет на настоящий! Потрепанное, на соплях держащееся (уже колючка упала), даже в ванной не поставишь. Все подруги будут ржать. Хватит и облезлого подсолнуха. В комнате на окне еще елочка сдохшая прячется, пытаясь создавать уют и покой… себе.

Тем временем, Саша уже раздевался, а Лида офигевала от его наглости. Поставила чудовище на полку у зеркала и стала ожидать их милые перебранки. Они это могут.

Что говорить, Соловьев никогда не отличался вежливостью и хорошими манерами. Медведь.

– Александр, я тут подумала и предположила, что тебе не правильно имя дали… и фамилию, – заметила Атаманова, меняя ангельское выражение лица на стервочку.

– Да? И какую надо? – уточнил парень, схватив расческу на полке и расчесав свои волосы.

«Мда-а-а… У Сани наглость – первое счастье!»

– Слоников Миша, – не растерялась Лида, показывая ему на дверь пальцем.

Шурик оглянулся назад и, замечая открытую дверь, закрыл громко, что соседи услышали, в том числе и подслушивающая баба Галя, и довольно выдал: – Все, теперь можно быть Соловьевым?